квадратами газона, посередке фонтан журчащий в каменной оправе и на стенах пергаментных кругом узорный плющ, а дальше — снова арка, и в небе стрелы серого собора, и крокусы вдоль ильмовых аллей, и выпуклые мостики над узкой земной речонкой, — все узнаю, — а на местах, мной виденных не часто иль вовсе не замеченных — туманы, пробелы будут, как на старых картах, где там и сям стоит пометка: Terra incognita*. Скажи мне, а умерших могу я видеть? * Неизвестная земля (лат.).
Гонвил
Нет. Ты только можешь соображать, сопоставлять явленья обычные, понятные, земные, — ведь призраков ты не встречал при жизни… Скажи, кого ты вызвать захотел? Эдмонд
Не знаю… Гонвил
Нет, подумай… Эдмонд
Гонвил, Гонвил, я что-то вспоминаю… что-то было мучительное, смутное… Постой же, начну я осторожно, потихоньку, — я дома был, друзья ко мне явились, к дубовому струился потолку из трубок дым, вращающийся плавно. Все мелочи мне помнятся: вино испанское тепло и мутно рдело. Постой… Один описывал со вкусом, как давеча он ловко ударял ладонью мяч о каменные стенки, другой втыкал сухие замечанья о книгах, им прочитанных, о цифрах заученных, но желчно замолчал, когда вошел мой третий гость, — красавец хромой, ведя ручного медвежонка московского, и цепью зверь ни разу не громыхнул, пока его хозяин, на стол поставив локти и к прозрачным вискам прижав манжеты кружевные, выплакивал стихи о кипарисах. Постой… Что было после? Да, вбежал еще один — толстяк в веснушках рыжих — и сообщил мне на ухо с ужимкой таинственной… Да, вспомнил все! Я несся, как тень, как сон, по переулкам лунным сюда, к тебе… Исчезла… Как же так?.. …она всегда ходила в темном, Стелла… мерцающее имя в темном вихре, души моей бессонница… Гонвил
Друг друга любили вы?.. Эдмонд
Не знаю, было ль это любовью или бурей шумных крыльев… Я звездное безумие свое, как страшного, пронзительного бога от иноверцев, от тебя — скрывал. Когда порой в тиши амфитеатра
