И вышел из комнаты.
Проклятые яблоки не шли из головы. Склоняясь над окуляром микроскопа, смешивая реактивы, включая центрифугу, производя записи в журнале. Катя то и дело ловила себя на том, что мысленно видит надкушенное яблоко на ладони Криса, его белое, как бумага, лицо, глаза с испуганно расширенными зрачками.
«Сон… — Она захлопнула журнал, облокотилась и: уткнулась лицом в ладони. — Вещий сон… Почему непременно вещий? Сон как сон. Мало ли, что приснится человеку, когда нервы на пределе! И все-таки, кто надкусил яблоко? Сингх свел все к розыгрышу. Не хотел меня пугать. Думал, не пойму. Но кто же надкусил яблоко?
Усилием воли Катя заставила себя расслабиться, отогнать прочь все мысли. Медленно, шаг за шагом, восстановила в памяти вчерашний вечер. Ужин в тягостном молчании. Прогулка вокруг дома под проливным дождем. Потом она приняла душ, почитала на сон грядущий, легла и выключила торшер. Долго лежала в темноте с открытыми глазами, думая о том, что произошло за день. Решила утром же помириться с Крисом, повернулась на бок и уснула. Но еще до того, как уснуть, ощутила аромат листвы, ласковое прикосновение солнечных лучей на всем теле и, открыв глаза, увидела сад и идущего ей навстречу Криса. Одежды на Крисе не было никакой, но это ее почему-то ничуть не смутило. Больше того, она даже испытывала чувство радости оттого, что и сама стоит обнаженная, подставив солнцу и ветерку молодое, по-девичьи гибкое тело.
«Ты прекрасна, Кэт! — голос у него был мужественный, бархатный, с нотками затаенной нежности. — Ты самая красивая женщина на земле».
«Спасибо, милый. — Она сорвала яблоко с покачивающейся рядом ветви, протянула Крису. — Хочешь?»
«Нет. — Он бережно коснулся ладонями ее щек. — Это тебе».
«Тогда вдвоем, ладно?»
«Да».
Она надкусила яблоко и протянула ему. Он чуть наклонил голову и, не отнимая ладоней от щек, надкусил тоже.
Катя прислушалась. На кухне бубнили мужские голоса. Потом скрипнула дверь, и кто-то прошел через прихожую в гостиную. «Что было дальше?» — попыталась вспомнить Катя, снова отключаясь от окружающей реальности.
Дальше был тупик, темнота, небытие, и сколько она ни напрягала память, ничего не менялось. Отчаявшись что-либо вспомнить, она раскрыла журнал и еще раз проверила записи результатов лабораторных анализов. Взглянула на часы: почти половина одиннадцатого. Обычно к этому времени Сингх уже забирал журнал и садился за рацию. Катя поднялась со стула и с журналом в руках пошла разыскивать Сингха.
В кухне никого не было. Девушка толкнула дверь в гостиную и невольно вздрогнула.
В полусумраке на светлом фоне окна отчетливо выделялись силуэты двух человек и тот, что был ниже ростом, протягивал высокому яблоко. Но Катю испугало не это — каким-то внутренним зрением она вдруг увидела себя, стоящую в этой темной комнате с яблоком в протянутой руке, над которой склонилось смутно белеющее в темноте лицо Криса. Видение было мгновенным и тут же исчезло, оставив в душе тревожное предчувствие надвигающейся опасности. Катя подняла руку к выключателю и включила свет.
— А вот и Катья. — Сингх даже не удивился. — Принесли журнал? Спасибо. Я пошел, Кришнан. Через пять минут сеанс связи.
Они стояли друг против друга, разделенные лишь столом, на котором красовалась злополучная ваза с яблоками, испытывая одинаковое чувство неловкости и смущения.
— Представляю, как вам осточертели мои извинения, Кэт, — виновато проговорил Крис. — Последнее время я только и делаю, что творю бестактности, а потом вымаливаю у вас прошение.
Катя слушала его молча, чувствуя, как помимо ее воли растет непреодолимое желание прикоснуться к Крису, обнять его, прижаться щекой к груди, услышать упругие и сильные толчки его сердца.
— Я сморозил глупость за завтраком, — продолжал он. — Сам не знаю, что на меня нашло…
— Скажите, Крис, — она, не отрываясь, смотрела на вазу с яблоками. — Вы действительно видели меня во сне?
— Да.
— И мы были в саду? — Она скорее почувствовала, чем увидела, его кивок и опять покраснела, как тогда, во время разговора на кухне.
— Понимаете, Кэт, — он виновато развел руками, — мае и в голову не пришло, что нам может присниться одинаковый сон.
— Крис, — она покраснела еще больше, — что чувствовали, когда проснулись?
— Мне было хорошо, — не задумываясь, ответил он. — Ощущение праздничной приподнятости. Как в детстве в первое рождественское утро: еще не открыл глаза, но уже знаешь — под подушкой тебя ждет подарок от Санта Клауса.
— И все? Прямо вот так: сад, яблоко — и пробуждение?
— Да-да… — Он запнулся. — Вот только сейчас, когда вы вошли, мне показалось…
— Что? — Катя так и впилась в него глазами.
— Ну… — Крис сделал рукой неопределенный жест. — Это промелькнуло так быстро…
— Что это было?
— Ночь… Гостиная… Яблоко на вашей ладони… Вот и все, пожалуй.
Она глубоко вздохнула и опустилась в кресло. Крис продолжал стоять у окна, глядя на нее виноватыми глазами.
— Вы учинили мне форменный допрос, Кэт. Что-нибудь не так?
— Все не так. — Она закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Все не так, дорогой Крис.
— А как должно быть? — спросил он.
— А если бы я знала… Эти мохнатые морды, пещеры с сюрпризами, теперь еще эти яблоки…
«Знала бы ты, откуда они взялись!» — подумал Крис.
— Вам не кажется, что нас запугивают? — спросила она, не открывая глаз.
— Кто?
— Те, кто подняли из моря этот остров. За одну ночь воздвигли горы.
— Зачем?
— Вопросы и я умею задавать. — Катя открыла глаза. — Знаете, чего мне сейчас хочется?
Крис пожал плечами.
— Удрать отсюда как можно быстрее. И зачем я только сюда сунулась? А вы не жалеете, что приехали?
— Нет. — Он закурил. — Я не жалею.
Она понимающе покивала.
— Ну да, вам неплохо платят.
— Не угадали, Кэт. Дело не в деньгах.
— А в чем?
— Во-первых, мне интересно.
— А во-вторых?
— А во-вторых, не будь этой поездки, я не встретил бы вас
— Ого! — Она улыбнулась и встала с кресла. — Это уже похоже на признание, не так ли?
— Да.
— С чего бы? Неужели с райского яблочка?
— А хотя бы и так. Вы чертовски обаятельная девушка, Кэт.
— Бедный вы мой Адам! — рассмеялась Катя.
— Бедный? — растерянно переспросил он. — Почему бедный?
— Хотя бы уже потому, что в Евы я не гожусь, — вздохнула она. — Это во-первых. А во-вторых, если уж придерживаться библейской легенды, то в конце концов запретный плод вышел Адаму и Еве боком.
— Как это боком? — не понял Крис.
