Сайрик открыл глаза. Гнев исчез, но его место заняла жажда крови — такая сильная и зловещая, что вор едва мог подавлять ее. Это чувство принадлежало не ему, и именно это злило Сайрика еще больше.
«Пойди, проверь караул», — буркнул крючконосый вор, чтобы заставить Далжела убраться долой с его глаз. «И дай мне знать, кода прибудут наши разведчики из Хай Хорна».
Далжел незамедлительно подчинился, не задавая лишних вопросов. Он видел, что его командир с трудом сдерживает себя и не хотел подливать масла в огонь.
Сайрик облегченно вздохнул, затем положил меч на колени. Вместо обычной красноты клинок отливал бледным серым цветом. Им овладела жалость к оружию.
Сайрик громко рассмеялся. Вновь чувство овладевшее им — чувство жалости к мечу было — принадлежало не ему.
Вновь взвыл Фэйн, отчего по спине вора пробежала болезненная дрожь.
Убить его.
Сайрик сбросил меч с коленей и тот жалобно звякнул о камни. Эти слова в его разуме произнес легкий, женственный голос.
«Ты живой!» — прошипел Сайрик. Впервые за долгое время его уши и нос защипало от мороза.
Меч безмолвствовал.
«Говори со мной!»
Единственным ответом был жалобный стон Фэйна.
Сайрик поднял меч и тотчас почувствовал как его тело обволакивает приятное тепло. Им овладело желание прикончить Фэйна, но он не сдвинулся с места. Вместо этого он присел на камень и вновь положил меч на колени.
«Я не хочу убивать его», — произнес Сайрик, бросая на оружие гневные взгляды.
На его глазах клинок начал бледнеть. В его сердце ворвались голод и разочарование, и вор понял, что они полностью завладели его разумом. По мере того, как клинок бледнел все больше, Сайрик переставал обращать внимание на то, что творится вокруг. К тому времени, как оружие стало белым, все его внимание было приковано только к нему.
За спиной Сайрика раздался женский голос, — «Я голодна».
Он встал и обернулся вокруг. Перед ним стояла девочка лет четырнадцати или пятнадцати от роду. Она носила прозрачное красное платье, сквозь которое просвечивались не только уже начавшие округляться женские прелести, но и полдюжины выступающих ребер с животом, распухшим от голода. Исхудалое лицо обрамляли черные шелковистые волосы, а в глазах читалось отчаяние и усталость.
Позади нее тянулась бесконечная белая равнина. Сайрик стоял на пустоши плоской словно стол и безликой словно воздух. Камни, на которых он сидел пару секунд назад, исчезли, как растаяли и горы, окружавшие его, и меч, что лежал у него на коленях.
«Где я?» — спросил Сайрик.
Не обращая внимания на его вопрос, девочка опустилась на колени. «Сайрик, умоляю, помоги мне», — взмолилась она. «Я не ела уже много дней».
Вору не надо было спрашивать, откуда она знала его имя. Девочка и меч были одним целым. Она перенесла его туда, где смогла открыть свою истинную сущность и предположительно, более симпатичную.
«Отошли меня назад!» — потребовал Сайрик.
«Тогда накорми меня».
«Да чем тебя накормить то», — спросил она.
«Фэйном», — взмолилась девочка.
Ходя эти слова могли шокировать Миднайт или Келемвора, на Сайрика особого впечатления они не произвели. Вместо этого, он нахмурился, обдумывая ее просьбу. Наконец, он покачал головой. «Нет».
«Почему?» — спросила она. «Фэйн ничего для тебя не значит. И тем более на него наплевать всем остальным твоим людям».
«Так и есть», — согласился Сайрик. «Но когда он умрет, решать мне».
«Я ослабла. Если я не поем, мы не сможем вернуться».
«Ни лги мне», — предупредил Сайрик. Внезапно ему в голову пришла мысль. Не сводя взгляда с девочки, он направил все внимание внутрь себя. Возможно, она воздействовала на его воображение и усилием воли он смог бы разорвать ее оковы.
«Я умираю!» Девочка сделала несколько неуверенных шагов и обмякла у ног вора.
Ее крик разрушил сосредоточенность Сайрика. Они по-прежнему находились на равнине. Кожа девочки побледнела и выглядела так, словно она действительно погибала. «Тогда прощай», — произнес Сайрик.
Девочка воздела глаза. «Прошу, сжалься надо мной».
«Нет», — рявкнул вор, не сводя с нее ледяного, пронизывающего взгляда. «Об этом не может быть и речи».
Какова бы ни была истинная сущность меча, несомненно она была злой и умела подчинять владельца своим интересам. Сайрик знал, что поддаться ее мольбе, означало стать ее слугой.
Девочка прикрыла лицо ладонями и начала рыдать. Сайрик, не обращая на нее внимания, попытался представить себе серый камень, на котором он сидел. Когда это не сработало, он перевел взгляд на небо, пытаясь различить в нем мягкие, изогнутые линии облаков.
Но там была лишь одна белесая пелена.
Сайрик обшарил глазами горизонт, надеясь отыскать там вздымающиеся вершины, окружавшие его пару минут назад. Их не было.
Словно читая его мысли, девочка произнесла, — «Неверие не спасет тебя». Ее голос стал более глубоким, более страстным и женственным.
Сайрик посмотрел на нее. Девочка превратилась в женщину, и теперь под ее платьем скрывались соблазнительные, округлившиеся формы.
«Теперь ты в моем мире», — промурлыкала женщина. «И он столь же реален, сколь и твой».
Сайрик не знал верить ее словам или нет, но понимал, что от этого ничего не изменится. Действительно переместила ли она его или лишь забавлялась с его разумом, покинуть это место он не мог. Чтобы вернуться назад, он должен был найти к ней подход.
«Возьми меня, я твоя», — проворковала она.
Несмотря на темные круги под глазами, она возбуждала желание, и если бы Сайрик не знал, что она пытается сделать его своим рабом, то наверняка бы поддался соблазну.
«У каждого подарка есть своя цена», — произнес вор. «Какова твоя?»
Женщина попыталась направить беседу в другое русло. «Я согреваю тебя в холод. Когда ты ранен, я исцеляю. В битве, я даю тебе силу для победы».
Ее обещания заинтересовали Сайрика, так как в будущем ему наверняка пригодиться любая магия. И все же он упорно сопротивлялся своему желанию прилечь на кровать. «Что ты хочешь взамен?»
«Не более того, что хочет любая женщина от своего мужчины», — ответила она.
Сайрик не ответил. Эти слова можно было трактовать двояко. Он хотел быть полновластным хозяином меча, а на подобных расплывчатых условиях добиться этого было невозможно.
«Давай уточним», — невозмутимо произнес он. «Я буду кормить тебя лишь когда это будет угодно мне. В обмен ты будешь чтить и служить мне как полноправному хозяину».
«Что-о-о?» — вскрикнула женщина, ее лицо побелело от ярости. «Ты осмелился предположить, что я стану твоей рабыней?»
«Это твой единственный выбор», — ответил Сайрик. «Служи мне или подыхай от голода».
«Единственный кто подохнет — это будешь ты!» — она оскалилась, обнажая два длинных клыка.
Позади Сайрика раздался громкий треск и он обернулся. Там, где всего пару секунд назад ничего не было, возвышалась грязная серая стена. Затем справа возникла еще одна, и вновь слева. В тот момент, когда вор обернулся, четвертая стена захлопнула мышеловку и он оказался в каменном мешке тюрьмы.
В тот же миг тело женщины в красном платье начало искажаться и превращаться в жуткую пародию на некогда цветущее существо. Ее впалые глаза налились злобой и ненавистью, а в руках словно из воздуха
