любую по их усмотрению эпоху прошлого и вернуться обратно по их собственному желанию'. Ознакомился с краткой инструкцией, состоящей из граф 'можно', 'нельзя', 'категорически воспрещается', и расписался за обоих.
Техника возвращения в свою эпоху оказалась предельно простой: стоило лишь нажать кнопку на специальном поясе, которым фирма снабжала клиента, и он мгновенно телепортировался в кабину, откуда начиналось его путешествие во времени. Бедолага, возвратившийся из путешествия в костюме Адама, вероятно, не успел опомниться, как похотливые амазонки сорвали с него одежду вместе с поясом. Ну, а каким образом он потом умудрился заполучить пояс обратно, по-видимому, так навсегда и останется его личной тайной.
Только изрядно намокнув, Симмонс пришел в себя и с удивлением обнаружил, что над городом вовсю грохочет гроза. Надо было где-то переждать ливень. Он огляделся по сторонам и, увидев на противоположной стороне залитую потоками дождя витрину цветочного магазина, торопливо перебежал улицу. В крохотном, освещенном люминесцентными лампами магазинчике стоял тепличный запах сырой земли, настоянный на ароматах цветов и листвы. Выбор был невелик: орхидеи, несколько разновидностей цветущего кактуса и еще какие-то причудливые цветы, названий которых Симмонс не знал. В углу возле кассы-автомата старик в белоснежном переднике беседовал о чем-то с древней старушкой, словно сошедшей со страниц диккенсовских романов. Кроме них в магазине никого не было. Симмонс снял шляпу и поздоровался. Старик приветливо улыбнулся в ответ, а старая леди удостоила снисходительным наклоном головы в духе времен королевы Виктории и вернулась к прерванному разговору.
- Вы можете мне сказать, куда катится этот мир, Джим?
- Не могу, мисс Аткинсон.
- Вы когда-нибудь видели, чтобы в ноябре были грозы?
- Нет, мисс Аткинсон. Разумеется, нет.
Делая вид, что любуется орхидеями, Симмонс наблюдал за их разговором.
- А не кажется ли вам, Джим, что все эти новомодные штучки до добра не доведут?
Старик горестно вздохнул и развел руками:
- Да уж куда хуже, мисс Аткинсон.
В голосе мисс Аткинсон проклюнулись теплые нотки.
- Вы всегда были пай-мальчиком, Джим. Я-то вас вот такусеньким помню. В вас уже тогда чувствовалась хватка настоящего бизнесмена. Кстати, как ваша торговля, Джим?
Это она могла бы и не спрашивать: унылый вид магазинчика говорил сам за себя.
- Так себе, мисс Аткинсон. - Старик пожал плечами. - Теперь мало кто интересуется цветами. Не то что в прежние времена.
- О, да! - сморщенное, точно у мумии, личико мисс Аткинсон приняло мечтательное выражение. - Наше поколение умело ценить маленькие радости. Помню, в день моего рождения Гектор преподнес мне... Как вы думаете, Джим, что преподнес мне Гектор?
- Откуда же мне знать, мисс? - взмолился старик. - Кольцо с сапфиром?
- Нет, Джим.
- Бриллиантовые серьги?
- Нет.
- Колье, усыпанное алмазами?
- Да нет же! Он подарил мне крохотный букетик фиалок.
Старушенция возвела очи горе и застыла в благоговейном молчании. 'Не знаю, где теперь ее Гектор, - подумал Симмонс, - но даже если и в лучшем из миров, бьюсь об заклад, - у него мурашки по спине забегали. А цветочник - молодец, сразу видно старую добрую гвардию'.
Старик и в самом деле выглядел молодцом - розовощекий, в меру упитанный, с белым венчиком волос вокруг роскошной лысины. Ни дать ни взять, - Санта-Клаус, только без усов и бороды.
- Вы можете сказать, когда в последний раз видели фиалки, Джим? - продолжала неукротимая мисс Аткинсон.
- Сто лет назад, - грубовато ответил Санта-Клаус. - Их уже давно не существует, мисс. Их вытравили, мисс Аткинсон, как вредную сорную траву.
'А ведь я его, кажется, сглазил, - ухмыльнулся Симмонс. Сдают нервишки. Впрочем, такая кого угодно доконает. Кремень-женщина'.
- Что вы такое говорите, Джим! - ужаснулась мисс Аткинсон. - Пусть фиалок уже действительно не существует... - Она всхлипнула и поднесла к глазам крохотный носовой платочек. Пусть их безжалостно истребили!.. - Казалось, она вот-вот разрыдается по-настоящему. - Но вы, Джим, вы не смеете так говорить! Вы так тонко чувствуете красоту... Вы...
Не договорив, она уронила лицо в ладони. Старик мигом слетал куда-то в подсобное помещение и вернулся со стаканом воды.
- Бога ради, простите меня, мисс Аткинсон. Кто же мог подумать, что это вас так взволнует? Выпейте воды, мисс Аткинсон.
Старушка царственным жестом приняла из его рук стакан, отпила маленький глоток и поставила стакан на прилавок.
- Боже мой! - она промокнула глаза платочком и засунула его в рукав вязаной кофты. - Я бы, кажется, отдала все на свете за то, чтобы хоть одним глазком взглянуть на крошечный букетик фиалок!..
- Увы! - старик беспомощно развел руками. - Об этом можно только мечтать, мисс Аткинсон...
Соблазн был велик, и Симмонс не устоял.
- Простите меня, мисс...
- Моя фамилия Аткинсон!
Старушка дернула головой и смерила его уничтожающим взглядом.
- ...мисс Аткинсон. Меня зовут Симмонс. Эрнст Симмонс, с вашего позволения.
- И что вам угодно, мистер Симмонс? - ледяным тоном справилась мисс Аткинсон.
'Сейчас ты у меня ахнешь, ржавая кочерга! - весело подумал Симмонс. - Сейчас ты у меня запляшешь!'
- Ничего особенного. Просто я случайно оказался свидетелем вашего разговора.
- А не кажется ли вам, мистер Симмонс...
- Кажется, мисс. Но я подумал, что если вам, и в самом деле так хочется увидеть фиалки... - Он намеренно выждал несколько секунд, наблюдая за выражением их лиц. У старухи брови медленно поползли вверх; цветочник улыбался, явно предвкушая розыгрыш.
- ...То почему бы мне не исполнить ваше желание?
Теперь мисс Аткинсон смотрела на него во все глаза. Старик за прилавком давился беззвучным хохотом.
- Вы хотите сказать...
Симмонс покачал головой.
- Нет, мисс. Я хочу показать.
Он опустил руку в боковой карман плаща и достал целлофановый пакетик.
- Вот они,мисс Аткинсон. Только что с цветочной клумбы.
Вынь он из кармана живую анаконду, эффект, наверное, не был бы таким ошеломляющим. Старая леди вся подалась вперед и буквально пожирала глазами букетик на его ладони, У старика отвалилась челюсть.
- Можно, я их потрогаю? - сдавленным шепотом попросила старуха.
- Сделайте одолжение! - Он протянул ей букетик.
Она взяла цветы трясущимися от волнения пальцами и поднесла к самым глазам.
- Боже мой!.. - произнесла она срывающимся голосом. - Боже мой, Джим... Ведь это настоящие фиалки, не правда ли?
- Еще бы! - рассмеялся Симмонс. - И не откуда-нибудь, а прямо с Монмартра. Вы помните оперетту Легара, мисс Аткинсон?
- А вы шутник, молодой человек! - Старик опомнился первым и, водрузив на нос старомодные очки в тяжелой оправе, принялся разглядывать фиалки. - Впрочем... Постойте... Невероятно! Это настоящие
