Изольда, золото волос твоих волнистыхво сне являлось мне всегда.Деревья надо мной цветущие змеились;другие, легкие, как сны,мерцали белизной. Изольда, мы сходилисьпод сенью сумрачной сосны.Я тигра обагрял средь тьмы и аромата,и бег лисицы голубойя по снегу следил. Изольда, мы когда-товдвоем охотились с тобой.Встречал я по пути гигантов белоглазых,пушистых, сморщенных детей.В полночных небесах, Изольда, в их алмазахты не прочтешь судьбы моей.
1921 г.
* * *Ты видишь перстень мой? За звезды, за каменья,горящие на дне, в хрустальных тайниках,и на заломленных русалочьих руках,его я не отдам. Нет глубже упоенья,нет сладостней тоски, чем любоваться имв те чуткие часы, средь ночи одинокой,когда бывает дух ласкаем и язвимвоспоминаньями о родине далекой…и многоцветные мне чудятся года,и колокольчики лиловые смеются,над полем небеса колеблются и льются,и жаворонка звон мерцает, как звезда…О, прошлое мое, я сетовать не вправе!О, Родина моя, везде со мною ты!Есть перстень у меня: крупица красоты,росинка русская в потускнувшей оправе…* * *Я помню только дух сосновый,удары дятла, тень и свет…Моряк косматый и суровый,хожу по водам много лет.Во мгле выглядываю сушуи для кого-то берегутатуированную душуи бирюзовую серьгу.В глуши морей, в лазури мрачной,в прибрежном дымном кабаке —я помню свято звук прозрачныйцветного дятла в сосняке.
На сельском кладбищеНа кладбище — солнце, сирень и березкии капли дождя на блестящих крестах.Местами отлипли сквозные полоскии в трубки свернулись на светлых стволах.Люблю целовать их янтарные раны,люблю их стыдливые гладить листки…То медом повеет с соседней поляны,то тиной потянет с недальней реки.Прозрачны и влажны зеленые тени.Кузнечики тикают. Шепчут кусты, —и бледные крестики тихой сиреникропят на могилах сырые кресты.