— Противный… — приглушенно донеслось с постели. — Гадкий… Равнодушный…
— Помолчи! — прикрикнул Симмонс. — Ты мне мешаешь!
Блондинка умолкла.
Симмонс плеснул в стакан джина и сделал крохотный глоток. Мысль работала четко, без сбоев.
А что если им удалось решить то, над чем он бился все эти годы?
Ему вдруг стало нестерпимо холодно. Он залпом осушил стакан и налил снова. Дрожащими пальцами перелистал проспект. Ага, вот: «Браун, Чичестер, Каневски и K°». Фамилии ни о чем не говорили. Какая-то частная лавочка. Эти, пожалуй, могли и не регистрировать патент на изобретение. Тогда…
Что «тогда», страшно было себе представть. Эго означало крушение ссех надежд на будущее, крах планов, полное моральное и финансовое банкрогстьо. Какой идиот купит у него право на использование его изобретения, если нечто аналогичное давным-давно напропалую использует фирма «Сафари во все времена»!
Что он там лепетал, этот проныра от вечных скитальцев? В памяти всплыла нахально ухмыляющаяся физиономия агента, зазвучал его глуховатый голос: «Это ваш единственный шанс… Парни из Военного Ведомства начисто лишены юмора». Даже так. Не просто экзотические сафари, но и пособничество в дезертирстве. Это попахивает уголовщиной! Не так уж, видно, сладко живется бражке «Браун, Чичестер, Каневски и К». От хорошей жизни с законом в конфликт не вступают. Хотя, что им мешает вернуть дезертира обратно по первому же требованию властен? Деньги получены, сафари состоялось, а что будет с их бывшим клиентом по возвращении — никого не интересует. По-видимому, так оно и есть. Иначе правительство давно прихлопнуло бы эту лавчонку.
Какой там к дьяволу юмор! Служить в Вооруженных Силах Стран Всеобщей Конвенции все равно, что играть в лотерею, где на десятки тысяч билетов один выигрышный.
Каждый год где-нибудь на планете вспыхивает война. Небольшая, локальная. Зато с примененном всех видов наисовременнейшего смертоносного оружия. Так что шансов уцелеть практически нет.
Симмонс допил джин и с сожалением поглядел на пустую бутылку.
— Эльсинора!
— Да.
— Одевайся.
— Уже? — в голосе ее прозвучало разочарование.
— Сходишь за выпивкой.
Ни слова не говоря, она выбралась из постели, привела себя в порядок.
— Деньги, — он кивнул в направлении утопленного в стене платяного шкафа, — в боковом кармане пиджака.
— О-о! — донеслось до него минуту спустя. — Ваша фамилия не Морган, сэр?
— Бери выше! — усмехнулся Симмонс. — Моего пра величали Крезом.
Зачем ей знать, что он сегодня снял с банковского счета все свои сбережения? Пусть воображает, что ей заблагорассудится.
— Тут только крупные.
— Возьми кредитку. Сдачу оставишь себе.
— Благодарю, сэр. Ну а если я не вернусь?
— Дело твое. Передашь с кем-нибудь виски.
Она рассмеялась. Он — даже не улыбнулся.
— Я пошла?
— Да. И поторопись, пожалуйста.
Услышав, как щелкнул за ней замок входной двери, он уткнулся лицом в ладони и закрыл глаза.
Безвыходных положений нет. Даже в самых отчаянных ситуациях всегда есть хоть какой-то шанс. Должен быть и теперь. Главное, не терять голову. Если фирма действительно организует сафари во времени — его изобретению грош цена. Допустим. Удар, конечно, что и говорить, но в конце концов ему всего тридцать лет. Отчаиваться рано. Куда сложнее другое: повестка на призывной пункт. Шансов надуть Военное Ведомство — никаких. Дезертировать? Бессмысленно: отыщут в два счета. Да, тут, кажется, ничего не светит.
Симмонс взял со стола бутылку и опрокинул над стаканом. Тоненькая струйка скользнула из горлышка и тотчас иссякла. Продолжая держать бутылку над стаканом, он угрюмо наблюдал, как скатываются по стенкам прозрачные капли. Все медленнее, реже. Вот одна маленькая поползла почему-то наискосок. Еле-еле, вот-вот остановится. А рядом — капля покрупнее скользит вертикально вниз. Внезапно, словно притянутая магнитом, маленькая капля круто изменила направление, слилась с той, что побольше и уже совсем крупная капля стремительно скользнула в стакан.
Стоп! Симмонс резко опустил бутылку на стол. «Спокойно, — сказал он себе, — не суетись. Похоже, ты нащупал тропинку. Не потеряй же ее, черт тебя возьми! Думай. Думай. Думай… Если мощность твоего времятрона недостаточна для того, чтобы прорваться сквозь силовое поле, это вовсе не означает, что там, за барьером времени, ты не сможешь с его помощью передвигаться из страны в страну и из эпохи в эпоху. Уж это-то твой времятрон осилит. А стало быть…»
Симмонс саркастически усмехнулся, представив себе, как засуетятся молодчики из «Сафари», когда Военное Ведомство возьмет их за глотку. Пусть попляшут, голубчики! Пусть попробуют отыскать его там, куда они его отправили. Легче обнаружить иголку в пустыне Сахара, чем его, Симмонса, в хаосе эпох. Им-то ведь невдомек, что он может шнырять в прошлом взад и вперед, как мышь в стоге сена!
Он расхохотался, потирая ладони.
— Я смотрю, виски уже не требуется?
Симмонс вздрогнул от неожиданности и ошалело уставился на гостью, а она тем временем опустила на стол объемистый пластиковый пакет, в котором глухо звякнуло, убрала в шкаф плащ и шляпку. Потом уверенно, как в собственном доме, принесла из кухни посуду и принялась хозяйничать у стола.
— Ресторан уже закрыт. Пришлось довольствоваться автоматами. Надеюсь, вы меня не осуждаете, Эрнст Симмонс?
— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — опомнился он наконец.
— Из повестки на призывной пункт, мистер Симмонс. Она у вас в боковом кармане пиджака, рядом с бумажником. Кстати, сдачу я положила туда же.
На этот раз она играла роль добропорядочной хозяйки дома и, надо сказать, играла безупречно.
Час спустя, усталые и разомлевшие после горячего душа, они, сидя за столом, с аппетитом уписывали импровизированный ужин, — ни дать, ни взять счастливая супружеская пара.
Опустошив свою тарелку, Симмонс налил в стаканы виски, разбавил тоником и через стол потянулся за сигаретами.
Он прикурил от ее миниатюрной электронной зажигалки и пустил к потолку синеватую струйку дыма. Сытный ужин, виски, красивая женщина — все это вместе взятое настраивало на благодушный лад.
— Послушай, золотко, — Симмонс легонько похлопал ее по округлому колену. — Почему бы тебе не отправиться со мной в путешествие?
«В самом деле, почему? — подумал он. — Если все пойдет, как задумано, мне будет там чертовски скучно одному».
— Далеко? — поинтересовалась Эльсинора.
— По крайней мере, надолго.
— Жаль. — Она, казалось, была искренне огорчена.
— Почему?
— Я вам скоро надоем, мистер Симмонс. Вы человек настроения, а я, увы, так привязчива.
В этой роли он ее еще не видел.
— К тому же, вы меня совсем не знаете, мистер Симмонс, — продолжала она, стыдливо потупившись.
— Перестань паясничать, — он затянулся сигаретой и раздавил окурок в тарелке. — Я говорю вполне серьезно.
— Вы хотели сказать, «не корчи из себя дурочку», мистер Симмонс. — Она встряхнула головой, и волосы взметнулись вокруг ее лица золотистым ореолом. В упор взглянула на собеседника. — А если
