наверняка будет уже дома. Так что ни к чему зря гонять девушку и тревожить ее понапрасну.
Он долго стоял у зарослей и смотрел в просвет на ту, манящую его чем-то, ветку, где видел дриаду, так похожую на Элору. Снова опросил дерево, пытаясь в этом потоке образов уловить хоть что-то, хоть какой- то намек на возможность перехода на соседнее, но так ничего похожего не обнаружил – дерево рассказывало только о себе, и, значит, места где ветви чужого дерева подходят достаточно близко – надо искать самому. И вот теперь он стоял и просто смотрел, ожидая, что вот сейчас листья раздвинутся и она выйдет. Он ждал этого момента в нетерпении, отчего-то сильно волнуясь, но никто так и не появился. И Сергей наконец, стряхнув с себя эту непонятную тягу, направился к себе домой.
Спускаясь по гибкой словно резина лиане он решал куда ему пойти в следующий раз. И обязательно надо будет взять Лею с собой. И привести ее, например, к верхней конструкции – наверняка с ее природной интуицией ему легче будет пройтись по его коридорам. Или спуститься к скелету и кораблю – вдруг она что- нибудь сможет прояснить и по ним?
На подходе к дому он снова натолкнулся на бабочку – правда теперь уже с бело-желтым рисунком.
– Привет, – по привычке сказал он.
Бабочка, наверное тоже по привычке, промолчала. Но и не улетала, явно что-то высматривая, и Сергей, опять же на всякий случай обошел ее стороной, непроизвольно ощущая между своих лопаток тяжелый взгляд ее выпуклых, нечеловеческих, немигающих глаз. И это было неприятно. Спина сама по себе, без его вмешательства, напряглась, ожидая предательского нападения, и он, углубляясь в заросли, все ждал почему-то (почему – он ответить не мог), что вот-вот, вот сейчас, она взмахнет своими огромными крыльями и… Но все, к счастью, обошлось. Заросли сомкнулись, скрыв его от неподвижных глаз бабочки, и на душе стало гораздо спокойнее.
Леи нигде не было видно.
Ну вот, как обычно, подумал он, прогуливаясь по своей родной ветви, никто не соскучился по мне и никто не встречает. Но никто и не касался его теплой рукой, и не вышел из зарослей. Да и дерево сообщило, что Леи на нем нет – по крайней мере в ближайшем окружении. Наверное, где-нибудь заигралась с подружками с соседних деревьев, решил он и, сняв с пояса череп и спрятав его под спальный листок – вдруг он напугает Лею? – направился к бассейну – захотелось немного поплавать и освежиться с дороги.
И здесь Сергей опять натолкнулся на пустой кокон. На том же самом месте, что и раньше. Ну вот, усмехнулся он, снова сталкивая его с ветки, повадился тут кто-то, место себе облюбовал. Надо будет как- нибудь устроить засаду, посмотреть, кто их тут складирует. И, подумав так, Сергей с короткого разбегу нырнул в прохладную чистую воду, бороздя животом мягкое, ворсистое дно совершенно неглубокого бассейна.
Когда он вынырнул, большая тень накрыла его. Сергей быстро вскинул глаза. Та же самая бабочка, судя по рисунку, сидела прямо над ним, сверля его своим безжизненным взглядом. Вот пристала-то, сердито подумал он. Надеюсь, она здесь не высматривает себе добычу? Или, может быть, здесь у бабочек водопой?
Он вылез из воды, недовольный, что ему помешали. Сел поближе к зарослям – на всякий случай.
– Ну что ты привязалась ко мне? – спросил он прямо. – Что ты хочешь?
Бабочка не улетала.
Так они и сидели некоторое время.
– Ну ладно, я домой, – сказал он поднимаясь и видя, что искупаться ему больше не придется. – И не надо меня провожать.
Сергей ворочался с боку на бок и никак не мог уснуть. В одиночестве уже не спалось, да и мысли разные и тревожные не давали ему покоя. Может, что случилось с Леей? – с легким беспокойством думал он. Ведь наверняка и у дриад есть враги. Но вот только кто? Надеюсь – это не бабочки. Да и дерево, опрашиваемое каждые десять минут, молчало. В смысле – ничего утешительного на счет Леи сказать не могло. И на месте сбора дриад ее тоже не было, впрочем, как и самих дриад. Видать, они собирались только по каким-то своим событиям, решил он, например, цветением каких-либо растений, или еще чего. Ведь недаром они меняют окраску. Хоть и не одновременно, впрочем. А она так красиво выглядела с этой порозовевшей кожей! – с тоской подумал он.
И от мысли, что ее он может больше никогда не увидеть, Сергею стало не по себе. И тогда он решительно поднялся, попил воды жадными глотками, успокаивая себя, долго смотрел на заросли в тщетной сумасшедшей надежде – не выйдет ли кто? Ведь знал – нет ее поблизости. Но уж очень хотелось, чтобы дерево ошибалось.
А потом снова лег.
И так – всю свою 'ночь'.
Время шло, на смену сну приходил период бодрствования, потом снова наступал сон, мир вокруг медленно темнел, а Лея все не появлялась. Не приходила и соседка с рыжими волосами. И даже прилипчивая бабочка давно улетела. И только одна мохнатая гусеница продолжала скрашивать его одиночество.
Сергей больше никуда отсюда не уходил, все это время бесцельно бродя по ветке, либо подолгу просиживая в кресло-образном листе, упрямо теребя дерево своими безрезультатными опросами.
Но Лея так больше и не появилась.
9) Сумерки.
Он неподвижно сидел на самом краю листа, тяжело смотрел на те ветки, на которых любила лежать Лея, и ни о чем не думал. На душе была полная пустота. Три дня искали мы в тайге капот и крылья, – вдруг всплыли у него в голове строчки старинной песни. Продолжать, правда, не стал, зная, что дальше там идут такие слова – Три дня искали, мы Серегу… И это было совсем грустно, так как его-то как раз никто и не искал, не собирался искать и никогда этого делать не будет. Никому во всем этом мире он был не нужен. Одинокий чужой человек на чужой для него планете…
В очередной, тысячный поди раз, он меланхолично опросил дерево – Леи нигде не было.
На ветках напротив снова возникла Эя – соседская рыжеволосая дриада. Чуть покачиваясь, они внимательно смотрела на Сергея. Он ей вяло помахал рукой – все-таки старая знакомая.
Сергей и не успел заметить, как она возникла прямо перед ним, неизвестно как держась за легкие заросли. Снизу вверх заглянула ему в глаза, неприятно опалив своей синевой – ведь точно так же это делала и Лея.
Несколько секунд Сергей безразлично смотрел на дриаду.
– Впрочем, ты-то как раз мне и нужна, – сказал он пересохшими от жажды губами, медленно просыпаясь от нахлынувшего на него столбняка. – Может, ты мне сможешь рассказать, куда делась Лея?
Повинуясь его жесту дриада пересела к нему рядом и, чуть улыбнувшись одними кончиками тонких губ, неторопливо выдернула один из цветков, заплетенных в волосы.
Сергей решительно потряс головой, беря ее за свободную руку.
– Нет, – сказал он для большей убедительности – общаться, не произнося ни слова было все-таки тяжеловато. – Сосредоточься.
Крепко и вместе с тем аккуратно держа ее хрупкую руку, Сергей закрыл глаза. Он попытался передать ей образ Леи. Вот она лежит на ветках, а вот ее лицо вблизи – тонкие темные стрелки бровей, большие красивые глаза, поражающие своей глубиной и нежным теплым взглядом, аккуратный ротик приоткрыт в легкой полуулыбке, обнажив белые зубки…
И Эя вдруг резко выдернула руку. В ее глазах он успел прочесть тревогу и беспокойство, прежде чем она растворилась в ближайших зарослях.
Сергей долго смотрел на этот участок зеленого ковра, где скрылась дриада, безразлично отметив про себя, что Эя качнула только два или три листика, и пустота на душе становилась все больше и больше.
Он не знал, сколько он так просидел. Что-то мелькало перед его пустым взором, кто-то проходил мимо, пролетал, проползал. Чьи-то мохнатые лапки щекотали его руки, чье-то низкое жужжание доносилось за его спиной, пока рыжий цвет не заслонил весь мир и густые волосы не уткнулись ему в лицо, щекотя нос и мешая дышать.
