улететь. Виноват командир 6-го парашютного полка Бутов – он должен был занять взлетное поле…
– Нет, – слегка улыбнулся Сталин, – Бутов не виноват, просто Гитлер бежал так быстро, что десантники не сумели догнать его. Пусть завтра газеты так и напишут… Все должны знать, что фюрер удирал из Москвы в такой панике, что бросил даже свой личный автомобиль!
Поскребышев молча кивнул, а потом напомнил:
– В приемной ждет Судоплатов…
– Зови.
Когда начальник 4-го управления НКВД вошел в кабинет, Сталин слегка прищурился и спросил:
– Ну что, Павел Анатольевич, можно поздравить вас с успешным завершением операции 'Вихрь'?
– Это не только моя заслуга, Иосиф Виссарионович, – ответил генерал, – а всех, кто принимал в ней участие. Я имею в виду подпольщиков и диверсионные группы. Управление лишь осуществляло общее руководство…
– Не скромничайте, товарищ Судоплатов, ваши заслуги хорошо известны, лучше давайте подробности.
Судоплатов откашлялся и начал докладывать. Через некоторое время Сталин остановил его и спросил:
– Кто провел захват восьмого шлюза?
– Группа подпольщиков во главе с товарищем Петерсеном, а также наши чекисты.
Сталин вопросительно посмотрел на генерала.
– Это те самые люди, что были заброшены для покушения на Гитлера?
– Так точно, товарищ Сталин, – подтвердил Судоплатов, – после завершения операции 'Возмездие' они остались в городе и получили новое задание, с которым успешно справились.
Вождь удовлетворенно кивнул головой.
– Молодцы, вы здорово напугали фюрера… Продолжайте, Павел Анатольевич.
– После захвата восьмого шлюза мы выбросили парашютный десант и помогли подпольщикам удержать его. Немцы пытались отбить объект, но у них ничего не вышло, а потом подоспели танкисты Баграмяна. Сейчас все сооружения канала находятся под нашим контролем, городу ничего не угрожает.
– Что с теми частями, которые не успели выйти из Москвы?
– По нашим данным, в окружение попали две гитлеровские дивизии, их сейчас добивают. Придется, конечно, немного повозиться, но мы с этим справимся. И еще, конечно, следует найти и покарать всех предателей, кто сотрудничал с фашистами во время оккупации города, особенно полицаев… Но, думаю, к 15 марта мы все закончим, можно будет возвращаться в Москву. Сначала переедет правительство, а потом все остальные. Жителям придется немного подождать, пока не наладится снабжение. В Москве все разрушено – заводы, мосты, метро… Нет ни продовольствия, ни топлива – склады разграблены, магазины пусты. Придется все завозить заново, из тылов. В первую очередь восстановим предприятия и транспорт, а потом откроем магазины, школы, больницы…
Сталин согласно кивнул:
– Хорошо, можете идти, планом восстановления займутся наркоматы транспорта и промышленности.
Вождь подошел к столу, взял трубку и медленно набил ее. Потом взглянул на карту Москвы, висящую на стене.
Ну что же, пора возвращаться. Сперва, конечно, в Кремль, благо немцы не успели его взорвать, а потом на Ближнюю дачу. Ее, разумеется, предстоит отстраивать заново, но ничего, за месяц они справятся… Не забыть еще восстановить Мавзолея, чтобы на Первое мая, как всегда, провести парад. Да, нужно еще решить, что делать с Германией. Придется, наверное, поделить ее с союзниками, им тоже хочется урвать свой кусок. Ладно, пусть забирают, нам все равно больше достанется…
Сталин удовлетворенно покивал головой и начал раскуривать трубку.
