— Вот как? — изумился он и помолчал. — Но Страга любил другую… Я могу рассказать тебе…
— Не нужно, я всё знаю, — остановила она. — Ты только скажи мне: эта девочка… Эта девушка пришла к камню?
— Нет, не пришла…
— Поэтому Страга погиб, — заключила она и вздохнула. — Его никто не хранил, никто не творил над ним обережный круг.
— А ты?
— Я хранила тебя. И отняла тебя у смерти.
— Но это… недоступно человеку! Это Божественный Промысел!
— Теперь ты хочешь убедить меня, что я — Валькирия! — снова засмеялась она. — Нет, правда, мне это очень нравится! Но, к сожалению, я родилась на земле. Видишь, обыкновенные руки. Насквозь пропахли лекарствами. И халат… Я врач и кое-что умею. То, что не могут другие.
— Умеешь отнимать у смерти?
— Не всегда удаётся… Тебя отобрала. — Она была счастлива. — Хотя было нелегко… Сильное переохлаждение организма, судороги. Ты замерзал…
— Ты согрела меня… грудью? Или это снилось?
— Нет, не снилось, и я не отводила тебе глаз. — Она торжествовала. — Только не спрашивай больше ничего, ладно? Мало интересного. Просто очень древний способ возвращения к жизни умирающих воинов.
Он чувствовал, как она старается скрыть всё то, что поневоле открыла и что ей запрещено было открывать. Она разрушила выстроенный в его воображении образ Девы-Валькирии, тем самым как бы приземляя себя, упрощая действо до элементарного действия. Скорее всего, она хотела остаться земной, однако неведомая сила каких-то условий, ритуалов, либо обстоятельств диктовала ей другое существование. Он радовался её стремлению, угадывал в нём желание сохранить своё имя и земные чувства, и одновременно ощущал разочарование, ибо теперь ему становилось нестерпимо жаль расставаться с Валькирией. Пусть придуманной, рождённой из домыслов и догадок, однако возбудившей в нём неведомое, никогда не испытанное ликование от высшей, непорочной близости.
— А волосы?! — спохватился Русинов. — Ты преклонила голову, позволяя расчесать её… Авега бредил этим мгновением!
— И ты станешь бредить, — не сразу сказала она и вскинула печальные глаза.
— Я знаю! Буду… Волосы Валькирии! — Он приподнял на пальцах её пряди. — Космы света!.. Собака привела к тебе. Ты Валькирия. Страга просил передать медальон…
Она подняла на ладони медальон и что-то вспомнила. У неё потемнели голубые глаза…
— Он вернул мне свободу. Это мой сокол. Когда-то я своей рукой возложила его на Страгу. Мне было четырнадцать лет… Помнишь, говорила — женщина делает выбор… Да, я Валькирия! И моя дочь будет Валькирией, и внучка… И они сделают выбор когда-нибудь, — показалось, что она сейчас заплачет, однако голос её лишь стал печальнее. — Да изберут ли их? Сохранят ли преданность?.. Страга нашёл девочку в горах и забыл обо мне.
— Почему же он тогда не освободил тебя?
— Но эта девочка не могла держать над ним обережного круга, — объяснила она. — Я хранила его все годы, пока он ждал… А потом встретила тебя. И погубила Страгу. — Торопливыми руками она собрала волосы, скрутила их в тугой жгут, перевязала шнурком медальона. — Атенон мне не простит! Страга был его любимцем!
— Кто? Кто тебя не простит?
— Владыка Атенон… Меня ждёт наказание. Он обрежет мои космы, — она прижала жгут волос к груди. — Он сделает меня Карной!.. Ты в последний раз расчесал их. Ты был первый, кто коснулся моих волос. И теперь их не будет. Пустят по ветру мои космы! И вороны растащат их на гнёзда…
— Мне довольно будет твоей любви!
— Это сейчас довольно, — горько вздохнула она. — Но теперь ты всю жизнь будешь тосковать о моих волосах.
Русинов отнял у неё косу, распустил её, рассыпал по плечам.
— Никому не дам! Ни одного волоска!
— Благодарю тебя, — она слабо улыбнулась. — Только защитить мои космы не в твоей воле. Ими владеет Атенон… А без волос ты меня разлюбишь! Нет! Не говори ничего! Я знаю!.. Ты увидишь других Валькирий, и тебе захочется прикоснуться к их волосам. Кто-нибудь из них очарует… Зачем тебе стриженая Валькирия?
— Но ты же моя Валькирия! Моя Карна!
— Зови меня прежним именем…
— Хорошо… Скажи мне: Атенон — это ваш господин? Кто он? Князь?
— Владыка.
— Как найти его?
— Этого никто не знает, — проговорила она обречённо. — Атенон сам находит того, кто ему нужен… Не переживай за меня. Всё равно не избежать кары и позора. Нужно подготовиться и достойно перенести наказание.
— Я тебя не оставлю! — заявил он. — Теперь я буду с тобой всюду.
— Но ты же знаешь, это невозможно! — чуть не крикнула она. — Ведь и твоя судьба во власти Владыки! А он может изгнать тебя, пустить странником, сделать безумцем!
Он помолчал, в одно мгновение поверив в беспредельную власть и силу неведомого Владыки. И горько усмехнулся над собой:
— Мне казалось, гоями правит Валькирия…
— Мы лишь женское начало, — она вновь стала собирать волосы, высвобождая их из рук Русинова. — Как и во всём мире, женщина — хранительница жизни, огня. Поэтому нас много и мы — смертны. Атенон — единственный, владеющий жизнью и смертью, землёй и небом… Но пока на моей голове космы, я оберегу и от власти Владыки! Он не сделает тебя изгоем!.. А если лишусь волос, стану бессильной. И тогда не суди меня. Нет! Погоди, не клянись… Ты слышал в горах голоса? Долгие крики? Это Карны кричат. И я стану бродить призраком и кричать, пока не отрастут волосы.
— Мне нужно вернуться назад, в пещеры, — сказал он, останавливая её руки. — Ты можешь пойти со мной?
— Нет! — испугалась она. — Мне нельзя!.. А тебе… А ты забудь, что был там. И никогда не вспоминай! Иначе тебя лишат рассудка.
— Меня привёл Страга! — воспротивился Русинов. — Я видел сокровища в Зале Жизни… Там — Веста! Я едва прикоснулся!.. И понял, во имя чего искал!.. Зачем жил!..
Она неожиданно стукнула его по лбу ребром своей ладони, а голос стал ледяным, как-то сразу привёл в чувство:
— Ты уже безумец! Немедленно и навсегда перестань думать о том, что видел. Не смей вспоминать!
— Почему?! — изумился и устрашился он. — Почему ты мне запрещаешь?
— Потому что твой разум горит! — прежним тоном вымолвила она. — Ты впадаешь в истерику!.. А разум гоя всегда холоден и спокоен. Не перестанешь думать — сойдёшь с ума. Ты не первый!.. Пока имею силу — охраню тебя и спасу. Потом — не знаю… Научись владеть собой. Остуди голову! У тебя жар!
— Неужели я никогда не вернусь туда?
— Ты пока не готов к познаниям Известий, — металл в её голосе начал плавиться. — И пусть тебя это не смущает. Ведь ты пришёл к нам из мира, которым правят кощеи. Они используют жар твоего разума, получают чистую энергию и за счёт неё становятся бессмертными. Всю свою историю человечество стремилось избавиться от кощеев, но жажда свободы зажигала огонь сознания и становилась питательной средой. Как только кощеи начинают голодать, принимаются рассеивать мысль о свободе, насыщают человеческий разум нетерпением, желанием борьбы, истеричностью… С горячей головой никогда не разорвать этот круг. Пока ты не научился управлять собой, забудь дорогу в пещеры, не вспоминай о сокровищах. А я тебе помогу, — она по-матерински обняла его, прижимая голову к груди. — Ты прошёл
