– Нам нужен официальный прайс-лист завода изготовителя, в котором цена за тонну С-1 была бы указана пятьсот долларов.
И пояснил:
– Там, в Казахстане, без растаможки и транспорта.
– А вы не владеете компьютером и сканером…
– Леонид Сергеевич, нам надо, чтобы всё было по-настоящему, как у взрослых пацанов. Добудете нам такой прайс-лист? Мы должны показать его главному экономисту «ЭлектроБалта».
– Так… так… Попробую.
– Ещё, пожалуйста, такой вопросик, – вмешался Владимир. – Нет ли у вас на примете организаций, которые могли бы купить у нас аккумуляторы, – крупные оптовые компании, заводы, холдинги? Можете нас порекомендовать таким компаниям? Вам это тоже будет в какой-то степени интересно: чем больше мы продадим батареек, тем больше купим у вас свинца.
– Дайте попить, а то так кушать хочется, что переночевать негде, – усмехнулся Ковченко, записывая в ежедневник поручения. – Ладно…сделаю… в течение недели.
Внимательно оглядев своих новоприобретенных партнеров, директор «Металлоимпорта» спросил:
– Чем ещё могу вас порадовать?
Они заверили Леонида Сергеевича в том, что уже осчастливлены сверх меры его благосклонностью.
И стороны ударили по рукам.
Глава 112
Стоял жаркий полдень, на Тверской было пусто. Немногочисленные прохожие, редкие машины. Проходя мимо банка, Владимир заглянул вовнутрь, чтобы узнать курс доллара.
Выйдя, сказал Артуру, что встретил «коллегу» – валютчика, который поджидает клиентов прямо у окошка обменного пункта.
– Опасная была работёнка! Ты в курсе, что в Волгограде убили валютчика прямо возле обменника? Да, к нему в машину подсел клиент, вытащил волыну и грохнул его. Потом забрал все деньги, и ушёл. Я знал этого парня – одно время работали вместе.
– Какого парня ты знал, Вовок – которого убили, или который убил?
– Валютчика, Артур. Того, кто стрелял, знал Трифонов, который занимал Третьякову деньги для меня. Они были из одной шайки.
– Третьяков и Трифонов?
– Ты чего дурака включаешь, Третьяков и Трифонов чисто однополчане, – служили вместе, потом переписывались, иногда встречались. Третьяков потом служил на Дальнем Востоке, где мы с ним и познакомились. А Трифонов вернулся в Волгоград, работал с Никитиным, – «наезды», «кидалово», «крышевание», и так далее.
– И что с ним дальше стало?
– Посадили. Третьяков велел дочери срочно покинуть Волгоград, до сих пор её туда не пускает, чего-то боится.
– Поэтому он попросил, чтобы мы ей сейчас дали денег на поездку в Волгоград, – иронично произнёс Артур.
– Значит, он в какой-то степени успокоился.
– Значит, она ему так вцепилась в ухо, что он был согласен на всё, лишь бы отвязалась.
– Она может.
И он вспомнил историю её несостоявшегося трудоустройства в редакцию журнала.
У памятника Юрию Долгорукому Владимир с Артуром остановились. Оставалось время, и они ещё раз обсудили свои дела. Конечно, у них было достаточно средств, чтобы купить на «Металлоимпорте» свинец; и достаточно влияния на «ЭлектроБалте», чтобы туда этот свинец продать. Отправляясь в Москву, у них не было твёрдого решения – начав своё дело, поставлять самим, или же через «Базис-Стэп», сотрудниками которого они являлись до сих пор. Теперь же, тщательно взвесив все «за» и «против», пришли к выводу, что разумнее сейчас использовать коммерческие ходы Зарипова – многие из которых были пока что мало изучены – чтобы в будущем более уверенно шагать по уже проложенному им пути, решительно отстраняя его от дел.
В разгар беседы они увидели Катю – она приближалась к ним со стороны Охотного ряда. На ней были строгие серые брюки, голубая рубашка с коротким рукавом, чёрные туфли, в руках стильная сумочка. Заметив устремлённые на неё взгляды, в которых было восхищение её красотой, она ответила сияющей благодарной улыбкой.
– А я смотрю: что за бизнес-леди к нам идёт? – сказал Артур.
– Чисто… элегантная деловая женщина. Как успехи на новой работе?
Пошли любезности, обычная светская болтовня о том о сём и ни о чём; обменивались шутками и много смеялись. Владимир спешил воспользоваться правом человека, оказывавшего услугу – конечно же, в пределах разумного.
– Значит, то, что мы нашли тебе с таким трудом в Петербурге – это тебе не подошло? – спросил он тоном, показывающим, что обижен, но вместе с тем считает для себя невозможным обижаться на такого человека, как она.
– Если бы смогла остаться в Петербурге, то уверена, что лучше той работы не нашла бы ничего. Извините, что подвела.
– Я ждал… чисто звонка, но так и не дождался, – ответил Владимир с наигранной обидой в голосе. – Куда мне, старому.
– Вы можете ещё раз попытаться меня устроить, и я вам точно позвоню.
– Правда? Это не будет дубль-два – трудоустройство на уровне разговоров?
– Нет. Я хочу работать в журнале, а Петербург – мой любимый город.
– Ты еще не вышла замуж?
Она слегка порозовела – как ребёнок, раскрасневшийся после купания.
– Я еду в Волгоград…
– В прошлом году ты приехала в Питер прямиком из Волгограда, – напомнил Владимир. – Ты была в таких расстроенных чувствах, что покинула северную столицу, не попрощавшись, в тот день, когда было принято решение о твоём трудоустройстве.
– Что ж… – она усмехнулась, показывая всем своим видом, что если понадобится, придётся сделать это ещё раз.
Артур и Владимир лишь развели руками – придётся, куда деваться.
– Я шучу, неужели вы не понимаете. Но, если есть ещё возможность устроить меня в этот журнал, я вас очень попрошу.
Они заверили, что сделают всё от них зависящее. Владимир передал ей деньги, которые она тут же спрятала в сумочку. Попрощавшись, разошлись в разные стороны. Катя пошла в направлении Охотного ряда, Владимир и Артур – в сторону подземного перехода, им нужно было на другую сторону улицы. Прежде чем поставить ногу на ступеньку, Владимир остановился, оглянулся. Выхватив взглядом одинокую женскую фигурку – Катю – неотрывно следил за ней глазами, пока она не превратилась в точку и не затерялась среди других точек в толпе.
Глава 113
Она крутилась перед зеркалом, примеряя купленные наряды. Один, другой, третий… Отложив в сторону двое брюк и три блузки, приложила к телу мешковатое платье зелёного цвета с глубоким треугольным вырезом, подпоясанное только спереди, на спинке широкий ремень уходил внутрь, под ткань. Нижняя часть платья более тёмная, постепенный переход светлых тонов к тёмным визуально воспринимался как блики света. Катя надела платье, отошла на несколько шагов, затем вновь приблизилась к зеркалу. Нет, она не ошиблась – платье свободное, но при движении становятся заметными достоинства фигуры, а цветовой переход подчеркивает лаконичность силуэта. Мужчину с богатым нескромным воображением женщина в таком наряде взволнует больше, чем максимально оголённая натура.
«Да, – решила она, – в этом платье я пойду к нему».
Первая покупка за последние десять месяцев. Всё это время Катя существовала будто в другом
