– Надеюсь, я в числе приглашенных? – плотоядно облизнувшись, спросил Леха.
– Какой разговор! Если хочешь, приходи вместе с женой… Посидим, по-семейному.
– Можешь и тещу прихватить, – пошутил Митрофан.
Леха засмеялся, закатив глаза, Базиль улыбнулся, только Марго сидела с каменным лицом: она никак не могла прийти в себя после слов Василия. Конечно, она знала, что Сашу посадят, и она нисколько не жалела его – каждый должен отвечать за свои преступления, но у нее даже мысли не возникало, что его могут убить в тюрьме…
– Что вас так расстроило, Маргарита Андреевна? – спросил у нее Митрофан, первый обратив внимание на ее застывшее лицо.
– Его правда убьют?
– Кого?
– Сашу. Сашу Сергеева…
Митя с укором посмотрел на отца, затем с деланной уверенностью заявил:
– Нет, конечно.
– Но Базиль сказал…
– Мало ли что он сказал! Вы слушайте его больше…
– Но он знает, сам сидел…
– Так это было почти пятьдесят лет назад! За это время многое изменилось… Это раньше зэки беспредел творили – за каждую малость под нож ставили, а теперь нет…
– Но…
– Никаких «но»! Сергееву ничего не грозит, кроме долгого тюремного срока, – подключился Леха. – Мы его к обычным зэкам не посадим. Для таких, как он, специальные тюрьмы есть…
– Они не обманывают? – чуть не плача спросила Марго у Базиля.
– Я слышал об этом… – Он опустил глаза. – И о том, что сейчас на зоне совсем другие законы, например, в наше время всех насильников опускали, а теперь, говорят, нет… – Базиль взял себя в руки, и смог посмотреть Марго в лицо. – Не расстраивайся ты из-за него так.
По лицу Марго потекли слезы.
– Мне его жалко, – сказала она дрожащим голосом.
– Ну хватит, не плач… – Базиль погладил ее по голове, чмокнул в мокрую от слез щеку. – Так хорошо весь день держалась, и нате, под вечер разнюнилась…
– Запоздалая реакция на стресс, – изрек Леха со знанием дела. – Такое бывает…
– Может, вы ляжете в кровать? – предложил Митрофан. – Вам поспать не мешает.
– Да, – она закивала головой. – Я пойду…
– Валерианки накапать? – участливо поинтересовался Базиль, помогая ей встать.
– Нет, не надо… У меня и так глаза слипаются… – Марго обернулась к Митрофану и Лехе. – До свидания. Спасибо за все…
Они синхронно закивали, по очереди пожелали ей спокойной ночи, а Леха еще и сладких снов, после чего Базиль увел ее в комнату.
Там она, не раздеваясь, рухнула на диван и в мгновение уснула.
Митрофан
Митрофан, в майке и тренировочных штанах с оторванными лампасами, стоял у плиты. Он проснулся час назад, но все это время не завтракал – ждал, когда встанет Марго, чтобы поесть с ней. И вот, наконец, она пробудилась (он слышал, как девушка разговаривала по телефону), Митрофан начал готовить. Он решил сварганить яичницу с гренками, посчитав это блюдо самым подходящим для завтрака. Можно было, конечно, напечь оладушек или сварить молочную кашу, но ни того, ни другого он готовить не умел. Он, собственно, яичницу тоже ни разу не делал, но видел, как ее жарит отец, так что с процессом он был знаком, и надеялся, что ему удастся его повторить.
Нарезав хлеб, лук и колбасу, Митрофан поставил на огонь сковороду, подождал, когда она нагреется, затем бросил на нее измельченные продукты. Лук мгновенно почернел, а хлеб стал стрелять крошками, из чего Голушко сделал вывод, что он не совсем правильно запомнил процесс приготовления яичницы. Ну ничего, первый блин у всех получается комом, поэтому попробуем еще раз! Вывалив содержимое сковороды в ведро, Митрофан опять нарезал хлеб, лук и колбасу, собрался все это выложить на разогретую поверхность, но, к счастью, вовремя вспомнил, что перед тем, как начать жарить, необходимо налить масла… Теперь он понял, почему у него все подгорело! Обрадованный своей догадливостью, Митрофан вылил на сковороду полстакана «Олейны», бросил в нее порезанные продукты, вбил яйца. Задумался: мешать или нет? Вроде, у отца желтки были целыми, значит, мешать не надо, нужно просто закрыть крышкой…
– Доброе утро, – раздался за его спиной нежный голосок Марго.
– Доброе, – поздоровался в ответ Митрофан. – Как спалось?
– Ничего… – Она посмотрела на окутанную облаком пара сковородку. – Газ надо немного убавить, иначе подгорит…
– Да, точно… – Он сделал, как было велено, – я ведь готовить не умею, обычно это отец делает. – Митрофан снял со сковороды крышку, глянул на свое произведение, подгоревшее с одной стороны, непрожаренное с другой. – По-моему, готово, как считаете?
Она заглянула в сковородку и с улыбкой сказала:
– Да, уже готово… А черненькие вкрапления, это грибы?
– Нет, это лук, – смущенно пробормотал Митрофан. – Он немного подгорел… Наверное, его надо было перемешивать… – Он стыдливо прикрыл свое творение крышкой. – Может, вам хочется бутербродов? Или макарон – их я умею варить.
– Я с удовольствием съем яичницу, – заверила его Марго.
– Тогда я сейчас наложу… А вы пока располагайтесь.
Марго села за стол.
– Базиля нет? – спросила она.
– Он уехал к приятелю за город…
– За лещами?
– Да. Он отлично запекает их в духовке. Посыпает луком и заливает майонезом. Получается обалденно вкусно…
– В котором часу он вернется?
– Сказал, что на ужин у нас будет рыба, значит, часов в пять.
– Жаль, что так поздно… – расстроенно сказала она.
– Да вы не беспокойтесь, до вечера мы не умрем с голоду. У нас рагу есть и пакетный суп…
– Боюсь, что я не смогу остаться до вечера.
– Как не можете?
– Я должна уехать.
– Зачем вам уезжать? Вам разве у нас плохо?
– Нет, конечно, но не могу же я злоупотреблять вашим гостеприимством…
– Да что вы такое говорите? – Митрофан так разволновался, что тарелка в его руке задрожала. – Живите, сколько хотите. Вы совершенно нас не стесняете… А если вам плохо в отцовской комнате, я могу уступить вам свою…
– Спасибо, но не нужно… Сегодня вечером я уезжаю. И сейчас я должна начать сборы.
– Куда вы?
– В Чебоксары. Я только что звонила туда… Вы уж извините, я воспользовалась вашим телефоном…
– Что вы там забыли?
– Там есть клиника, в которой оперируют таких, как я…
– Каких «таких»? Вы что, больны?
Она не стала отвечать, лишь грустно улыбнулась и опустила глаза.
– И к чему такая срочность? – не отставал Митрофан. – Почему именно сегодня надо ехать? Разве
