Когда Андрей открыл входную дверь, то от неожиданности обмер. У входа в траурный зал стоял похоронный автобус «Реквиема», а к зданию подъезжали дорогие иномарки – беспрерывно, с обеих сторон. Из них выходили парни спортивного телосложения, суровые мужчины в наколках и цепях, и торопились к автобусу. Среди дорогих машин затесалась милицейская «Волга». Из неё вышли двое мужчин в форме.
– Открывай траурный зал, – сказал Вадим. – Сейчас будет вскрытие. Два вскрытия.
Парни – те, что приехали – не дали похоронщикам притронуться к телам погибших. Они сами занесли два тела через траурный зал, подняли их на второй этаж, уложили на секционные столы, и раздели.
Андрей взял направления на вскрытие и зашел в регистратуру, чтобы оставить их там. Заполнение журналов он отложил на потом – нужно было подниматься наверх. Взглянув на фамилии погибших, он от удивления широко раскрыл глаза. Это были Виктор Кондауров, по кличке «Король», влиятельный человек, контролировавший целый ряд коммерческих структур, совладелец казино и сети автозаправок; и Валерий Савельев, его сотрудник.
Вестибюль был до отказа забит хмурыми ребятами. Попросив, чтобы его позвали, в случае, если кто- нибудь приедет, Андрей отправился на второй этаж.
В секционном зале Вадим уже начал работу, которую должен был выполнять Андрей согласно своим санитарским обязанностям. В зале присутствовали два следователя – из прокуратуры, и из отдела по раскрытию тяжких преступлений против личности при ГУВД. Три человека из ближайшего окружения Кондаурова – Владислав Каданников, Юрий Солодовников, и Алексей Зверев – также присутствовали на вскрытии.
– Возьми в шкафу новые инструменты, – сказал Вадим.
Андрей посмотрел на него вопросительно – в каком еще шкафу?
Тогда Вадим, покачав головой, направился в соседний секционный зал. Андрей проследовал за ним. Там Второв взял из раковины первый попавшийся нож и пилу и нарочито громко заговорил, что вот, мол, шкаф, а вот инструменты. Потом, прошептал Андрею на ухо:
– Из брюк Савельева вытащишь железку и спрячешь. Как угодно.
И вернулся обратно к своей работе. Идя за ним следом, Андрей постарался придать своему лицу невозмутимое выражение. Он был шокирован полученным заданием. В присутствии двух следователей и трех серьёзных ребят нужно обыскать одежду покойного и найти там какую-то железку.
Он выглянул в окно. Перед зданием СМЭ было, как при вручении «Золотого льва» на Каннском кинофестивале: полно дорогих машин и пафосной публики.
«Не столько пафосной, сколько опасной», – подумал Андрей, приступая к делу. Перед ним лежало тело мужчины среднего возраста с огнестрельным ранением в голову. Стреляли с близкого расстояния. У покойного было снесено полчерепа.
Пять пар глаз наблюдали за каждым его движением. Свою работу он выполнил быстро и четко, и, в ожидании, пока судмедэксперт закончит свою часть работы, сказал, обращаясь к следователям:
– Я возьму пока одежду…
И добавил оправдывающимся тоном, мол, покойных занесли сразу в секционный зал, а журнал не заполнен. Нужно точно описать все вещи.
Следователи согласно закивали.
– Положите их под замок, – сказал один из них. – Они могут нам понадобиться.
Андрей подошел к одежде Кондаурова и осмотрел карманы. Достал ключи, затем бумажник, раскрыл его, так, чтобы все видели, потом положил все обратно. Каданников снял с запястья погибшего золотой браслет и передал Андрею, сказав, что все ценности заберут родственники при выдаче.
С двумя аккуратно сложенными стопками одежды Андрей спустился на первый этаж и прошел в регистратуру. Закрыв за собой дверь, сразу же начал обшаривать карманы нужных брюк. Лоб покрылся холодной испариной, руки не слушались. Мешали голоса, доносившиеся из-за стены.
Ничего нет. Он начал шарить снова. Может, приказание Второва ему послышалось?
Только с третьего раза он наткнулся на то, что искал, и выругался – в резиновых перчатках ничего не чувствуешь.
Андрей сунул небольшой металлический предмет себе в карман, и, вздохнув спокойно, приступил к заполнению журнала. Мысли путались, он чувствовал, что ввязывается в нехорошую историю, но ничего не оставалось делать, кроме того, что было ему сказано.
Закончив, положил ценные вещи в сейф, а одежду спрятал в шкаф. Перед тем, как вернуться в секционный зал, спустился в подвал и спрятал там небольшой металлический предмет.
Они вместе зашивали и обкалывали формалином тела. Вадим принес специальные шприцы. Нужно было все сделать по высшему разряду.
Андрей двигался, как во сне, стараясь ни с кем не сталкиваться взглядом. Его бросало в дрожь от одной мысли, что он сделал. Та железка, что он спрятал, оказалась ударником спускового механизма пистолета. Он укрыл важную улику.
Кто-то договорился с Вадимом. Возможно, этот человек находится здесь, в секционном зале. Интересно, кто? Следователи, или друзья погибших?
Размышляя об этом, Андрей украдкой поглядывал то на следователей, уже все записавших, и теперь что-то вполголоса обсуждавших между собой, то на приближенных Кондаурова, приступивших к обмыванию тел – они это делали тщательно, с щетками, гелями и шампунями.
Когда все было закончено, тела отнесли в холодильник, и там оставили, укрыв их простынями.
Андрей попросил кого-нибудь зайти и расписаться в журнале. Откликнулся Солодовников. Ему были показаны и вещи, и ценности, и записи в журнале. Молча все осмотрев, он поставил свою подпись.
Когда все вышли, Андрей закрыл входную дверь. В регистратуру вошел Вадим.
– Нам не отрежут за это голову?! – спросил Андрей, глядя в окно.
Люди еще не разъехались. Разбившись на группы, они что-то обсуждали.
На лице Вадима не дрогнул ни один мускул.
– Не дрейфь, дружище, – ответил он, закуривая.
Потом вдруг спросил:
– Что у тебя с Таней?
– С Шалаевой? – переспросил Андрей, хотя отлично знал, о какой Татьяне идет речь – о дочери Василия Ивановича.
– У тебя так много Тань?
– Ничего.
– Мне-то не надо втирать. Она же за тобой бегала, на дежурства к тебе приходила.
– Ничего у нас не было, – повторил Андрей.
– Ах ты, мазафака! Хочешь сказать, ты такой офигительный ангел, отказался от самого вкусного угощения?!
– Мне просто с Татьянами не везет. В этом причина. Зачем водить её за нос?
Андрей задыхался. Терпкий аромат туалетной воды, сливаясь со сладковатым трупным запахом, доносившимся из подвала, словно вытеснял из помещения последнюю частицу воздуха.
– Какая духота! – сказал Вадим, выглянув в окно. – Как перед грозой.
И, обернувшись, спросил:
– А на кого тебе везет?
Андрей ничего не ответил, лишь пожал плечами. Тогда Вадим сказал:
– Тебе везло на одну Машу – пока она не подцепила этого мажора.
Андрей снова промолчал. Эти подтрунивания, вызванные постоянным соперничеством, у них с детства. Он давно к этому привык. Два друга испытывали потребность общаться и дружить, и такую же потребность испытывали к тому, чтобы колоть друг друга и доказывать свое превосходство.
Вадим взял молча ключ со стола, открыл сейф, нашарил там связку ключей, положил их себе в карман, и закрыл сейф.
– ?!!
Изумлению Андрея не было предела. Забрать ключи Кондаурова, о которых знают и его люди, и следователи – это уже слишком!
– Пойдем, отдашь мне железку, – хмуро обронил Вадим и вышел из регистратуры.
