– От вашей близости…
Вельда откинула упавшую на лоб челку и с изумлением взглянула на Анри, но увидела лишь митрину книжку, как раз в этот момент возникшую у нее перед глазами.
– Короставник полевой, – машинально прочитала она. Анри расхохотался, а сзади ему вторил маленький Кларк, необыкновенно чутко реагировавший на чужое веселье.
Костер едва слышно потрескивал, и искры уносились в низкое, словно расстеленное на верхушках деревьев небо. Казалось, что крупные звезды можно срывать руками, как яблоки. Вельда сидела у костра на корточках и помешивала в котелке кашу, которой она собиралась кормить детей с утра. Анри лежал на траве, заложив руки за голову и смотрел в небо. Из палатки доносилось сонное бормотание Митры, который рассказывал сказку давно уснувшему Кларку.
– Анри, мне как-то не по себе, – призналась Вельда.
– Почему? Смотрите, какие великолепные звезды. Кажется, что до них можно дотянуться рукой. Забавно, много лет назад люди были уверены, что путь человечества лежит к звездам, в глубину Вселенной…
– Но ведь тогда и вправду были космические корабли. Мы проходили в школе…
– Да, конечно. Люди даже высадились на Луну, послали автоматические станции ко всем планетам Солнечной системы… Этим все и кончилось. Никого больше не тянуло в космос, последняя космическая программа была закрыта лет 300 назад.
– Почему? Вы знаете?
– Трудно сказать. Космические программы, в сущности, были продолжением войны амбиций наиболее развитых стран. А потом необходимость в них отпала…А жажда познания, которая, по мысли тогдашних философов, должна была отправить людей в космос … Я прочел много книг… Те люди представляли себе будущее совсем иначе…
– Как?
– Если сказать коротко: они боялись. Загрязненности планеты, перенаселения, новых и старых болезней – всего. И не видели выхода. Космическая экспансия в таких условиях выглядела вполне привлекательной. Представляете, человечество, упакованное в консервные банки-корабли, рассеивается по вселенной… Некоторые вещи сегодня выглядят очень смешными. Например, наши предки полагали, что развиваться у человека будет в основном мозг, и со временем люди превратятся во что-то вроде мозгов на колесиках. А все действия за них будут выполнять роботы или механические продолжения человеческих органов чувств.
– Какая глупость!
– Да, конечно. Они не учли того, что радость от процесса познания, на котором они почему-то зафиксировались, вполне сравнима с удовольствием от процесса гребли, например…
– Да. А вы с этим не согласны?
– Какая разница, согласен я или нет! История выбрала сама. Люди любят не только бороться, но и просто жить. Тогдашние теоретики, по-видимому, не учитывали этого.
– Я не люблю бороться!
– А вот здесь вы, простите меня, врете! Если бы это было так, вы никогда не оказались бы на станции…
– Да, пожалуй… – согласилась Вельда и надолго задумалась.
Где-то в ветвях дерева над их головой стрекотал кузнечик. В прибрежных зарослях камыша шла негромкая ночная жизнь со всеми ее таинственными шорохами, шелестами и писками. Сотни и тысячи невидимых людям существ охотились, удирали, заботились о потомстве, ели, любили, рождались и умирали.
– Мы уйдем, а все это останется таким же, как было до нас, – негромко сказал Анри.
– Ну, уходить нам еще рано, – заметила Вельда. – Еще только недавно стемнело. Впереди вся ночь.
– Я не про нас с вами. Я про всех людей, про человечество, – Вельда шумно вздохнула. – Интересно, кто придет за нами?
– А откуда вы знаете, что они придут?
– Они уже пришли – вот в чем дело… – в негромком голосе Анри не было ни страха, ни удивления, ни печали – вообще ничего, голая констатация факта.
– Анри! – Вельда поежилась. – Анри, мне страшно. Идите сюда. Вы меня напугали, вы и успокаивайте. Мне кажется, что сейчас сюда придут эти ваши…
– Болезненные галлюцинации, не так ли? Так классифицируют подобное эсмеральдины книжки?
– Я не знаю, – раздраженно сказала Вельда. – Я ничего не знаю. Я просто боюсь!
– Не бойтесь, Вельда! – Анри пружинисто поднялся, подошел к сидящей у костра женщине и остановился за ее спиной. – Никто сюда не придет. А если придет – я сумею защитить вас.
– Неужели? – Вельда запрокинула голову и снизу вверх взглянула на Анри. Лицо мужчины оставалось серьезным. – Вы будете бить их креативностью?
– Посмотрим. Ведь я тоже состою не только из отсутствующей у меня креативности и стремления к познанию. Здесь женщина и дети. Я отвечаю за вас и, в случае чего, буду драться как лев.
Вельда молча и испытующе глядела на Анри, ища следы его всегдашней саркастической улыбки. Не находила, и это все больше тревожило ее.
– Анри, что происходит? Я, как всегда, не понимаю вас.
– Я сам не понимаю себя, Вельда.
– Как я должна вести себя в подобных обстоятельствах?
– Вы ждете от меня инструкции?
– Да, – кратко и честно ответила Вельда.
– И вы готовы подчиниться ей?
– Да, если это не будет что-нибудь совсем уж безумное.
– Вельда, теперь вы, в свою очередь, напугали меня. Мы оба боимся. Что будем делать?
– Анри, перестаньте меня дразнить. Я сижу возле костра, но меня всю трясет от ваших шуточек…
– Вы думаете, я шучу? – спросил Анри с нескрываемым удивлением.
– Конечно, а как же иначе объяснить весь наш разговор?
– Вельда! – негромко и очень серьезно сказал Анри. – Вы можете считать меня параноиком, бездарным шутником и вообще кем угодно, но я прошу, я умоляю вас… я безнадежен в разрешении подобных ситуаций… пожалуйста, говорите, поступайте так, как вам хочется… не бойтесь обидеть или удивить меня… делайте то, что считаете нужным и правильным…
– Анри, я не понимаю…
– Я прошу вас, Вельда! Хотите, я стану перед вами на колени? – и Анри действительно опустился на траву позади молодой женщины. Вельда инстинктивно подалась вперед и жар пламени опахнул ее и без того разгоряченное лицо. – Если хотите прогнать меня – прогоняйте, я уйду. Хотите объяснить мне, кто я такой – я выслушаю вас. Хотите уйти сама, чтобы больше не выслушивать эти безумные речи, идите – я пожелаю вам спокойной ночи… Вы сказали, что подчинитесь любой моей инструкции и этим действительно безумно напугали меня. Есть много ситуаций, в которых я счел бы это разумным или даже потребовал бы этого… Но здесь, сейчас я этого не хочу… не могу…Помогите же мне, Вельда! Пожалейте меня…
– Хорошо, – Вельда медленно обернулась к Анри и близко-близко увидела его черные глаза с огненными точками посередине.
Отражение костра в зрачках металось из стороны в сторону и выглядело маленьким и строптивым живым существом. Вельда подняла руку и осторожно провела пальцами по щеке, губам, подбородку Анри. Горячие сухие губы слегка дрогнули в подобии поцелуя. Они оба боятся того, что сейчас должно произойти между ними – теперь Вельда верила в это. Но почему? Невнятное, болезненное чувство в груди нарастало, мешая вздохнуть. Что же это такое? Она хочет быть с Анри? Но откуда тогда страх, неуверенность, боль? С Кларком все было иначе… легко, радостно, понятно…
– С Кларком все было иначе… – прошептал Анри, словно отражение ее собственных мыслей. Или она говорила вслух?
– Анри…не надо… – черные круги вокруг черных глаз, глубокие складки-морщины вниз от крыльев носа, сжатые, словно от боли, губы, – Вельда рассматривала лицо Анри так, словно они расставались навеки, и
