– Какая подлость! – возмутился Мейсон.
– Конечно, подлость, – согласился Дрейк. – Но тем не менее это факты. И тебе с ними придется столкнуться на суде. Они расскажут о каждом шаге Фолкнера, начиная с пяти часов и до самой смерти.
– Продолжай! – бросил Мейсон.
– Итак, когда Раулинс увидел, чем все это может обернуться, его бросило в жар. Он чуть не вырвал у Фолкнера этот сосуд с лекарством, закричал, что дал Тому Гридли честное слово, что это лекарство будет использовано только для лечения рыбок, находившихся у него в магазине.
– И как среагировал Фолкнер?
– Он ответил Раулинсу, что теперь он хозяин зоомагазина и не желает слушать критику в свой адрес. Тогда Раулинс, даже рискуя потерять свое место, высказал Фолкнеру все, что он о нем думает.
– А Фолкнер?
– Он даже не рассердился. Лишь поднял телефонную трубку и вызвал такси к зоомагазину. Раулинс продолжал бушевать, бросая ему новые и новые обвинения, но тот лишь дождался такси, а потом взял портфель, сунул под мышку банку с лекарством и вышел на улицу. Револьвер Тома Гридли уже лежал у него в кармане.
– Судя по всему, полиция нашла этого шофера такси?
Дрейк кивнул:
– Этот шофер отвез его к химику. Фолкнер попросил его подождать. Пробыл он у химика минут пятнадцать. После этого поехал домой и оказался там в самом начале девятого. Видимо, сразу по приезде Фолкнер стал переодеваться, собирался принять ванну, побриться и пойти на собрание любителей золотых рыбок.
– Даже не поужинав? – спросил Мейсон.
– Это собрание, – ответил Дрейк, – собственно, можно назвать и ужином. Нечто вроде маленького банкета, где они толкуют о разведении рыбок. Все сходится, Перри. И время сходится. Именно в это время кто-то вошел в квартиру Фолкнера, видимо без стука. И человек, который разговаривал с Фолкнером по телефону, слышал, как тот сказал кому-то, что собирается уходить. Сначала полиция подумала, что этим человеком был Том Гридли, но потом отказалась от этой мысли. Сейчас они считают, что этим человеком была Салли Медисон. Но никто не знает, что там, собственно, произошло. Ясно лишь одно: Фолкнер попытался ее выпроводить. И Салли признает это. Не забывай, что у Фолкнера был портфель с двадцатью пятью тысячами долларов, который, видимо, находился в ванной. И у него был револьвер Тома Гридли. Вероятно, он положил его либо на кровать, либо на комод. Пиджак и брюки Фолкнера висели на спинке стула. Сняв брюки, он, естественно, предварительно вынул револьвер.
Мейсон задумчиво кивнул.
– Поставь себя на место Салли Медисон, – продолжал Дрейк. – Фолкнер ограбил человека, которого она любит. Подло нарушил деловые обязательства. Салли кипела от злости. Она была в отчаянии. И когда Фолкнер начал выгонять ее, она могла заметить револьвер и схватить его. Фолкнер испугался, бросился назад в ванную, пытаясь закрыть за собой дверь. А Салли в аффекте спустила курок и лишь потом осознала, что сделала. Она огляделась, увидела на кровати портфель, открыла его. Там лежали двадцать пять тысяч долларов. Для нее это – огромная сумма. С нею можно решить все проблемы и вылечить Тома от туберкулеза. Она взяла две тысячи пятидесятидолларовыми купюрами. А крупные деньги куда-нибудь спрятала, потому что не хотела их обнаруживать в ближайшее время.
– Неплохая версия, – заметил Мейсон. – Но все это только теории.
Дрейк покачал головой:
– Я еще не рассказал тебе самого неприятного, Перри.
– В таком случае продолжай! – недовольно сказал Мейсон.
– Пустой портфель полиция нашла под кроватью. Он был опознан банковским служащим. Именно в нем Фолкнер унес двадцать пять тысяч долларов. Разумеется, когда полиция нашла его вчера вечером, она не знала, что он будет иметь такое большое значение, но тем не менее она, конечно, проверила его на отпечатки пальцев, в том числе и ручку. И нашла на нем три отпечатка: два из них принадлежали Фолкнеру, а третий – отпечаток среднего пыльца правой руки Салли Медисон. Вот так-то, Перри. И до меня дошли слухи, что районный прокурор собирается обвинить девушку в убийстве второй степени, то есть в убийстве со смягчающими обстоятельствами. Он считает, что со стороны Фолкнера была допущена крупная провокация, которая и привела девушку к преступлению. Он знает, что Фолкнер забрал револьвер Тома из зоомагазина, знает, что Салли увидела этот револьвер и действовала под влиянием минуты. Я не адвокат, Перри, но считаю, что тебе лучше не добиваться оправдания для нее, а найти побольше смягчающих обстоятельств.
– Если на портфеле действительно есть отпечаток пальца Салли, – сказал Мейсон, – нам будет трудно. Особенно в том случае, если портфель находился под кроватью.
– Значит, ты будешь просить суд о смягчении приговора? – спросил Дрейк.
– Вряд ли, – ответил Мейсон.
– Почему, Перри? Ведь это единственное, что ты можешь сделать для нее.
– Нас это не устраивает, Пол. Ведь в ту минуту, когда ее признают виновной, даже если при этом будет много смягчающих обстоятельств, автоматически окажемся виновными и мы с Деллой. Мы станем соучастниками преступления независимо от того, было ли оно совершено при смягчающих обстоятельствах или нет. Мы просто не можем допустить этого.
– Об этом я не подумал, – сказал Дрейк.
– С другой стороны, – продолжал Мейсон, – я не могу руководствоваться личными чувствами по отношению к клиентке.
– Так что ты собираешься делать, Перри?
– Собрать все факты, какие только можно. Их, вероятно, будет немного, потому что полиция всем свидетелям заткнула рот. А потом устроим предварительное слушание и постараемся вывернуть все факты наизнанку. Посмотрим, может быть, найдется какая-нибудь лазейка.
– А если лазейка не отыщется? – спросил Дрейк.
– Тогда мы просто постараемся помочь клиентке по мере сил, – хмуро ответил Мейсон.
– То есть сделаете так, чтобы ее признали виновной при смягчающих обстоятельствах?
Мейсон кивнул.
– Только не делай этого раньше времени, Перри. Подумай о Делле, если не хочешь думать о себе.
– Я думаю, Пол. Думаю чертовски много. Но мы уже давно связаны друг с другом. Не год и не два. Были у нас общие победы, вместе примем и поражение. Ничего не поделаешь.
Глава 16
Когда судья Саммервилл занял свое место в зале суда, там еще было очень мало народу. Салли Медисон с непроницаемым лицом сидела позади Перри Мейсона, видимо, раздумывая над ситуацией, в которую попала. Судья Саммервилл возгласил:
– Начинается предварительное слушание дела Салли Медисон. Вы готовы, джентльмены?
– Обвинение готово, – сказал Рей Мэдфорд.
– Защита готова, – сухо подтвердил Мейсон.
В районной прокуратуре уже поговаривали, что у Мейсона нет никаких шансов. Так, например, Трэгг даже ничего не сказал об отпечатках Деллы Стрит, найденных на оружии, использованном для убийства. И Рей Мэдфорд был уверен, что в этом деле Мейсон потерпит поражение. Но, с другой стороны, хорошо зная Мейсона, он отнесся к делу весьма добросовестно.
– Моим первым свидетелем будет миссис Джейн Фолкнер!
Миссис Фолкнер, вся в черном, заняла место для свидетелей и тихим голосом рассказала, как она, возвращаясь домой от друзей, встретилась перед дверью своего дома с Перри Мейсоном и Салли Медисон. Она разрешила им войти, сказав, что супруга ее нет дома, но они могут подождать, а потом, пройдя в ванную комнату, вдруг обнаружила супруга, лежавшего на полу ванной.
– Значит, он уже был мертв? – спросил Мэдфорд.
– Да.
– И вы уверены, что это был ваш муж?
– Абсолютно уверена.
