Скорее всего, эти мысли не покидали головы бегемота, но на заплывшем жиром лице ничто не отражалось. Я понимал, какие он испытывает сомнения, и не торопил его. Конечно, кабаниданец не верил ни единому слову. И все же… Если он собирался «организовать мой побег», то действовать надо аккуратно, у него не должно быть сомнений ни в чем. Иначе можно снова остаться с носом.
Что же, пусть подумает и сам примет «верное решение», все равно ему деваться некуда. Я не хочу оказаться в лапах ССБ-шников, едва только выйду из здания.
Наконец взгляд бегемота стал снова осмысленным. В глазах появилась прежняя уверенность. Видимо, он сделал свой выбор.
— Значит, вы хотите, чтобы я вас отпустил? — спросил он и с интересом на меня посмотрел, не понимаю, почему не добавил: «нашел дурака…».
Я и не искал…
— Не совсем так.
— Не понял.
— В первую очередь мне необходимо доверие с вашей стороны. Это сейчас важнее…
Конечно, иначе сбежать не удастся.
Бегемот не ожидал такого ответа.
Как теперь относиться к моим словам? Кабаниданцу нужны были объяснения, я же делал вид, что не понимаю его.
— Ладно, предположим.
Он дрогнул и повернул разговор в нужное русло. На туфте проступило едва заметное удивление.
— Каким образом вы собираетесь достать документы? Сообщите, где они находятся?
Теперь мы уже начинали играть в открытую, стараясь, впрочем, спрятать все, что могли. Забавная ситуация. Каждого в первую очередь интересовали собственные цели. Посмотрим у кого козырей больше.
— Нет. Я схожу за ними сам, если вам они действительно нужны, а затем вернусь.
Добавлять «с документами» почему-то не хотелось. Зачем?
Кабаниданец выглядел озадаченно, и чувствовалось, что не совсем понимает, о чем идет речь.
— Предположим, я согласен. Как вы выйдете отсюда… без моей помощи?
Его, конечно, очень интересовала такая мелочь. Даже не замечая этого, он сам напрашивался на неприятности.
— Вы, должно быть, помните, я уже однажды говорил, что могу убежать отсюда.
— Да-а-а?
— Точно.
Бегемот удивленно поднял вверх брови.
— Это совсем не трудно.
— Гм…
Или я рехнулся (вчера еще), или лапшу на уши вешаю. Одно из двух. Через некоторое время кабаниданец понял: что-то стало с моей головой. Заявить такое! Мало кому удавалось сбежать из плена ССБ-шников. Тем не менее, бегемот по-прежнему оставался вежливым. Он неплохо владел собой.
— И каким же образом вы собираетесь осуществить свои планы?
— С удовольствием покажу, но только после того, как вы примете решение. Если скажете, что согласны на мои условия. Главное, чтобы мне верили (конечно, главное! Мой сумасшедший план держится исключительно на этом!). — Я встаю и ухожу, а через сутки возвращаюсь. Все просто.
Я не говорил, с чем или с кем вернусь. Скажем так: с ценным подарком. Но главного бегемота, могу спорить на что угодно, он здорово обрадует.
— Значит… — кабаниданец несколько раз бессмысленно моргнул, — мне нужно сказать лишь «да», и больше ничего?
— Все верно.
Осталось тридцать секунд до побега, двадцать девять… Сейчас наступает решающий момент.
— И вы утверждаете, что выберетесь отсюда?
Двадцать четыре секунды…
— Давайте сделаем проще. Если я выхожу из здания, вы не отправляете следом погоню. У меня нет желания устраивать перестрелку в центре города и отправить на тот свет несколько сотен лучших агентов ССБ. Это никому не принесет пользы.
Я все-таки сильно его достал.
Пятнадцать секунд. Наша милая, но немного затянувшаяся беседа подходила к концу.
— Кроме того, тогда я могу и раздумать. И не вернуться.
— Хм…
— Так вы согласны?
Кабаниданец, наконец, понял, что я действительно рехнулся. Он нажал на какую-то кнопку, вмонтированную прямо в стол.
— Теперь никто не сможет выйти отсюда. Я объявил тревогу и отменю ее только сам лично. Если у вас получится… Попробуйте. Я согласен. Однако не думаю, что вам удастся покинуть пределы хотя бы этого кабинета.
Сейчас меня уже не интересовало, о чем он там думал.
Три секунды. Две. Одна…
Бегемот подал знак своим телохранителям. Те включили защитное поле и наполовину вытащили бластеры, но больше сделать ничего не успели. Кабаниданец оказался слишком самоуверен. Это его и подвело.
— Договорились, — ответил я.
Газ уже начал распространяться по кабинету. На меня он не действовал, так как организм при рассасывании оболочки ампулы получил противодействие.
7
Честно говоря, опасения кое-какие были: вдруг им удалось обнаружить ампулу? И хотя шансов немного, все-таки сделана она так, чтобы всегда оставаться незаметной (над этой разработкой лучшие умы нашей организации не один месяц бились, специально для меня старались!), но от случайностей не застрахован никто.
Я вздохнул с облегчением, видя, как три толстых зада с застывшим на лицах удивлением валятся на пол. Газ-парализатор действует мгновенно. Несколько часов бегемоты будут теперь отдыхать, если никто их не потревожит. Снов им сладких.
Я сразу же сорвал с руки браслет, подключенный неизвестно к каким приборам. Мало ли что может произойти уже в следующую секунду. Тут ничего нельзя исключать. Безопасность превыше всего. Теперь многое зависит от быстроты действий.
Вот черт!.. Спокойно, Пол. Не нужно делать резких движений. Пока не нужно. Эта одежда мне уже порядком надоела, а значит, первым делом надо избавиться от нее. Хватит мучить свой организм. Он только начинает идти на поправку. Побереги здоровье, которое еще пригодится. Давай-ка придумай, как снять эту «сказочную» пижаму. Придумал? Молодец! Тогда действуй.
Очень медленно и аккуратно, затратив, наверное, полминуты, я вытащил у одного из телохранителей его пушку. Смирительная рубашка на плечах даже не пикнула. Так бы всегда. Хотя, скорее всего, она еще «не поняла», в чем дело. Ничего, когда хватится, поздно будет.
Выпрямившись, я тщательно прицелился, чтобы не спалить самого себя, и стал методично отстреливать застежки-липучки, к которым до сих пор не мог даже прикоснуться из-за временной парализации мышц.
Я старался не обращать внимания на неприятные ощущения, возникающие, когда одежда несильно
