боевиков.
Из рапорта заместителя командира 33-го мотострелкового полка по воспитательной работе подполковника Виктора Павлова заместителю командира 8-го армейского корпуса полковнику Виктору Скопенко:
В стане дудаевцев моральный дух тоже дал трещину.
16 января в 5.20, когда Совмин был почти полностью занят подразделениями группировки генерала Рохлина, один из командиров (позывной Ангел-1) передал Масхадову (позывной Циклон):
'Появились трусы. Они не пошли в Дом парламента. Их надо расстрелять'.
В 5.45 Циклон - Пантере:
'ЭТО НАШ ПЕРВЫЙ ПРОИГРАННЫЙ БОЙ'.
В тот же день в 14. 30 в 'Журнале боевых действий' сделана следующая запись:
'Из источника, бывшего в президентском дворце: в нем находится 100-120 боевиков, которыми руководит Басаев - командир абхазского батальона. Чтобы избежать исчезновения Дудаева, Басаев заменил его охрану на своих людей...'
Похоже, не только у рядовых боевиков начали сдавать нервы. Напряженность боев привела к взаимной подозрительности в их руководстве.
Война - это не только противостояние оружием, но и противостояние человеческими нервами. Хуже, когда они сдают у командиров. Рохлин тоже, как помним, был на грани: 'Не убьют в бою - застрелюсь'. Но он и его гвардейцы выстояли. Теперь была очередь за противником.
- Когда дело дошло до президентского дворца, - рассказывает Рохлин, - на связь со мною вышел Масхадов и говорит: 'Мы не можем договориться с политиками, давай договоримся с тобой как командир с командиром: надо прекратить огонь и вывезти трупы и раненых'. Отвечаю ему: 'Давай'. Он предлагает: 'Подождем, пока подойдут депутаты - ваши и наши, священнослужители...' - 'Ты же сам говорил, что с политиками не договориться, - отвечаю я, - поговорим о другом: сколько машин выходит с твоей и с моей стороны, какие участки разделения. Ты вывозишь всех своих и моих. Я тоже. А потом обмениваем всех на всех. С оружием выходим или без?' Он отвечает: 'Мне это не подходит'. Я продолжаю: 'Но ты же понимаешь, что тебе конец. Как командир - командиру говорю: улицу Правды я тебе перекрыл с соседом с запада. Гостиница 'Кавказ' блокирована. Совмин у меня. Мост перекрыт. Осталось 100 метров. Сосед с юга перекроет, и ты не уйдешь. Боеприпасов у тебя нет'. - 'У меня все есть', - кричит он. 'Но я же слышу твои переговоры... Плохи твои дела'. Он больше разговаривать не стал.
'18 января в 14. 20. Радиоперехват:
Циклон - Пантере: 'По нам бьют самолетными бомбами. Они прошивают здание до подвала'.
Пантера: 'Надо срочно отводить войска за Сунжу. Иначе они вас похоронят'.
Циклон: 'Вторая линия обороны будет на Минутке. Во дворце много раненых и убитых. Ими заниматься времени нет. Надо успеть выбраться. Если сейчас не получится, надо терпеть до темноты и уйти'.
15.30. Радиоперехват:
Циклон: 'Всем, всем, всем! По темноте всем перебраться за Сунжу. Перебираться будем, где магазин 'Пионер', возле новой гостиницы'.
Рохлин пытался перекрыть боевикам возможность отхода. Он поставил задачу новому командиру разведывательного батальона капитану Роману Шадрину (ныне майор, Герой России): выйти на проспект Победы и попытаться соединиться с десантниками, атакующими со стороны улицы Розы Люксембург.
Шадрин вместе с группой разведчиков в 60 человек вышел на проспект Победы, но попал под сильный обстрел. Прорваться было невозможно. Кварталы между проспектом Победы и улицей Розы Люксембург были набиты боевиками. Десантники из группировки Ивана Бабичева увязли в бою ближе к президентскому дворцу. Им, видно, не терпелось стать первыми при его штурме. И находившиеся немного в стороне кварталы продолжали оставаться коридором для отхода тех, кто оборонял дудаевскую цитадель...
Командир разведбата доложил ситуацию комкору.
- Сынок, - сказал генерал, - это надо сделать.
- Попробую ночью, - ответил комбат.
Перебираясь из здания в здание, разведчики заняли позиции в строении рядом с гостиницей 'Кавказ'. У них уже было около сорока раненых.Связь с ними пропала.
Рохлин извелся: что случилось? Где они? Он шумел, ругался на всех, кто под руку попадет. Но связь не появлялась.
Бросить на выполнение поставленной разведчикам задачи еще кого-то он не мог. Повсеместношли напряженные бои. Десантники тоже не могли ничего сделать. Они явно увлеклись и уже не успевали перераспределить свои силы в интересах полного окружения боевиков.
Короче говоря, перекрыть отрядам Дудаева отход из президентского дворца не удалось.
- Если бы это произошло, - считает Рохлин, - война в Чечне была бы окончена. Ни один из главных дудаевских командиров не ушел бы...
А вскоре объявились разведчики. Оказалось,что в рации комбата сели батарейки...
- Штурма президентского дворца фактически не было, - рассказывает Рохлин. - Правда, командование предлагало нанести по нему авиационный удар. Я ответил, что авиация уже помогла... Хватит. Тогда предложили разбить дворец танками. Я спросил, как они это представляют: танки бьют со всех сторон и попадают друг в друга? Меня спросили: 'Что предлагаешь?' Отвечаю: 'Отдайте мне, я возьму по- своему'.
Здесь Рохлин, похоже, не отказал себе в удовольствии подчеркнуть свои командирские способности. Он, в отличие от командования группировки, большую часть времени сидевшего в Моздоке, знал, что дворец не будет обороняться как cовмин.
- Я профессионал, - заявляет генерал. - Масхадов - тоже. Когда мы с ним говорили о ситуации вокруг дворца, то прекрасно понимали друг друга. Я знал, что он уйдет.
19 января в 7.30 подразделения 276-го полка и морской пехоты захватили гостиницу 'Кавказ'. Примерно в это же время последние группы боевиков были выбиты из комплекса зданий Совмина.
А вскоре дворец оказался практически пуст. В 15.30 он был взят.
- 'Тунгуски' снесли несколько снайперов, оставшихся в нем, и подразделения вошли в здание без боя, - говорит Рохлин. - Была только одна проблема: потеряли флаг, который должны были водрузить над дворцом. Два часа искали... Морская пехота успела вывесить Андреевский флаг и тельняшку...
ПОТЕРЯННОЕ СЕРДЦЕ
