Но как ни устойчива закономерность, названная нами «силой вещей», сломать можно и ее. Вопрос в том, надо ли это делать, каких жертв это будет стоить, и какие людские качества для этого нужны.

Ответим сперва декларативно. Без крайней нужды лучше не пытаться изменить историю, ибо это всегда будет стоить очень дорого, а предусмотреть результаты невозможно. Поэтому для выступления против естественного хода событий нужны два качества: глупость и безответственность. На это легко возразить: людей с такими свойствами не следует допускать до должности правителя, который решает политические вопросы, от кого зависит благополучие государства и жизнь подданных. Увы, в средние века феодалы и прелаты получали должность либо по праву наследия, либо по знакомству, а потому в эпоху феодализма иногда действовали дураки и мерзавцы, а поддерживали их подонки и подхалимы.

К счастью для народов и культур, такое безобразие бывало относительно редко, но всегда приносило огромный вред. Глупость делала то, чего не могли достичь ум и талант, – она искажала «силу вещей», логику событий, вслед за чем наступала расплата, что показал М. Дрюон в своей серии романов «Проклятые короли».

Он прав во всем, кроме одного – тамплиеры тоже были прокляты, и тоже за предательство доверившихся и за последствия своего поступка, которые были так ужасны, что даже историки старались их забыть и не упоминать. А жаль! Преступления в истории столь же поучительны, как и подвиги. Игнорирование их искажает ход событий, которые мы анализируем, чтобы понять не только «что» и «как», но и «что к чему».

Ведь ради ответа на этот вопрос мы предложили вниманию читателей сложную этнокультурную систематику, ввели понятие «суперэтнос» и описали явление природы, довлеющее над нашей психологией, – пассионарность – и показали различие культурных типов и их доминант, иногда совместимых, а иногда непримиримых. Мы уже убедились в том, что существование больших этнокультурных систем поддерживается не только внутренней взаимной симпатией субэтносов, но и соперничеством их, иногда борьбой друг с другом, но эта борьба качественно отлична от борьбы на суперэтническом уровне, как, например, борьба гвельфов с гибеллинами отличалась от борьбы Христианского мира с миром Ислама.

Чтобы нарушить «силу вещей», надо было совершить противоестественный поступок на суперэтническом уровне… И в 1260 г. он был совершен. Этот факт настолько значителен, что повышенное внимание к нему оправданно. Поэтому сменим «подзорную трубу» на «бинокулярную лупу» и взглянем на Палестину 1260 г., где произошло нарушение ритма истории.

Год решения и трагедия поворота

Крестоносцы

В средние века люди воевали много и часто, но, как правило, они не знали з а что, знали лишь, п р о т и в чего воюют. Отрицательная доминанта действовала эффективнее положительной. И когда папа Урбан II произнес роковые слова: «Так хочет Бог!» – массы простых крестьян и рыцарей бросились в отчаянную битву с мусульманами и, потеряв девять десятых воинов, взяли Иерусалим в 1099 г. и создали там Иерусалимское королевство.

Королевство это довольно быстро стало терпеть поражения, терять города и просить защиты у европейских монархов. Второй и третий крестовые походы, имевшие целью выступить в поддержку своих земляков, были неудачны. Четвертый поход превратился в коммерческую операцию по приобретению колоний на Востоке под руководством венецианского дожа, слепого Дондоло.

Было быстро придумано, что «греки (православные) – такие еретики, что самого Бога тошнит». Константинополь был взят и разграблен, а в Греции воздвиглись замки, перемешанные с крепостями византийских властителей. Устояли укрепления Никеи, далекий Трапезунд и горный Эпир, которые к 1261 г. выгнали латинских захватчиков из Константинополя. Но все это время шла жестокая война, и крестоносцы-европейцы, сначала пришедшие на помощь греческим христианам, нашли в них врагов еще более страшных и неукротимых, чем мусульмане, арабы и туркмены-сельджуки.

Несколько удачнее держались крестоносцы на восточном берегу Средиземного моря, потому что их поддерживали местные христиане, монофелиты Сирии и Ливана. Будучи отлучены от церкви в V и VII вв., они чуждались греков, хотя причины религиозных споров были забыты и произнесенные анафемы исходили столь же от Рима, сколь и от Константинополя.

Вспомним, что этнические антипатии базируются не на «з а», а на «п р о т и в», в данном случае против греков и мусульман, значит – за крестоносцев. Так и приняли бывшие монофелиты католическое исповедание веры: их примеру последовали многие армяне, и благодаря этому крестоносцы получили кое- какую базу.

Однако злейшими врагами своему делу были они сами. Французские, лотарингские, провансальские и ломбардские феодалы перенесли на Восток свои обычаи и нравы, свои представления о святости договоров, гуманности, сохранении собственного достоинства, что они называли «честью». Арабский поэт и воин Усама ибн-Мункыз оставил потомкам «Книгу назидания» (переведенную на русский язык академиком И. Ю. Крачковским). В этой книге он описал свои битвы с львами, исмаилитами и франками. За последними он признает только одно хорошее качество – храбрость, а в остальном уподобляет их диким зверям, оговариваясь, что львы не менее храбры.

Именно грабежи и феодальный разбой ожесточили мусульман. Настолько, что они, забыв собственные дрязги, разбили войско крестоносцев и в 1187 г. взяли Иерусалим. После этого «Святая земля» стала называться «Заморской», что было и верно, и точно.

Различие между «Святой землей» и «землей Заморской» было принципиальное. Южные потомки крестоносцев, родившиеся в палестинских городах, воспитывались на узких улицах, многолюдных базарах и на выжженных южным солнцем холмах между Иорданом и Средиземным морем. Они дружили с армянскими и сирийскими сверстниками, общались с арабами и разговаривали на торговом жаргоне, называвшемся Lingua franca. За 130 лет (1099–1229) они оставили не только внуков, но и правнуков, не столько смешанных генетически, сколько приспособившихся к природе и климату захваченной ими страны.

Уже в середине XII в. они боялись больше христианских королей Франции и Германии, нежели султанов Сирии и Египта. И тогда Hyp эд-Дин взял и разорил Эдессу – форпост христиан на Востоке. Палестинские католики сумели отвести от себя опасную «помощь» – второй крестовый поход – и направить европейских рыцарей в Малую Азию, подсунув им вымысел, будто на берегу Тигра стоит с войском восточноазиатских христиан царь и пресвитер Иоанн, ожидавший западных единоверцев для того, чтобы раздавить мусульман. Это была ложь, но на нее клюнули два короля… и погубили своих рыцарей в пустынях Малой Азии. А палестинские рыцари-монахи, избавившись от присутствия сильных властителей, продолжали благоденствовать в своих замках и, как бы для развлечения, вести малую войну, занимаясь грабежом и захватом пленных. Легенда о пресвитере Иоанне исследована нами в особой монографии [48] и к ней мы возвращаться не будем.

Нам теперь важна и интересна «черная легенда», которая создавалась следующим образом.

Утрата Иерусалима не очень огорчила палестинских католиков. Скорее наоборот, она была им весьма полезна. В Европе была проведена мобилизация средств путем продажи индульгенций. Иначе говоря, был стимулирован рост преступности, ибо отпущение грехов можно было купить за часть денег, добытых преступным путем. Затем крестоносцы третьего похода отбили у мусульман прибрежную твердыню – Акру, превратили ее в христианскую цитадель – Сен-Жан д'Акр и, уходя, Ричард Львиное Сердце подарил эту важную крепость тамплиерам и иоаннитам, добавив еще Кипр, захваченный у византийцев. Они же настоятельно советовали ему не отвоевывать Иерусалим. Почему? Потому, что под предлогом войны за святой город они получали огромные средства от всех королей христианского мира.

Так они устроились весьма неплохо, но внезапно вмешались в игру немцы, которых большинство итальянцев терпеть не могли и называли «звероподобной расой». В 1228 г. на освобождение Гроба Господня двинулся король Сицилии и Германии, отлученный от церкви, и враг папского престола Фридрих II Гогенштауфен. Он вернул христианам Иерусалим, не выпустив ни единой стрелы – путем соглашения с египетским султаном, поставившим лишь одно условие – не укреплять стены святого города.

Но воевать немцам все же пришлось – с франко-итальянскими баронами и городами Палестины. Так перенеслась за море война гибеллинов с гвельфами. Последние победили и выгнали сторонников Фридриха II.

Обе стороны щеголяли цинизмом. Фридрих II сказал, что он приехал в Иерусалим, чтобы послушать

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату