– Действовать без пощады! – отдал приказ Александр.
И жители Фив увидели и испытали на своей шкуре, сколь дисциплинированно и сколь беспощадно македонское воинство.
Горожане убедились, что значит армия, возглавляемая полководцем, который не видит перед собой ничего, кроме своей цели, и глух к мольбам.
Женские крики, детский плач, проклятия мужчин смешались с густым дымом, который стлался по улицам Фив.
Александр продолжал отдавать приказы:
– Не жалеть никого! Двигаться вперед! Только вперед!
Дома горели. Рушились. Македонцы продвигались вперед по городу, оставляя позади смерть, разрушение, пожары.
Взошедшее солнце осветило лежащие на улицах и площадях шесть тысяч трупов.
Утром Александр созвал военачальников и гетайров.
– Какое наказание должны понести Фивы? – обратился царь к собравшимся.
Фокидяне и платейцы закричали:
– Разорить! Чтобы их не было на земле!..
В торжественной тишине царь сказал:
– Здесь собрались военачальники многих народов, а также члены Коринфского союза, на котором был провозглашен всеэллинский мир. Я предоставляю вам решать судьбу Фив.
Царь отдавал фиванцев на суд народов, некогда порабощенных и разоренных Фивами. Александр знал, что их вердикт будет беспощаднее его собственного.
Месть диктовала жестокие решения: «Фивы сравнять с землей, разрушить дома, снести стены, разделить земельные угодья, продать в рабство всех жителей».
Дом Пиндара, великого греческого поэта, а также храмы и жилища жрецов исключили из черного списка по приказу Александра. Пощадили и потомков Пиндара.
На следующий день в чистое поле выгнали тридцать тысяч мужчин, женщин и детей. Торговцы рабами, как стервятники, сортировали их по полу, возрасту, внешности, работоспособности и оценивали.
Здесь, в поле, плененные фиванцы отчетливо слышали гулкие равномерные удары таранов, которые разбивали стены города.
Стены великих Фив рушились с грохотом, сотрясая землю, поднимая высоко в небо желтую и красную пыль.
Нагруженные добром повозки потянулись в лагерь победителей.
К вечеру Александр пришел взглянуть на развалины. Груды камня и битого кирпича лежали перед ним. А вокруг стояла страшная, глухая тишина.
Александр добился того, чего хотел, но не обрел покоя. Хотя приговор об уничтожении города выносил не он, но он был в ответе за то, что больше не существовало легендарного города, где Софокл нашел своего Эдипа, откуда был родом великий полководец Эпаминонд.
«Зевс сорвал месяц с небес», – говорили по всей стране.
Фивы считались месяцем Греции, а Афины – солнцем.
Участь Фив потрясла всех: только поколение тому назад им принадлежала гегемония в Элладе, теперь они были стерты с лица земли.
Ужас объял Элладу. Жестокость молодого царя повергла всех в оцепенение.
А воины-победители праздновали свою победу шумными кутежами, на которых вино – македоняне, в отличие от греков, пили его не разбавленным – подносили в громадных кубках.
XVI
Таида сидела на открытой баллюстраде своего дома, любуясь последними лучами заходящего солнца и рассеянно перебирала струны кифары.
Как легкий ветерок, впорхнула Иола.
– Отчего ты печальна, душа моя?
– Так, вспомнилось кое-что…
Иола внимательно посмотрела на подругу.
– Ты думаешь о молодом царе? Его образ смущает твое сердце?
– Да, Иола. Ты догадалась… – улыбнулась Таида. И невольно воскликнула. – Слава Тихе!.. Александр жив. Александр снова одержал победу.
– Но какой ценой! Все в Афинах говорят о его жестокости.
– Да… это, к сожалению, так… Но я слышала и другое мнение, что молодой царь не лишен и чувства милосердия. К нему привели связанную фивянку, благородного происхождения. Она была обесчещена его воинами. Они жестоко пытали ее, заставляя сознаться, где она спрятала сокровища своей семьи. Женщина повела своих мучителей к скрытому в кустах колодцу; здесь, сказала она, на самом дне погружены ее сокровища. Воины поверили ей и спустились в колодец, и она забросала их камнями. А когда ее привели на суд к царю, сказала, что она Тимоклея, сестра того Феогена, который, будучи стратегом при Херонее, пал, сражаясь против Филиппа, царя Македонского, за свободу греков. Александр простил мужественную женщину и даровал свободу ей и ее родным.
– Ты говоришь о молодом царе так, как будто любишь его. А ты ведь даже еще не знакома с ним?
– Разве для женских мечтаний это преграда?.. Ты знаешь, я была у прорицателя…
– И что же поведал тебе тот, кто видит невидимое?
В глазах Таиды затаилась печаль.
– Он увидел длинную дорогу… На этой дороге предстоит мне встретиться с Александром… Только его путь намного короче моего. Не знаю, что бы это значило?
Иола нежно обняла подругу.
– Над судьбами людей властны боги. Зачем думать о том, что не дано нам изменить?.. К тому же у меня хорошие вести от Неарха. Царь устраивает пир в честь победы над Фивами. Неарх зовет меня.
– От Птолемея у меня нет вестей… Хотя он говорил, что рад будет видеть меня.
– Я уверена в этом! – тут же поддержала подругу Иола.
Таида серьезно посмотрела на нее:
– Хочу, чтобы ты знала: мне нужно воспользоваться вниманием Птолемея, чтобы встретиться в Александром.
– Но это ведь не совсем честно по отношению к Птолемею…
– Почему же? Я ведь гетера… Он мне понравился, и я одарю его лаской, если он будет нуждаться в ней… – И добавила после паузы. – То, что я сказала тебе, Иола, только для твоих ушей!
– Это я обещаю тебе… Но согласиться с тобой мне трудно.
Таида ненадолго задумалась, затем взглянула на подругу, улыбнулась ей.
– Хорошо! Едем!
Полная луна осветила трехликую Гекату, покровительницу волшебства и заклинаний.
Скульптура богини стояла на перекрестке трех дорог…
Таида совершила жертвоприношение… Заколола черного петуха, собрала кровь в сосуд… Окропила землю перед алтарем богини, чья власть распространялась на небо, землю и ад…
Затем встала на колени… Страстно молила:
– О, неназываемая по имени! Пошли мне любовь величайшего и доблестнейшего из мужчин…
Богиня будто пристально вглядывалась в смертную женщину… Внезапно бесстрастный лунный свет озарил лицо Таиды, стоящей перед Гекатой на коленях.
Это был знак благословения!..
В своем огромном шатре царь устроил пир для победителей, которые удобно расположились на пиршественных ложах.
Победителям раздали золотые сосуды, серебряные чаши, дорогое оружие, поместья и рабов, рабов, рабов… Эта щедрость стала возможной благодаря богатым трофеям. То, что щедрые подарки сохраняют дружбу и укрепляют доверие, цари знали слишком хорошо. Эту истину еще с детства усвоил и Александр.
После раздачи подарков в шатер вошла Таида.
