– Так в чем дело! Что случилось за эти несколько часов? – Женщина обняла его. – Я люблю тебя. Какая мне разница, в какой разведке ты работаешь. Я специалист по борьбе с распространением наркотиков и не ловлю иностранных шпионов. Хотя нет, одного, кажется, поймала.
Он наконец улыбнулся.
– Нас нужно снимать в кино. Такая идиллия… Агенты ЦРУ и КГБ любят друг друга.
– Не смешно, – сказала Натали, отворачиваясь от него.
– Я не хотел тебя обидеть, – он взял ее руки в свои, – прости меня. Прости, что я, кажется, усомнился в тебе. Наша трижды проклятая работа заставляет подозревать каждого, с кем общаешься. Ты же все понимаешь?
– Да, – прошептала женщина, – не нужно об этом.
Через полчаса он рассказывал ей обо всех подробностях этой непонятной операции, Натали слушала внимательно, пытаясь постичь странные ходы резидентов и их руководителей. Умом он понимал, что не имеет права посвящать ее в эти детали. Но разума не всегда хватало. Кроме того, она оставалась единственным человеком, которому он мог довериться.
– Ты знаешь, я, кажется, понял, почему этот убийца в меня не выстрелил, – сказал он, заканчивая свой рассказ.
– И что ты понял?
– Он должен был ликвидировать только тебя. Чтобы оставить меня одного, совсем одного, без связи. Но я им зачем-то нужен живым.
– Ты думаешь, тебя подставила советская разведка? – озабоченно спросила она.
– Вне всякого сомнения. Другое дело – для чего?
– Подожди, – рассудительно сказала женщина, – этого мы все равно пока не узнаем. Но наши узнали об этом.
– Видимо, да. Бремнер говорил, что они нарочно провели грубый обыск в моем номере.
– Чтобы ты догадался о наличии гостей? – поняла Натали.
– Да.
– Значит, ЦРУ знает, что тебя подставили…
– И в свою очередь решило сыграть в игру, предложенную КГБ, – закончил он.
– Да, это может означать только одно, в КГБ есть информатор ЦРУ. Или утечка информации. По-моему, все просто.
– Я осел, – растерянно сказал он, – господи, какой я идиот! Теперь понятны слова Бремнера об этом агенте. Значит, ЦРУ было проинформировано об этой операции.
– Разумеется. Но чтобы не расшифровать своего агента, ЦРУ просто вынуждено играть в эту игру, – убежденно сказала Натали.
– Поэтому они и послали ко мне Шранца.
– Да. Кстати, он полное ничтожество. Надо мной смеялись, когда я о нем расспрашивала.
– Все сходится. Они же не могли послать толкового парня. Но как тогда объяснить смерть связного? Я понимаю, что это сделал МОССАД. Но для чего?
– Может быть, чтобы расстроить вашу игру?
– Какая выгода от этого израильтянам?
– Не знаю.
– Вот это обстоятельство меня очень волнует.
– Значит, и этого мы пока не знаем. А кто убрал Ленарта?
– Думаю, наши. Все факты против Галинского.
– Но это еще нужно проверить. Учти, если это КГБ, значит, Бремнер мог решить, что тебе не доверяют. И сразу предложить сотрудничество. Ты выходишь из игры, а агент остается ни при чем.
– Да. Но только в том случае, если Ленарта действительно убрали наши. А это, видимо, так и есть, – горько сказал он. – Это я виноват в смерти Марка. Прежде всего – моя собственная оплошность.
– Потом будешь себя распинать, – строго сказала женщина, – давай думать дальше. Бремнер не хочет, чтобы тебя завербовал Симхович. Так?
– Так. Во всяком случае, вашим это неприятно.
– А Симхович?
– Этот тоже не хочет уступать ЦРУ ни в чем.
– Опять что-то такое, чего мы пока не знаем. Но, видимо, израильтяне настроены очень решительно. Резидент МОССАДа знал, что я агент ЦРУ, и тем не менее отдал приказ о моей ликвидации. А если это тоже было подстроено? – вдруг спросила женщина.
Он замер.
– Не думаю, – наконец сказал он, покачав головой, – тебя действительно хотели убрать.
– Чтобы оставить тебя одного. Если Симхович замахнулся даже на убийство штатного агента ЦРУ, значит, у него должны быть очень веские причины. Почти исключительные.
– Верно. Я тоже об этом думал.
– Значит, у нас теперь две главные задачи. Ты должен осторожно узнать у Галинского, кто убрал Ленарта. И попытаться выяснить, почему хотели убрать меня. Что за непонятный интерес МОССАДа к твоей личности?
– Подожди, – вдруг сказал он, – а если мы на этом сыграем!
– На чем?
– Если тебя действительно пытались убрать. И все будут знать, что это сделал МОССАД. Начнется скандал.
– Огромный. Ну и что?
– Симхович начнет искать алиби. А самый главный свидетель – я.
– Мне не совсем ясно, что ты придумал.
– Заставить Симховича рассердиться. Очень сильно разозлиться и, как следствие, начать оправдываться перед Бремнером. Если это сработает, я могу наконец узнать, для чего я нужен израильтянам.
– Боже мой, – вдруг прошептала женщина, – ты хоть понимаешь, на какой риск идешь? Один неверный шаг, и тебя убьют.
Он обнял ее.
– Я теперь никого не боюсь. У меня есть свой собственный агент ЦРУ.
Они рассмеялись. На этот раз вдвоем и почти искренне.
Глава 13
Они сознавали свое положение. Эта встреча могла стать для них последней даже при самом благоприятном исходе игры. И поэтому он медлил, не решаясь первым заговорить о расставании. Когда ждать больше стало нельзя, он наконец коротко выдохнул:
– Пора.
Она поняла без слов. Натали Брэй была сильной женщиной. Профессионалом. Она молча поднялась вслед за ним. Прощальный поцелуй был мучительно долгим.
– Мы увидимся? – не удержалась она.
– Обязательно, – он почти верил в такой невероятный шанс.
Она почувствовала это «почти».
– Я буду ждать тебя еще три года, – попыталась улыбнуться Натали, – но ты только постарайся уцелеть.
– Я еще вернусь, и поужинаем, как тогда, три года назад.
Он заставил себя наконец оторваться от нее.
– Нам пора.
– Да, – женщина внимательно посмотрела на него, словно стараясь запомнить.
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил он.
– Очень многое, – загадочно ответила Натали, – но только после окончания этой игры.
– Договорились, береги себя.
– Ты тоже.
