Гарики предпоследние. Штрихи к портрету

Всуе прах мой не тревожь,
а носи бутылки,
пусть ебется молодежь
на моей могилке.

Поскольку ни на что уже не годен, теперь я относительно свободен

Видя старческую прыть,
бабы разбегаются,
дед их дивно мог покрыть,
а они пугаются.

*

Время хворей и седин —
очень тяжкая проверка
утлых банок от сардин,
серых гильз от фейерверка.

*

Это враки, что выдохся я,
сочинялись бы книжка за книжкой,
но состарилась Муза моя
и стихи мне диктует с одышкой.

*

Хоть пыл мой возрастом уменьшен,
но я без понта и без фальши
смотрю на встречных юных женщин
глазами теми же, что раньше.

*

Сейчас, когда уже я старожил,
я верен обывательским пределам —
не то чтобы я жизнью дорожил,
но как-то к ней привык
душой и телом.

*

Хотя проходит небольшой
отрезок нашей биографии,
хоть мы такие же душой —
нас жутко старят фотографии.

*

Когда мы начинаем остывать
и жизнь уже почти что утекла,
мы ценим нашу ветхую кровать
как средство сохранения тепла.

*

Дряхлый турист повсеместно
льется густыми лавинами:
старым развалинам лестно
встретиться взглядом с руинами.

*

Старушке снятся дни погожие
из текших много лет назад,
когда кидались все прохожие
проситься к ней в нескучный сад.

*

Творец расчислил наперед
любое наше прекословье: