– Я не вижу нарушения правил со стороны защиты, – объявил судья. – Ответ остается в протоколе.
– Но он не соответствует действительности, – запротестовал Гамильтон Бергер. – Это не…
– Гамильтон Бергер может принять присягу и дать показания, если он хочет опровергнуть показания собственного свидетеля, – заявил Мейсон.
– Ну, в конце концов, это не столь уж важно, – с недовольной гримасой отступился Бергер, опускаясь на свое место.
Тон Мейсона перестал быть формальным, снова перейдя в задушевный.
– А скажите, – как бы вскользь спросил он свидетеля, – сначала к вам пришли полицейские и попросили описать женщину, верно?
– Верно.
– И вы дали им ее описание?
– Да, все, что смог вспомнить тогда.
– А потом они показали вам несколько фотографий обвиняемой?
– Да.
– Вы их внимательно рассмотрели?
– Да.
– Не просто так проглядели?
– Нет, я их внимательно рассмотрел.
– И вы сказали им, что это фотографии той самой женщины, которая ставила у вас машину?
– Я сказал, что ее лицо кажется мне знакомым.
– Что еще?
– Я сказал: вполне возможно, что это была она.
– Но вы не сказали им, что совершенно уверены в том, что это она?
– Нет.
– А позже, когда вам показали ее рядом с другими женщинами в ряд, вы сразу узнали ее по тем фотографиям, не так ли?
– Да, сэр.
– Вот как?
– Она показалась мне знакомой.
– Разумеется, но даже тогда вы не могли бы с полной уверенностью сказать, что это она?
– Хм, я сказал, что она похожа на женщину, которую я видел раньше.
Мейсон улыбнулся свидетелю.
– У меня все, – объявил он.
– Еще есть вопросы у обвинения? – спросил судья.
– Относительно нашей с вами беседы, – обратился Бергер к свидетелю, – вы подтверждаете тот факт, что я не советовал вам ничего другого, кроме как указать пальцем на обвиняемую, когда вас попросят опознать ее?
– Да.
– У меня все.
– Одну минуту, – произнес Мейсон, когда свидетель повернулся, чтобы уйти. – У меня есть еще пара вопросов.
Свидетель остановился.
– Сколько времени вы пробыли в кабинете Гамильтона Бергера, когда он посоветовал вам указать пальцем на обвиняемую?
– Где-то с полчаса.
– О чем вы говорили?
– Минуточку, ваша честь, – подскочил со своего места Бергер. – Я протестую. Этот вопрос несущественен и не имеет прямого отношения к делу. Моя беседа со свидетелем не подлежит оглашению.
– Ваша честь! – обратился к судье Мейсон. – Только что Гамильтон Бергер спрашивал свидетеля о том, что он говорил ему во время беседы. Это был повторный допрос обвинения. В соответствии с правилами, если обвинение задает вопрос, касающийся части беседы, то противная сторона имеет право спросить о всей беседе. Опираясь на данное правило, я хочу знать все, что было сказано свидетелю во время этой беседы.
Физиономия Бергера побагровела.
– Ваша честь! – взорвался он. – Я категорически протестую против подобного вмешательства в конфиденциальную беседу! Как окружной прокурор, я имею право задавать любые вопросы, касающиеся дела, и я…
– Но вы задали вопрос, – произнес судья Кейт, – касающийся части беседы. К тому же этот человек не является вашим клиентом, а всего лишь свидетелем. Протест отклонен.
– Продолжим, – сказал Мейсон, – так о чем вы тогда говорили?
– Ну, мы говорили о моих показаниях.
– И что вы сказали?
– Ну, я сказал мистеру Бергеру то же самое, что и здесь.
– А что мистер Бергер сказал вам?
– Он сказал, чтобы я показал на обвиняемую пальцем, и больше ничего.
– Припомните, – сказал ему Мейсон, – а не говорил ли он вам, что не стоит упоминать о чем-либо, если только вас не станут расспрашивать об этом особо?
– М-м… да.
– И о чем же?
– О том, что у этой женщины не было при себе багажа.
– Понятно, – протянул Мейсон. – Когда эта женщина покинула стоянку, у нее в руках ничего не было?
– Нет, сэр.
– Совсем ничего?
– Ничего, кроме маленькой дамской сумочки.
– Вы в этом уверены?
– Да.
– И Гамильтон Бергер просил вас не упоминать об этом, так?
– Да, если только об этом не станут спрашивать.
– Благодарю вас, мистер Дэнверс, – с сарказмом произнес Мейсон. – У меня все.
– У меня нет вопросов, – пробормотал Гамильтон Бергер, пытаясь прикрыть свое поражение поспешным вызовом очередного свидетеля.
Следующим свидетелем оказался пилот, который заявил, что его нанял некий мужчина для того, чтобы доставить в Бейкерсфилд женщину. Ему сказали, что этой даме необходимо поспеть на автобусную станцию «Пасифик Грейхаунд» в Бейкерсфилде к часу дня. Он согласился и доставил пассажирку в указанное место, как и обещал. Лицо дамы скрывала густая вуаль, однако он хорошо запомнил, как она была одета. Он обратил на это внимание главным образом из-за вуали. Он также запомнил ее фигуру и внешний облик.
– Не видите ли вы в этом зале женщину, чья фигура и внешний облик походили бы на ту женщину, которую вы доставили в Бейкерсфилд? – спросил его Гамильтон Бергер.
– Да, сэр.
– Где она?
– Если мистер Бергер советовал вам указать на нее пальцем, то вы не смущайтесь, показывайте, – подсказал с ухмылкой Мейсон.
– Он мне этого не советовал, – возразил свидетель, – он лишь велел сказать: «Это обвиняемая».
В зале раздался взрыв смеха.
– Но ведь вы видели ее до этого на опознании и заявили мне, что она похожа на ту женщину, которую вы перевозили! Разве это не так? – с возмущением воскликнул Бергер.
