каких-нибудь неприятностей, и поэтому решил ее оседлать, взнуздать и отвести к шерифу.
– Хорошо, что потом?
– Я ее седлаю и взнуздываю, а затем все и происходит. Не той ночью, а утром.
– Что?
– Это случилось рано утром. Еще не рассвело, и цыплята что-то расшумелись. Где-то там прохаживался койот, хитрый-хитрый такой. У меня с ним и раньше были неприятности. Он всегда приходит задолго до рассвета.
Моя тетка, Мария Гонзалес, она чутко спит, меня разбудила. Я услышал шум в курятнике и взял дробовик. Я выбежал из задней двери с фонарем. Держу фонарь и вижу два койотовых глаза, и тут я стреляю.
– И что же произошло?
– В койота я не попал, а лошадь ускакала.
– Куда она ускакала?
– А это уж я не знаю. Думаю, что уж точно недалеко. Было темно, и я погнался за койотом. Потом я решил: будет утро, поймаю лошадь. Ночью ведь ходи не ходи, все равно не найдешь. А койота я упустил. Это прямо дьявол какой-то. Слишком хитер.
– Ну а лошадь так и ушла?
– Нет-нет, сеньор. Я снова пошел спать. Стал ждать утра, чтобы идти искать ее.
– И что потом?
– Потом, – стал объяснять Кампо, – этот человек, который распорядился насчет лошади, я думаю, его зовут Гарри. Да, точно, Гарри. Фамилия его, сейчас припомню, да, вспомнил. Фамилия его Когсуэлл. Гарри Когсуэлл. Точно, его так звали. Позвонил Гарри Когсуэлл. Чтобы я привел лошадь на следующий день к шерифу. И просил, чтобы я еще принес два веера, которые эта девушка оставила на ранчо, когда здесь была.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – А что с веерами?
– Я спросил Гарри насчет вееров, и он говорит, чтобы я привез их к нему в Броули. А лошадь – к шерифу. Но лошадь, ее нет. Настало утро, но я нигде не мог ее найти. Эта лошадь, она может стоять часами с отпущенными поводьями – стоять смирно, как привязанная. Я думал, что найду ее, что она так и будет стоять у въезда на ранчо, может быть, у ворот, но, сеньор, что мне было делать? Уже утро наступило, а лошади-то нигде не было.
– Хорошо, и как вы
– Со мной здесь моя тетка, Мария Гонзалес, я ее попросил, чтобы она взяла эти веера и отнесла их этому мужчине, Гарри, в Броули, а сам пошел искать лошадь.
– Вы нашли ее?
– Вот что нет, то нет, сеньор. Я ничего нигде не спрашивал, потому что Гарри сказал мне все о лошади держать в секрете.
– А вы не нашли ее следов?
– Я нашел ее следы. Нашел их у дороги. Она паслась там, поводья волочились по земле. Потом она нашла открытые ворота, вышла через них в поле, но в поле-то ее нет. А там на дальнем конце поля есть еще одни открытые ворота, а за ними жнивье, потом опять дорога, но там я уже не мог никаких ее следов отыскать. Исчезла, и все.
– Ну и что вы сделали?
– Ну, когда я ее не нашел, я уж и не знал, что делать. Подумал, что, может, обнаружу ее, если поспрашиваю соседей, но можно ли расспрашивать соседей? Вот этого я не знал.
– Продолжайте, – сказал Мейсон.
– Я знал, что моя тетка Мария Гонзалес должна была пойти к Гарри, и решил, что и мне надо бы быстрей повидать этого самого Гарри и выяснить, можно ли поспрашивать соседей.
– Что дальше?
– Ну, я быстро повез свою тетку Марию Гонзалес, и, в общем, все остальное вы знаете. Потом произошел этот несчастный случай. У нее теперь рука сломана.
– А веера?
– Клянусь вам, сеньор, я эти веера не воровал, и Мария Гонзалес их не воровала. Мы честные люди. Мы бедные, но мы не воруем. Эти веера кто-то вытащил из теткиной машины. Клянусь вам, сеньор. Они были в багажнике, и моя тетка Мария как раз переложила багажник чистыми газетами, чтобы веера не замарались.
– А что Гарри?
– Он очень разозлился, этот Гарри! Он подумал, что я утащил эти веера. Кричал, что я такой ленивый, что даже за лошадью не смог усмотреть. Было много всякого шума. Сказал, что нельзя никого ни о чем спрашивать. В общем, был очень плохой день.
– А Гарри вы можете найти?
– Нет, сеньор. Я не могу его найти.
– Но вы бы узнали его, если бы снова встретили?
– Это уж точно.
Мейсон попрощался с ним.
Глава 15
Было раннее утро, когда Мейсон остановил машину около мотеля, где он оставил предыдущим днем Лоис Фентон.
Было что-то сонно-унылое в атмосфере, окружавшей автокемпинг в полдень, когда те, кто отъезжает, уже отъехали, а те, кто остановится здесь, еще только устало пробиваются к месту своего назначения через мили и мили расстояния.
Мейсон легко взбежал по ступенькам маленького коттеджа, который сняла Лоис Фентон, и постучал в дверь.
– Кто там?
– Мейсон. У вас все в порядке?
Лоис Фентон открыла дверь.
– Что нового? – спросила она.
– Вы выглядите получше, – сказал Мейсон. – Как вы спали?
– Так себе.
– Вас собираются арестовать, – сообщил Мейсон.
– Когда?
– Возможно, очень скоро. Полиция засекла, где ваша лошадь. Они найдут и ее и вас через несколько часов. Для вас будет лучше, если вы начнете двигаться. Действуйте так, как стала бы действовать любая женщина в вашей ситуации, пусть они арестуют вас.
– Как они узнали о лошади?
– Они обыскали всю долину. Обнаружили человека, который ухаживал за ней.
– Это… это Джаспер замешан здесь?
– Я думаю, это все дело рук Айрин и ее дружка Гарри.
– Чего вы от меня хотите?
– Для начала, чтобы вы рассказали мне всю правду.
– О чем?
– О меблированных комнатах на Ист-Лагмор-стрит.
Она прикусила губу.
– Не плачьте, – нетерпеливо проговорил Мейсон. – Рассказывайте.
– Я никогда не плачу.
– Тогда рассказывайте.
– Артур сказал, чтобы я никому ничего не говорила, даже вам.
– Когда Шелдон вышел из отеля, – сказал Мейсон, – он отправился в меблированные комнаты в доме 791 по Ист-Лагмор-стрит. Он там зарегистрировался. Но самое странное при этом, что он зарегистрировался там заранее, еще до того, как узнал, что ему придется выехать из отеля. Вы знаете,
