ее, с печалью остановился. Тогда снова услышал голос:,«Лев царь, войди в эту густую, тенистую рощу, возьми воды, которую найдешь там, и дай жаждущему, а тину от источника возложи на его очи. Кто Я, давняя обитательница этого места, ты узнаешь после и при моей помощи не умедлишь соорудить на этом же месте во имя Мое храм, в котором приходящие сюда и с верою призывающие имя Мое, будут получать исполнение своих прошений и совершенное исцеление от болезней». Устрашенный Лев поспешил тотчас на указанное место, и сперва, взяв тины от родника, приложил ее к глазам слепого, потом, взяв воды, дал ее полумертвому слепцу, который тотчас же освежился. Но как скоро он оросил водою и свои глаза: то вдруг прозрел и не требуя уже проводника, один вошел в город, проповедуя чудеса Богоматери. Это случилось в 450 году спасения нашего, в царствование Маркиана»(391–457).
Приняв престол, благочестивый Лев 1 (457–473) при чудотворном источнике воздвиг храм во имя Богоматери и назвал его храмом Живоносного, или Живоприемного, источника, потому что»ее осеняла чудодейственная благодать Богоматери». Многие чудотворения, бывшие в этом храме, прославили его. В 14 веке Никифор Каллист Ксанфопул изложил последование богослужения на праздник обновления храма Живоносного источника,[640] ежегодно совершаемый в пятницу Светлой седмицы.
Храм Живоносного источника, обновляемый греческими царями и царицами в продолжение многих веков, не долго оглашался торжественными песнями Никифора; за измену благочестивым нравам отеческим Царьград лишился покровительства своей Заступницы; по покорении его магометанами, храм, бывши свидетелем столиких чудес, равно как и Влахернский, разрушен до основания. Цветущая окрестность Живоносного источника обращена в жилище смерти — в кладбище мусульман. Долго святое место оставалось в этом запустении. Уже в наше время, когда, при особенном посредстве Русской державы, облегчено иго рабства греков, восстановлена слава Живоносного источника, воздвигнут и храм из вековых своих развалин. Цареградцы, пользуясь благоволением Махмуда 2, обратились к нему с прошением о позволении восстановить храм Живоносного источника. При великодушном покровительстве султана и усердии греков, в короткое время выстроена в 1834 году великая каменная церковь во имя Богородицы, — Живоносного ее источника. В этом храме и теперь, как прежде, струится целительная вода чудотворного источника и привлекает к себе отовсюду и христиан и не христиан. Кругом источника устроены чуланы, где обливают больных; к воде беспрестанно приходят: греки, турки, турчанки, армяне, католики, — все со слезами просят Царицу небесную и принимают исцеление. Сам султан часто посещает и приказывает ежедневно брать оттуда воду для приготовления пищи. Магометане невольно исповедуют Богоматерь и говорят:«велика в женах св. Мария!«и называют воду:«св. Мария».[641]
Суббота Светлой седьмицы.
В субботу Светлой седмицы на Литургии благословляется и разделяется артос. Как члены единой Православной Церкви в светлый праздник вкушают пасхи в жилищах своих, так в продолжение светлой седмицы в жилище Божием предлежит единый общий всем членам ее освященный хлеб, называемый по– гречески артос (?????), или, по Церковному Уставу, просфора всецелая. Сообразно со знаменованием Пасхи, которая соединяет в себе события смерти и Воскресения Господа, на артосе начертывается знамение победы Христовой над смертью, или крест, увенчанный тернием, или образ Воскресения Христова. В продолжение Светлой седмицы артос предлежит во храме на аналое, пред св. иконостасом. По окончании Литургии во дни Светлой седмицы с артосом торжественно совершается крестный ход кругом храма. Артос еще более, чем пасха, напоминает об истинной Пасхе Христовой и соединяет нас с Воскресшим. Пасхи в первый же день Воскресения раздробляются и употребляются: а артос сохраняется во всю Светлую седмицу, напоминая верующим о пребывании с нами Воскресшего Спасителя, и разделяется и раздается в субботу, когда верные обыкновенно причащаются тела и крови Христовых. Таким образом начинается и оканчивается седмица Светлая вкушением Пасхи:«Св. Апостолам, — говорит Марк, митрополит ефесский, в 15 веке живший, — благоудно было по некоему подобию св. тайн избрать хлеб для Матери Господа и в ее воспоминание, подобно тому, как в воспоминание Господа, предлагать и вкушать. Это последование мы изменяем в светлый день Воскресения Господня. Тогда возвышается артос в честь Господа и хлеб не вкушается участвовавшими в трапезе для того, чтобы сохранить образ Господа. Потому и сохраняем мы его в течение всей недели и возвышаем каждый день, потому что эти дни мы полагаем за один, а в последний, до принятия пищи, он раздается с честью».[642] Посему артос служит изображением живой веры в благодатное соприсутствие и содействие Спасителя — Церкви воинствующей, как и панагия в честь Богоматери.[643] В монастырях постановлено ежедневно приносить артос на трапезу и полагать на особом столе или аналое, для внушения инокам, что среди их, как некогда среди апостолов, невидимо присутствует Сам Господь, истинный хлеб жизни.[644]
Артос можно уподобить ветхозаветным опреснокам, которые древний Израиль, избавленный от рабства египетского, вкушал в дни пасхальной седмицы (Исх. 12, 15–20). Св. Кирилл, епископ туровский, святитель Церкви российской, живший в 12 в., в слове своем на неделю новую, говорил:«Как евреи из Египта по пустыне несли на главах своих опресноки (Исх. 12, 34), пока не перешли Чермного моря, и, тогда посвятив хлеб Богу, разделили его всем, и все вкушавшие были здравы и страшны врагам: так и мы, спасенные Воскресшим Владыкой от работы мысленного фараона — дьявола, износим со дня Воскресения Христова священный хлеб — артос — в продолжение целой недели, и наконец, посвятив сей хлеб Богу, вкушаем от него и храним его на здравие телам и душам нашим».
Поведение православных христиан в Пасху.
В продолжение великого торжества Пасхи древние христиане ежедневно собирались для общественного богослужения, при котором пастыри Церкви предлагали верующим благочестивые поучения.«По святом и спасительном дне Пасхи, — говорил в 4 в. к оглашенным св. Кирилл иерусалимский, — со второго дня ее в каждый день седмицы, собираясь на св. место Воскресения, будете слушать поучения, если Богу угодно будет».[645] Св. Златоуст некогда беседовал к народу в день Пасхи:«Разрешим начало грехов. Для этого вы ежедневно пользуетесь непрестанным учением: для этого мы, собираясь в продолжение семи дней, предлагаем вам духовную трапезу, доставляя вам наслаждение божественным словом, каждодневно назидая вас».[646] В продолжение Светлой седмицы издревле запрещены театральные зрелища, дабы верующие не могли нарушить ими святости великого торжества, и запрещены были не только для христиан, но и для самих иудеев и язычников, чтобы и они знали, что есть время молений и увеселений.[647] Согласно благочестию первых христиан, 6 Вселенским Собором, бывшим в 691 году, постановлено для верных:«От св. дня Воскресения Христа Бога нашего до недели Новые, во всю седмицу во св. церквах непрестанно упражняться во псалмах и пениях, и песнях духовных, радуясь и торжествуя во Христе, и чтению божественных писаний внимая и св. тайнами наслаждаясь. Ибо таким образом со Христом и мы купно Воскреснем и вознесемся. Того ради отнюдь в реченные дни да не бывает конское ристание, или иное народное зрелище».[648]
Воспоминая о великих благодеяниях, оказанных роду человеческому Воскресением Иисуса Христа, древние христиане великий праздник Пасхи святили особенными делами благочестия и благотворения. Подражая Господу, Своим Воскресением освободившему нас от уз греха и смерти, благочестивые Цари древние отверзали в праздник Пасхи темницы и, исключая уголовных преступников, давали виновным прещение,[649] по подобию древнего обыкновения иудеев, на праздник Пасхи отпущати единого народу связня, его же хотяху (Мф. 27, 15). Содействуя исполнению столь человеколюбивого закона в Пасху, — праздник искупления и избавления, — императоры Валентиниан 1 (364–375), Феодосии (379–395), Аркадий (395–408) и Юстиниан (527–565) постановили правила, по которым начальники городов давали бы в Пасху освобождение узникам, не дожидаясь особенного на то разрешения.[650] Впрочем, прощение вины не давалось целым сословиям без различия: это значило бы положить печать бесславия и на невинных, которые были в целом сословии.[651] Прощение вины не простиралось и на тех узников, которые, получив его, опять впадали в преступления; для таковых благодеяния служили не к исправлению, а поводом к новым порокам.[652]
Не только правительство во время Пасхи давало прощение и являло благодеяния некоторым узникам,
