сказал. А почему ты принес мне три зубные щетки, когда я первый раз осталась у тебя дома? Надо было тогда подумать — почему три? Да просто ты всегда готов к «спецоперации»!А помнишь, как ты сделал колечко из фольги и надел мне на палец, говоря, что ОНИ одобряют наш союз? Прости, это все — бутафория? Обычное кольцо из фольги, с которой ты снюхивал дурь?!! Милый, я удивлена профессионализмом твоей игры. Так тонко, умно, такой высокий градус отношений, столько внимания, нежности и заботы… Такие слова в письменной и устной форме. Высший пилотаж!
Тут его словно подбросило в кресле, даже вспоротая ножом бутылка опрокинулась на пол.
— Большего оскорбления я не слышал! Я — играл!!! На хуй, убирайся!
— Я говорю искренне, а ты меня гонишь.
— ТЫ НИКОГДА НЕ БЫЛА ИСКРЕННА!
— Я… не могу сказать о своих чувствах… Хотя нет, я постараюсь сказать. Потому что мы больше никогда не увидимся, а я привыкла ставить точку. Знаешь, о чем я думала, лежа с тобой в постели, когда ты спал, отвернувшись от меня, а я обнимала и целовала тебя?
— И о чем же ты думала? — немного с издевкой…
— Я… — У меня перехватило дыхание. Пытаюсь унять предательскую дрожь в голосе. — Я думала… — С трудом удерживаю слезы, запрокинув назад голову… — Прости, сейчас скажу… Дыхания не хватает… Я думала, что будет со мной, когда этого не будет… — И выдохнула: — Тогда я умру…
Он нервно взял маятник и закрыл глаза. Я спрятала лицо в ладони. Трудно дышать, но я сказала всё, я не заплакала. Я люблю его. Это моя правда.
Он выпрямился, как для удара, я инстинктивно сжалась, как тогда, когда меня били ногами во дворе, сдирая шубу. Сейчас с меня сдирали кожу и били в самые незащищенные места.
— Мне сказали, что это ЛОЖЬ…
— Прости, я не хочу обидеть «твоих», но бывают… редчайшие случаи… когда маятник ошибается… Бывает, что и высшие силы не знают чего-то, и маятник держишь ты, а не веришь ни одному моему слову… Я говорю от сердца, я человек, мои эмоции на моем лице, посмотри в мои глаза!
— Ты в шестой раз солгала за сегодня. Хватит. Разговор окончен. С этой минуты мы на ВЫ.
— Дамир, ты был и пока остаешься очень близким мне человеком. Не надо так, мне больно.
— Я позволял лгать своей жене. Но я ЛЮБИЛ ЕЕ!!!
— Как я хотела услышать эти слова от тебя. Я жизнь готова была отдать за любовь, за ее краткий миг… Помнишь, спросила про свою подругу — а если со мной будет то же самое. Ты сказал — боишься, значит, будет. Страх потери — это уже потеря. «Я не буду бояться», — ответила я. Но, видимо, очень сильно боялась…
Он почувствовал, что я сбиваюсь с программы, и опять вернулся к технике «кнута».
— Ко мне тут приходила одна красивая девка. Она сказала: «Возьми все деньги, что у меня есть, только будь со мной». Она не хотела «чиститься», она не верила нам. Я сказал ей — на хуй…И деньги твои не нужны. Не веришь, уходи и подыхай. То же самое сказал Антон про тебя: «Пусть подыхает!» Они все домогаются нас, но они лгут, и мы посылаем их… И ты будешь ходить по объявлениям… — ему, видимо, доставлял удовольствие этот образ.
— Я знаю, что в этом городе есть только два человека, которым можно доверять, — это ты и Антон. Я не пойду по объявлениям. Я не исключаю…
— Ты сейчас блондинка или Градова?
Я поняла, что надо сворачивать диалог, который не давал мне ответа ни на один вопрос. Я призналась себе, что к такой тональности была не готова. И такой «поворот» я не предвидела. Но я же должна поставить последнюю точку в наших отношениях.
— Запомни одну вещь. Ты всегда говорил о женщинах, которые домогаются тебя и которых ты посылаешь на хуй. Я не встану в один ряд с этими женщинами. Про меня ты никогда… никому… так не скажешь — ходит ко мне одна баба, хочет меня, аж искры из глаз, а я ее посылаю. Я люблю тебя, но не ДОМОГАЮСЬ.
— Да, ты гордая, я знаю.
— Но этой любви недолго жить. Я должна ее убить!!!
— Мне надоело гонять порожняк. Пустые разговоры… любовь… убить любовь!
— Да, хорошее сравнение — «гонять порожняк». Я понимаю, Я СЕЛА НЕ В ТОТ ПОЕЗД и должна сойти на ближайшей станции. Я поняла больше, чем ты хотел сказать, — теперь уже я чеканила фразы, и тон мой был незнакомым для меня, я даже с рейдерами так не говорила. — Мне показали, какой может быть любовь…
— Да, ты все-таки умеешь красиво выражаться… — Он улыбнулся с ненавистью.
— Да, я красиво говорю, я же мечтаю стать писательницей!
— С моей помощью ты стала бы круче Джоан Роулинг!
— Я стану без твоей помощи!
— Мне жаль терять такую женщину. Не хочется тебя никому отдавать. Но ты будешь спать с другими, я понимаю твою физиологию.
— Да, именно физиология, я буду спать, но, блин…
— Я надеюсь, у тебя никого не было, пока мы были вместе? — Легкий, человеческий испуг, как у ребенка, который надеется, что Дед Мороз все-таки существует, и боится узнать, что это не так.
— Никого. — И это было правдой.
«Мне жаль», — первое, мало-мальски человеческое за сегодняшний вечер.
— Хочешь, я сделаю тебе массаж?
— Потому что ни разу не делал? — Я покорно-грустно улыбнулась. — Не надо, у меня нет с собой денег…
Я устала, у меня больше не было сил ни на игру, ни на признания, мне не отвечали на вопросы, но то, что он говорил и каким тоном это произносилось, — подтверждало ту самую версию — это ИГРА, БУТАФОРИЯ, гениальная в своей простоте разводка…
— Я поняла все, Дамир… Я больше не буду просить любви, ласки, секса, массажа. Я прошу — давай просто останемся друзьями. — Я чувствовала, что если уеду от него на такой «ноте»,не доберусь до метро «Сокол» от его проклятий.
— Зачем я тебе как друг?
— У меня есть подруги — умные и сильные женщины. Ты будешь единственным другом — умным и сильным мужчиной. Пусть у нас не будет секса, но мы интересны друг другу, с кем я еще смогу вот так проболтать всю ночь напролет, раскрывая тайны мироздания?
— Хорошо, ты можешь всегда обращаться ко мне или к Антону, если потребуется.
— Я говорю о тебе, а не об Антоне. «Опять Антон. Все-таки он настоящий сэйлз-менеджер у своего Учителя, — подумала я. — Торговый представитель от черных, рекламный агент. Интересно, а цветы, рестораны, фитнес-клубы — это все представительские расходы?» Я сама нарисовала ему алиби, надеясь, что он только инструмент в чужой игре. Но теперь поняла — он партнер, «миноритарный акционер». Да я хотела «перетащить» его в свой мир, открыть глаза «спящему», наивная… Я думала, что действительно дорога ему. А щедрые авансы, которые раздавались сначала, были прекрасно подобранной наживкой.
Вспомним реферат — диагностика, выбор средств, действие. Те самые слова, которые хочет слышать жертва. А теперь все становится на свои места: «Я не играю в чужие игры, только в свои…» Если дело в деньгах, я готова была откупиться, отдать всю сумму, не подвергая ни себя, ни Никитку никакому магическому воздействию. Лишь бы они успокоились. Деньги давно для меня ничего не значат. Возьмите, так сказать, «во спасение души»… Но ведь это не цена вопроса, а первоначальный взнос! И каждый следующий платеж будет выше предыдущего. Моя душа, моя жизнь, жизнь моего ребенка… За короткий и сомнительный кайф — секс с неуравновешенным сатанистом и конопля высшей степени очистки…
Закружилась голова, я очнулась. Я все еще в ЕГО доме. Но уже в прихожей.
— Помнишь, до ВСЕГО, я просила тебя узнать у «своих» — ДА или НЕТ? Я говорила тебе тогда — спроси у НИХ разрешения. Но ты не сделал этого.
— Почему это я не сделал? Я спрашивал, и мне сказали, что ты должна стать черной и спастись… Потому что это было сделано для тебя. А я пострадал — тебе дали, а у меня отняли силу!
Я вспомнила «Блеск и нищету» — от слабого убудет, к сильному прибудет. Так, кажется?..
