разноцветные травы: зеленые, оранжевые, красные, голубые. К середине весны они станут одинакового темно-зеленого цвета, а к лету выжженными до желтизны. С тихим щелканьем лопались почки, разворачиваясь клейкими новорожденными листьями, деревья в мгновение ока покрывались цветами. Цветы боролись с травами за место под солнцем, они умудрялись прорасти и зацвести в самых немыслимых местах: на камнях, на стенах, на крышах домов и даже на воде. Еще совсем недавно погруженный в полумертвую сонливость, Марс был охвачен безумием жизни.
Стороннему наблюдателю любое время года на этой планете могло бы показаться немного сумасшедшим, лишенным всякой меры, чересчур импульсивным. Марс не знал покоя никогда, даже тогда, когда казался спокойным и умиротворенным, во всей его природе все равно ощущалась какая-то нервозность, быть может потому, что каждому времени года Марс отдавался весь целиком, самозабвенно и без остатка.
Резкие чередования времен года, особенно бешеный скачок из зимы в весну, сильно подрывали психику некоренных жителей Марса, для них весна была одним из тяжелейших времен года.
Дэну удалось включиться в трапезу, он расправился с картошкой и приступил к основным блюдам. Макс старался во всем подражать другу, и управляться с приборами у него получалось более-менее сносно. Вся еда оказалась необыкновенно вкусной, но очень уж острой, и Макс несказанно радовался тому, что вина на столе было в изобилии. Парень усиленно налегал на все вина без разбору, ведь дышать в лицо Владыке, открыв настежь рот и выпучив глаза, Максу совсем не улыбалось. А Дэну наслаждаться дворцовой кухней мешало желание поскорее со всем покончить, забрать Юта и покинуть Дворец с его гостеприимным хозяином и вообще всю эту планету, где он ощущал себя микроскопической козявкой в окружении каких-то могучих и неизвестных сил.
Наконец, Патриций закурил сигару.
– Повелитель, ужин был великолепным, спасибо вам.
– Хороший ужин без приятного общества – ничто, – улыбнулся Патриций и сделал небольшой глоток из высокого прозрачного бокала, огранка которого очень уж напоминала человеческие вены.
– Владыка, мы можем увидеть Ютфорда? – Дэн вынул из кармана золотистый камень и положил на стол.
– Да, конечно, – казалось, Патриций не проявил к камню никакого интереса. – Сейчас его приведут. Замечательный малыш, такой милый, общительный, просто Сократ в миниатюре, мы с ним подружились, он называет меня «дядя Пат», – Георг тепло рассмеялся.
– Кто вы, Патриций? – непроизвольно вырвалось у Дэна. – Кто вы? Вы Бог или Дьявол?
– Нет, что ты, – улыбнулся Владыка. – Хотя, возможно, у нас с Дьяволом и есть кое-что общее.
– Что?
– Я тоже покинул свой рай, не желая мириться с приказами Бога, которые не подлежали ни обсуждению, ни осмыслению, тот рай, где подавлялась всяческая свобода мысли и действия, где иная точка зрения или взгляд на вещи под другим углом считались грехом и подвергались гонению.
– Значит, вы были слабее своего Бога? Вы не стали с ним бороться, а ушли?
– А был ли Сатана слабее своего Бога, когда ушел из рая и увел за собою треть ангелов, когда за ним последовала половина человечества? Бороться с Богом… Не вижу в этом смысла, Боги чересчур упрямы и узколобы, слишком дорожат своей властью. А вот и ваш мальчик.
Двери распахнулись, в Залу вбежал Ютфорд и заскользил по полу, как по льду. Он был в голубой рубашке и синих штанишках.
– Дэн, Максик! – радостно воскликнул он. – Здорово, что вы приехали! Слушайте, здесь столько разных интересных штук, пойдемте покажу!
– Мы потом посмотрим, – Дэн взял его на руки. – С тобой все в порядке?
– Да! А папа где?
– Папа ждет нас на корабле, сейчас мы туда поедем.
– А блестящие деревья смотреть не пойдете? Прикиньте, они в воздухе висят и ни разу не упали!
– Он почти свободно разгуливал по Дворцу, – пояснил Патриций, – разве можно удержать на одном месте такого любознательного ребенка? Может, останетесь переночевать? Уже поздно.
– Большое спасибо, – Дэн поставил мальчика на пол и взял его за руку. – Его отец и наши друзья волнуются и ждут нас. Мы, пожалуй, поедем.
– Что ж, как угодно. Я вас провожу.
– А… Глаз? – Дэн посмотрел на золотистый камень, лежавший на столе.
– Пусть лежит, сюда все равно никто не войдет. Идемте.
Они направились к дверям, а Ют вдруг подбежал к Патрицию и подергал его за рукав.
– Что? – Владыка с улыбкой посмотрел на малыша.
– Можно, я баго возьму? – Ют кивнул на неубранный стол. На блюде лежала горка продолговатых овощей бледно-голубого цвета.
– Разумеется, бери сколько хочешь, угостишь папу.
– Спасибо, дядя Пат!
Ют помчался к столу, сгреб столько, сколько смог унести, и догнал своих друзей уже в коридоре.
Когда они вышли из Дворца, на Парк уже опустились ветреные сумерки. Дэн снял с себя куртку и надел на Ютфорда. У Дворцовых ворот их ожидал автомобиль, его двери поднялись, и Патриций сел на переднее сидение. На этот раз водителя и пассажиров ничто не отделяло, и друзья увидели, что там действительно никого больше нет.
– Он что, поедет с нами? – шепнул Максим Дэну.
Ночью, вне стен Дворца, его пугала компания этого странного человека с необыкновенно яркими, голубыми глазами, в которых жили черные, неподвижные зрачки. Денис промолчал. Они забрались в машину, Дэн взял Юта на руки и подумал о рации в кармане, хотя и понимал, что если что, никто не успеет придти на помощь.
– Космодром недалеко, – Патриций словно угадал его мысли. – Я провожу вас к вашей «лодке», хочу быть уверен, что вы благополучно покинули Марс. Если с вами что-нибудь случится, меня могут обвинить в невыполнении своих обещаний.
– А что с нами могло бы случиться? – напряженно произнес Макс.
– О, Марс – планета загадок, – неопределенно ответил Георг, – никогда не знаешь, что она преподнесет тебе в следующую минуту. Поэтому я желаю лично удостовериться в том, что вы благополучно покинули этот противоречивый мир. Вот мы и на месте.
Двери раскрылись, и друзья вышли из машины. Освещенный бледно-зеленым светом, космодром производил жутковатое впечатление. Каждый корабль окружал круг ламп, рассеянным сиянием подсвечивающий воздушные аппараты снизу и делая их похожими на застывших призраков. Их было великое множество, конца и края не виднелось космодрому, и Макс едва сдержал дрожь при виде такого зрелища.
– Как у вас здесь красиво, – с трудом выдавил он, – просто ужас…
– Пойдемте, отведу вас к вашей «лодке», – сказал Владыка.
Они миновали ограждения и прошли сквозь чащу воздушных аппаратов. Стараясь не клацать зубами от холода, Дэн вел за руку Юта, мальчик ловко насвистывал какую-то мелодию, очень похожую на гимн Советского Союза.
– Прошу, – Владыка остановился.
– Большое спасибо! – торопливо кивнул Макс. – Дэн, открой эту штуку, скорее, а?
Дэн поднял купол, и Макс спешно забрался в салон, втаскивая за собой Ютфорда. В «лодке» Макс почувствовал себя спокойнее, но стоило ему посмотреть на Патриция, на то, как светятся его глаза среди фосфорицирующего зеленью света космодрома, как парень вновь ощутил противный холодок в желудке.
– Дэн! – крикнул он. – Мы летим, или ждем еще кого-то?
– Да, сейчас, – Дэн стоял и смотрел на Патриция. – До свидания, Владыка. Как бы я хотел, чтобы вы все-таки отыскали свой рай.
– Постараюсь, – усмехнулся Повелитель, и Дэну показалось, что в этой усмешке прозвучала грусть.
– Ну что, как
