Мейсон молча поднял руку, призывая к спокойствию.
– Больно бьет по самолюбию, да? – спросил он. – А больно потому, что ты знаешь, что это – правда. Ну, что ты хочешь сказать мне теперь? А?
– Ничего, – внезапно снова замкнувшись в себе, ответил молодой Джентри.
– Ну хорошо, – сказал Мейсон. – А теперь уходи! Я тебе сказал, что не намерен спорить. Я сказал тебе все. И то, что я сказал, справедливо, поскольку, словно кислота, разъедает ложь. Единственное, чего она не в силах преодолеть, – это чистоты правды. Мои слова будут будить твою совесть, пока не победят фальшь и не доберутся до истины. И тогда ты чистосердечно признаешься своей матери или мне, только после этого тебе станет легче… А теперь я занят. У меня больше нет времени разговаривать с тобой. До свидания.
Джентри, готовый к сопротивлению, когда мать ввела его в кабинет адвоката, теперь, казалось, был ошеломлен этим неожиданно пришедшим освобождением.
– Как, – удивлению его не было границ, – я же еще не сказал…
– Извини, Джентри, – поднялся с кресла Мейсон. – У меня нет времени, чтобы тратить его впустую. Можешь не утруждать себя дальнейшими разговорами, пока серьезно не обдумаешь все, что я сказал. Счастливо, миссис Джентри. Дайте мне знать, если захотите видеть меня снова.
В ее глазах адвокат уловил беспокойство и… благодарность.
– Спасибо, мистер Мейсон. Пойдем, Артур.
Сын в нерешительности остановился у двери, потом вдруг распрямил плечи, поднял подбородок и шагом победителя вышел, резко рванув дверь. Он бы ею хлопнул еще сильнее, не будь автоматического стопора.
– Молодость в ярости, – усмехнулся Мейсон, взглянув на Деллу Стрит.
– Я думала, он бросится на вас, – улыбнулась Делла Стрит, – когда вы заговорили об Опал Санли.
– Да, он мог бы. В его возрасте – обычное дело: считает, что поступит по-мужски. Иногда и не знаешь, Делла, что сказать, но насколько прекрасна горячая, необузданная молодость, у которой нет времени взвешивать недостатки, обдумывать последствия и собственные действия, по сравнению со зрелым видением, как мы привыкли это называть.
– Поддаться бы этому импульсу, а? – Делла снова взглянула с улыбкой на своего шефа.
– Вот именно! – сказал он.
Оба рассмеялись.
– Что ж, неплохая идея. Больше мудрого услышишь от водителя такси по пути домой, чем иной раз в юридическом учреждении. Ну а что с тем закодированным текстом на банке? – посерьезнела секретарь и помощник адвоката.
– Ты прямо готова заставить меня работать без отдыха! – упрекнул ее Мейсон. – Я скоро начну кусаться. Спрашиваешь, что с тем кодом?
– Вы уже думали над ним?
– Очень долго, возможно, слишком долго.
– Послушайте, шеф, если это шифр, нельзя ли его прочитать? В сообщении девять слов, а я всегда была уверена, что любой шифр можно разгадать, если сообщение достаточно длинное.
– Пожалуй, да, – согласился Мейсон, – но, по-моему, это не обычный шифр, в котором заменены лишь буквы.
– Почему вы так думаете?
– Давай проанализируем вместе. Девять слов. Пять из них начинаются с буквы «В». Буква «В» встречается в каждом слове по крайней мере один раз.
– А не указывает ли это на то, что эта буква обозначает одну из наиболее распространенных букв: «Е» или «А»?
– По-моему, Делла, ты упускаешь самое существенное в этом сообщении.
Она продолжала пристально вглядываться в отпечатанный на машинке текст, который Мейсон придвинул поближе к ней. Помолчав, Делла с досадой бросила:
– Нет, не могу понять!
– Посмотри внимательнее еще раз. Это относительно просто.
– Вы имеете в виду, что в шифре не встречается коротких слов? Да?
– Это одно, – сказал Мейсон. – Самое короткое слово состоит в сообщении из пяти букв. Самое длинное – из шести. Интересная особенность! Девять слов. Три из них из пяти букв, а остальные шесть – из шести. Но есть еще кое-что гораздо более важное, чем это.
– Что же? – нетерпеливо спросила Делла.
– Сдаешься? – улыбнулся Мейсон.
Она молча кивнула.
– Последние буквы алфавита здесь вообще не представлены, – подытожил он. – Все сообщение состоит из слов, составленных с помощью двенадцати букв алфавита.
Делла Стрит нахмурилась. Снова вглядываясь в отпечатанный на машинке текст, задумчиво произнесла:
– Наверное, это так. Что все-таки означает сей код?
– Скажу тебе еще одну существенную деталь, Делла. Каждое слово содержит либо букву «А», либо «Б».
– Не понимаю, почему это имеет значение по сравнению с частотой повторения буквы «В»?
– Может быть, и не имеет, пока мы не рассмотрим, где стоит определенная буква. Каждое слово содержит букву «А» или «Б», но ни одна из этих букв не появляется ни в начале слова, ни в конце, они либо вторые, либо третьи с конца слова.
Последовала пауза, пока Делла осваивала и вникала в его умозаключение, потом она кивнула.
– Эта пустая консервная банка, – заметил Мейсон, – важна во многих аспектах. Интересно, проверил ли Трэгг что-нибудь из того, что собирался проверить, или просто сидит и ждет дальнейшего развития событий?
– Так что же банка? – переспросила Делла.
– Она предназначалась для передачи сообщения, – сказал Мейсон. – А это значит, что в преступлении участвовали двое по крайней мере. А это означает, в свою очередь, что тот, кто поставил в погребе банку, должен был иметь свободный в него доступ, что человек, для которого предназначалось кодированное сообщение, тоже мог туда свободно проходить. Однако все это также означает, что
– Не понимаю вас, – недоумевала Делла Стрит.
– Это же просто, – пояснил Мейсон. – Если бы эти два человека могли встречаться и разговаривать друг с другом, не было бы необходимости затевать всю эту процедуру: выцарапывать сообщение на консервной крышке, закупоривать банку, ставить ее в погреб…
– Да, в самом деле.
– А то, что погреб был выбран местом для тайной передачи сообщения, означает, что обе стороны должны были иметь доступ в погреб.
Делла понимающе кивнула.
– Поэтому, – продолжал Мейсон, – перед нами своеобразная ситуация. Два человека имеют доступ к одному и тому же месту, однако эти люди не имеют контакта друг с другом, а место для связи – крайне необычное: погреб большого просторного жилого дома.
– Сейчас, когда вы так логично анализируете, – возбужденно произнесла Делла Стрит, – это кажется ясным как день. И я думаю, следуя за ходом ваших мыслей, один из этих людей имел доступ к погребу, очевидно, через гараж, который арендовал Хоксли; а другой беспрепятственно входил в него, поскольку живет в доме семьи Джентри.
– Это одна из возможных ситуаций, – подтвердил Мейсон догадку девушки.
– Но, шеф, – озадаченно вздохнула Делла Стрит, – все это привносит дополнительные затруднения.
– В том-то все и дело!
– Вы считаете, что в этом замешаны Артурчик… и Опал?
– Улики, – сказал Мейсон, –
