протестантской религией. Но так было не всегда. Например, до Первой мировой войны финансовые рынки континентальной Европы были более развитыми, чем рынки Великобритании и США. Что же произошло в XX веке? Даже учитывая все остальные возможные объяснения (в том числе и спад, вызванный войнами), можно показать, что с эмпирическими данными согласуется следующая теория. В начале XX в. англосаксонским странам — и в первую очередь США — в отличие от европейских, удалось создать эффективный механизм защиты конкуренции от посягательств государства и крупного бизнеса. Это и создало спрос на современные рыночные институты и укрепило сами институты.
Финансовые рынки крайне важны для экономического роста и развития. В свою очередь, для становления самих этих рынков необходимы экономические институты, в том числе права собственности.
Миф 25
Основная задача корпоративного управления в России — защита прав мелких инвесторов
Дискуссии о корпоративном управлении в России, как правило, ведутся вокруг защиты мелких акционеров от крупных собственников или от менеджеров. Защита мелких инвесторов, безусловно, очень важна. Она необходима, в частности, для развития ликвидного рынка акций, который не только служит дополнительным каналом привлечения капитала, но и дает относительно надежный сигнал об эффективности деятельности компании (цена акций — это оценка качества работы компании с точки зрения всех присутствующих на рынке игроков). Однако защита мелких инвесторов — не единственный и далеко не самый главный вопрос корпоративного управления.
Раньше корпоративное управление было принято определять как механизм защиты интересов внешних инвесторов. В последнее время это понятие стало трактоваться шире. Сейчас это скорее средство создания эффективных стимулов внутри корпорации, в первую очередь стимулов к инвестициям в проекты с положительной приведенной отдачей.
Эти изменения кардинальным образом меняют приоритеты в области реформы корпоративного управления. Ведь даже во многих развитых странах собственность высоко концентрированна и с точки зрения привлечения капитала значение рынка акций невелико. Например, в США, стране с самыми развитыми финансовыми рынками, даже во время бума за счет привлечения мелких инвесторов финансируется менее 10 % инвестиций (хотя, безусловно, этот показатель намного выше в отдельных секторах экономики). В успешных переходных экономиках неразвитость рынка акций также не мешает осуществлять инвестиции. В странах Центральной и Восточной Европы компании не выпускают акции, а привлекают крупных, в том числе иностранных, инвесторов. Вместо курса акций менеджеров дисциплинирует рынок корпоративного контроля — менеджер знает, что, если компания будет работать неэффективно, внешний собственник купит контрольный пакет и начнет реструктуризацию с замены менеджеров.
Поэтому реформа корпоративного управления должна быть направлена в первую очередь на снижение транзакционных издержек на рынке корпоративного контроля. Не секрет, что покупатели контрольных пакетов в России, как правило, вынуждены тратить серьезные дополнительные средства на поддержание хороших отношений с органами власти различных уровней, на защиту от корпоративного шантажа и т. д. Поэтому чрезмерная защита мелких акционеров может быть даже контрпродуктивна — она затрудняет переход контроля над компанией в руки более эффективного собственника.
Но развитие рынка корпоративного контроля — это еще не все. Проблемы корпоративного управления, как матрешки, вкладываются друг в друга. В России внутри второй матрешки сидит третья, особенная матрешка — уязвимость собственника перед органами власти, угроза пересмотра результатов приватизации.
Главная проблема корпоративного управления в России не в том, что менеджер не действует в интересах собственников (всех, даже самых мелких). У нас искажена система стимулов самих собственников. Допустим, в компании только один акционер, он же является и менеджером. Тогда проблема корпоративного управления в узком смысле решена — нет проблемы разделения собственности и контроля, нет и проблемы защиты внешних инвесторов. Достаточно ли этого для создания стимулов к инвестициям? Вряд ли. Ведь именно собственники, обладающие полным контролем, выводили — а многие продолжают выводить, а не возвращать — капиталы из России. Собственники все еще боятся: во время приватизации многих предприятий были допущены нарушения закона, и власть при желании может отобрать активы даже у тех владельцев, которые купили их на рынке у предыдущих собственников и не участвовали в незаконном разделе.
Как же убедить владельца в том, что он, а не силовые органы, обладает правом контроля над своими активами? Первый шаг — это установить срок давности на сделки с собственностью. То есть, если нарушения были допущены более чем, например, три года назад, пересматривать права собственности нельзя. Такая амнистия необходима, но недостаточна, поскольку нужно установить срок давности и по налоговым нарушениям — иначе ни один предприниматель не будет чувствовать себя в безопасности. Впрочем, перечислить все инструменты экспроприации очень трудно, поэтому, в конце концов, все зависит от политической легитимности прав собственности: если большинство россиян будут считать крупных собственников нелегитимными, то у правительства всегда будет оставаться искушение использовать такое отношение для отъема собственности.
Многие портфельные инвесторы уже поняли: защита их прав возможна только при заинтересованности в этом контролирующих акционеров. Поэтому вряд ли стоит пытаться защищать права мелких акционеров до тех пор, пока в свои права не поверят акционеры крупные. Если права собственности не защищены (в первую очередь от власти), не имеет смысла обсуждать другие проблемы корпоративного управления.
Миф 26
Российские олигархи уникальны. Если бы не они, у нас возникла бы конкурентная рыночная экономика, поэтому необходимо экспроприировать их активы
Не близка ли к закату эпоха олигархического капитализма в России? Опыт других похожих экономик показывает, что происходящее сейчас наступление власти на крупный бизнес, скорее всего, приведет к перераспределению собственности и назначению новых олигархов.
Термин «олигархия» впервые появился в трудах Платона и Аристотеля и с тех пор широко используется для описания политических систем, в которых реальная власть принадлежит небольшой группе людей. Многие благополучные теперь страны проходили через олигархический этап развития, когда несколько крупнейших бизнесменов обладали не только экономической, но и политической властью.
Российские олигархи уникальны тем, что их состояние основано на активах, находившихся в собственности государства и приватизированных по заниженной стоимости. Но с точки зрения экономики такая приватизация всего лишь один из способов перераспределения общественных ресурсов в пользу узкого круга лиц. Олигархи из других стран не приватизировали свои империи, а строили их с нуля, но и они опирались на поддержку власти. Американские железнодорожные магнаты в XIX в. получали субсидии и земельные гранты. При этом они подкупали конгрессменов и сенаторов для лоббирования выгодных законов и не гнушались прямым подлогом. При сооружении трансконтинентальной железной дороги стандартной практикой стал «перенос гор», когда компания выдавала равнину за гористую местность и получала субсидии по горным ставкам. Неудивительно, что американцы назвали первое поколение крупных капиталистов «баронами-разбойниками», а президент Теодор Рузвельт говорил о них не иначе как о «преступниках с большим кошельком».
Так же неприязненно относилось общество и к крупнейшим корпорациям в Швеции в 1930-е гг., в Японии и Италии — после Второй мировой войны, в Корее — в начале 1960-х гг. В этих странах олигархи
