обрадовало жителей Трансоксианы, то у кочевников Иссык-Куля и Или оно вызвало осуждение, так как они расценили этот поступок как нарушение Чингизханидского ясака. В связи с этим вспыхнуло восстание, направленное против Тармиширина (к 1333-1334), которое закончилось тем, что на престол взошел хан Дженкши, внук Дувы, который находился у власти примерно в 1334-1338 годах, в долине Или. Антимусульманская реакция, которая характеризует этот период правления, пошла на пользу несторианцам, которых было немало в древних христианских очагах Алмалыка и Пишпека, [827] так же как и католическим миссионерам, которые смогли вновь в течение нескольких месяцев проповедовать свою веру и строить храмы. Один из сыновей хана Дженкши в возрасте семи лет, кажется, с согласия своего отца получил крещение под именем Иоана. [828] В 1338 г. Папа Бенедикт XII назначил в 'Армалехе', т.е. Алмалыке епископа, которым оказался францисканец Ришар Бургундский. Но очень быстро к 1339-1340 г. Ришар был замучен мусульманами Или со своими спутниками по апостольской миссии: Франциском Александрийским, Паскуалем Испанским, Лораном Ансонским, монахом Пьером, 'индусским' монахом, который служил переводчиком, не говоря уже о торговце Жилотто. [829] Это правда, что на следующий год в долину Или прибыл папский посол Жан де Марвиньоли. Как известно, он прибыл с официальной миссией к великому хану Пекина через Каффу, Кипчакское и Чагатайское ханства. По приезду в Алмалык он смог вести проповеди, построить или отремонтировать церковь, провести крещение многочисленных сторонников своей веры. [830] В качестве посланника к великому хану он снискал уважение там, где были казнены его предшественники, но после его отбытия христианская община Алмалыка быстро сошла на нет. То, что оставалось от бывшего несторианского очага в Или, не смогло выжить в условиях тимуридского притеснения. [831]
Трансоксиана в период правления эмира Казгана
Бывшее чагатайское ханство было поделено на два ханства, принадлежащих двум различным ветвям царствующей семьи: с одной стороны Трансоксиана, с другой – 'Моголистан', т.е. территории вокруг Иссык-Куля, между Таласом и Манасом.
В Трансоксиане правил хан Казан с резиденцией в Карши (к 1343-1346), который являлся сыном Йассавура и которого Зафер-наме представляет как тирана. [832] В самом деле создается впечатление, что он пытался воспрепятствовать неподчинению тюркской знати Трансоксианы, которая посадила его на трон. Предводителем этой знати был тогда эмир Казган, владения которого находились в пределах Сали Сарая на северном берегу Амударьи, немного южнее юго-востока нынешнего Кабальяна, прямо на севере Кундуза. Он восстал против Казана, который одержал над ним победу в первом сражении на севере от Железных Ворот, между Термезом и Карши, как говорят, стрелой проткнул один глаз Казгана. Но Казан, вместо того, чтобы продолжить свое наступление, пошел зимовать в Карши, где часть войск ушла от него. Роковая небрежность. На него вновь напал Казган, одержал над ним победу и убил его около этого города (1346-1347). [833] Став настоящим правителем Трансоксианы, Казган, не колеблясь, порвал с чагатайской легитимностью, предоставив трон Трансоксианы, впрочем, простой трон фигуранта,-потомку Удэгэя по имени Да-нишмендиа (к 1346-1347), после чего тот же вершитель судеб правителей погубил свое создание и представил чагатаидам персону Буйанку-ли, внука Дувы (1348-1358). Хвала, которую Зафер- наме расточает в отношении Буйанкули, доказывает, что он был послушным инструментом в руках Казгана, который этого и желал. [834]
Фактически, чагатаиды Трансоксианы представляли из себя ленивых правителей, и вся власть оказалась в руках предводителей местной тюркской аристократии. Сегодня – Казган, завтра – Тамерлан. Так называемое монгольское ханство не было больше ничем иным, как тюркским царством.
Правление Казгана (1347-1357) не было бесславным. Он заставил прочувствовать трансоксианскую силу в Иране. Иранский правитель Герата-Хусейн Керт решился ограбить провинции Андхоя И Шебургана, несмотря на то, что они находились южнее Амударьи и подчинялись Трансоксиане. Казган в сопровождении хана-ленивца Буйанкули взял в осаду Герат (1351) и вынудил Керта признать себя вассалом и явиться некоторое время спустя лично, чтобы пойти на поклон правителю Самарканда. [835]
Таким образом, в то время, как мы это увидим, исчезновение монгольского ханства в Персии давало Восточному Ирану неожиданное иранское возрождение (Керты в Герате, Сарбедары в Себзеваре, Мозаффериды в Ширазе), а Казган, истинный прообраз Тамерлана, вмешался для того, чтобы обеспечить превосходство тюрков над иранцами во главе трансоксианской знати.
Когда Казган был убит (1357), [836] его сын Мирза Абдаллах сумел продолжить дело, начатое отцом. Позарившись на жену хана Буйан-куха, он, для того, чтобы завладеть ею, умертвил принца в городе Самарканде (1358), чем вызвал неодобрение трансоксианских феодалов, в особенности настроил против себя враждебно Байан Селдза и Хаджи (буквально Хаджджи) Барласа – дядю Тамерлана – сановника из Кеши, нынешнего Шахрисабза ('Зеленый город') на юге Самарканда. Эти двое знатных людей погнали Абдаллаха до Андереба на севере Гиндукуша, где тот и умер. [837]
Эта рознь между трансоксианскими феодалами явилась причиной их ослабления, что спровоцировало неожиданную реакцию со стороны Чингизханидов.
Туглук Тимур: восстановление целостности государства Чагатая
В самом деле, в то время, как чагатаидская ветвь Трансоксианы превращалась в династию ленивых правителей на службе местной феодальной знати, кочевники 'Моголистана', то есть Таласа, Верхнего Чу, Иссык-Куля, Лобнора и Манаса, которые какое-то время пребывали в анархии, восстановили чагатайское государство. Основным монгольским кланом региона были Дуглаты или Дуклаты, которым принадлежали весьма обширные владения как в Моголистане, вокруг Иссык-Куля, так и в Кашгарии, известной в то время под названием Алтишара – 'Шести городов'. [838]
В середине XIV века во главе клана Дуглатов находились три брата: Тулик, Буладжи или Пулатчи и Камар ад-Дин, которые являлись истинными хозяевами страны. По данным Тарихи Рашиди, Буладжи правил к 1345 году Иссык-Кулем, в Куче и Бугуре, и от границы Ферганы до Лобнора со столицей в Аксу. [839] Именно Буладжи взял на себя инициативу найти потомка чагатайской династии, который не подчинялся Трансоксианцам для того, чтобы восстановить, используя его, Илийское ханство или, как тогда говорили, Моголистан.
Если быть точным, то, в результате авантюр, носящих романтический оттенок, Туглук Тимур, которого называли сыном Эсенбуки, жил почти в безызвестности, в восточной части Моголистана. Он был подлинный или предполагаемый чагатаид, за которым Буланджи и послал своих людей. [840] Он принял его в Аксу в торжественной обстановке и провозгласил каганом. Старший брат Буланджи – Тулик стал улус-беги, то есть первым эмиром империи.
Если дуглаты желали назначить только номинального хана для того, чтобы противопоставить чагатаидское право наследования чагатаидскому праву трансоксианцев, то при дальнейшем повороте событий они почувствовали разочарование. Туглук Тимур оказался достаточно сильной личностью, что проявлялось во многих делах. Его правление (1347-1363) сыграло очень важную роль. Прежде всего с религиозной точки зрения. Если тюрко-таджики Трансоксианы, жители Бухары и Самарканда, были фанатичными мусульманами, то тюрко-монголы Моголистана, полукочевники Или и Аксу оставались еще в большинстве своем 'язычниками', буддистами и шаманистами. Но и среди них успешно велась пропаганда ислама. Уже старший из дуглатов-эмир Тулик, резиденция которого находилась в
