направился к чайнику, что стоял на подоконнике. - Много я тебе не расскажу, на сегодня просто не существует репрезентативного массива информации, но кое-что я вам все же посоветую. Кое-какой опыт нами накоплен и выводы сделаны. Из анализа случившегося за последние два года…
Тихий тут дворик, старый. И кабинет тихий. Единственными звуками, нарушавшими тишину, были шаги Донцова. Игорь уже устроился поудобнее, приготовившись внимательно слушать. Да еще и фиксировать, судя по тому как он зашелестел пальцам по тачскрину смартфона.
И Донцов посоветовал.
Не раз потом Игорь Лапин вспоминал более чем странные, даже невероятные советы, перед самым стартом их экспедиции прозвучавшие из уст работника госбезопасности. Ох, не раз.
Груда снаряжения, укрытая от возможного дождя толстым мутным полиэтиленом, лежала нарочито обособленно даже в этом охраняемом месте. По периметру все нагромождение тюков и ящиков обнесли цветной ленточкой, типа тех, что фигурируют в полицейских фильмах - 'Ахтунг, труп' Место для базирования экспедиции и перепаковки снаряжения выбрали, на первый взгляд, странное, но во многих смыслах весьма удобное - в самом удаленном краю территории аэропорта 'Валек'.
'Местному техническому персоналу этот иностранный табор тут на фиг не нужен, что бы за ним приглядывать, - так думалось Сержанту. Но вброшенные Квестом в этот вопрос деньги предопределили и терпимое отношение, и должную охрану.
Удобное место, тихое. Бетонка хоть и в заплатках, но чистая, никакой грязи, следят люди. И никаких тебе наглых любопытных глаз. Метрах в двадцати ржавела колючка ограды аэропорта и колыхался ивняк протоки. Сквозь него виднелся провалившийся асфальт тыловой подъездной дороги, которая так и не была пущена в эксплуатацию. Рядом с грудой имущества скорбно стоял остов списанного летающего гиганта - старого доброго вертолета Ми-6, в чреве которого экспедиционерам было так удобно укрываться для перекура в случае проливного летнего дождя.
Огромные лопасти ветерана авиации лежали на земле рядом и, проходя возле них, Майер каждый раз поражался их размеру и весу. Сейчас он, надолго присев возле самых лопастей, неспешно перебирал костровые принадлежности, а заодно весьма красочно выкладывал Игорю Лапину, в преддверии новой встречи, все, что думал о западной эмансипации.
- Да во всем виноваты феминистки! Эти мымры на потребу собственной политической карьере изготовили теорию о всемирном сексуальном диктате мужчин, только, якобы, и думающих, как бы им влететь в девичью светёлку с полифоническим тарзаньим криком! Феминистки же задолбили тех несчастных женщин, что остались нормальными, упорно призывая их не краситься на потребу мне, читай - грубому самцу, скинуть в урну туши и лаки, отказаться от строгих мини-юбок и надеть солдатские полевые штаны. Вот и пошло дело! Лезут теперь черт знает куда…
Игорь буяну не перечил, пусть старый холостяк побесится. Лишь бы Юху не разбудил. Наклонившись, Лапин посмотрел через Сержанта в сторону палатки. Маленький оранжевый домик 'пункта собственной охраны' поставить было не просто, об размещении пришлось договариваться особо. Иностранцы на ночь всегда уезжали в гостиницу, да и днем приезжали не всегда. В палатке Майер и Лапин ночевали по очереди - колючка и обходчик, это хорошо, но… Сопрут ведь что-нибудь. 'Охрану дадим'… Все равно сопрут, если сам не присмотришь. В последнюю ночь дежурить оставался немец, молодец, стойкий мужик, не нытик.
- Юрген, пошли курить, пусть работает железный паровоз, - сказав эту фразу по-русски, Майер отложил в сторону связку стоек и призывно махнул рукой невысокому мужчине, резкие черты лица которого напоминали нашего красноармейского арийца Иоганна Вайса из фильма про разведчиков 'Щит и меч'. - Раухен нихт фербоден. Да и отлить не помешает. Отлить, понимаешь! Колбаски проветрить, говорю. Ферштеен?
Тот понятливо кивнул и неторопливо встал, доставая из кармана куртки портсигар старинного серебра. Немец русского всегда поймет. Даже если ты и не учил немецкий, многое что сможешь сказать- разъяснить другу Гансу… 'Хенде хох', например, 'хальт', 'нихт шиссен'. Кинофильмы и общая история. Наверное, и у них то же самое - Юрген Крауф с каждым днем говорил по-русски все уверенней.
Рядом с огороженным богатством стояли две удивительные машины.
Повышенной проходимости плавающие вездеходы 'Шерп' на колесах низкого давления, спроектированные для передвижения по пересеченной местности, кошмар шиномонтажника. Горьковская разработка, доработанная по заказу Квеста с учетом прошлогодних испытаний. Достаточно высокие, но и разлапистые, с внушительной базой и колеей. Изменяемый клиренс это что-то! Кенгурятник, экспедиционный багажник, как на старых 'лендроверах'. Лесенка наа крышу. Кабина рассчитана на четыре человек, но сейчас позади имелось лишь одно сиденье - вместо четвертого места в нише висели замки и ремни крепления для двух штатных универсальных контейнеров из небьющегося и негорючего пластика. Еще два контейнера крепились позади, и еще два - на крыше. Димка называл большущие емкости на двух боковых замках 'саквояжами', ему почему-то казалось, что так клиентам будет понятней и приятней, особенно женщинам. В контейнеры предстояло упаковать все снаряжение экспедиции.
Чем Сержант с Лапиным, собственно, и занимались, дипломатично споря с членами экспедиции и попутно разъясняя им некоторые реалии путешествия в таймырских условиях. Кое-что уже пришлось заменить, а что-то и купить. Личные вещи участников похода подлежали захоронению в небольших по размеру, но емких индивидуальных бардачках возле каждого сиденья, сюда проводники нос не совали. Но вот в остальном…
Привезенные иноземцами палатки забраковали сразу. Спальники и надувные матрацы оставили. Из продуктов отбраковали половину, половину половины съели сразу, за пикником. Это было тяжелей всего - как объяснить европейцу, что бы он проникся важностью приметы, мудростью местной традиции: 'не вози на водоёмы рыбу ни в каком виде'? Хотя рыбалки настоящей всё равно не будет, нет времени. С этим справились… Бутыли с болотной материковской водой от знаменитого производителя мертвых напитков нещадно отложили в сторону - хорошо, что активная шведка успела привезти всего одну упаковку. Полиэтилен для бани взяли - просят объяснить, зачем. Сеть увидели: 'а это разрешено?', 'а лицензии будут?' И так далее. Как маленькие. Будут, будут, куда ж мы без лицензий… Заснуть не сможем.
Юрген педантично поправил в скомплектованном контейнере последний армейский рацион питания ИРП-Б, их было немного, только для радиальных пеших маршрутов, и степенно подошел к 'русским рейнджерам', как их называла Рита.
Серьезный человек Юрген, с первого взгляда видно.
Немного надменный 'мастер' - классический европейский охотник старой школы. Пожалуй, именно такие типажи и осваивали дебри буша в пойме реки Оранжевой, что в Южной Африке, превратившись со временем в буров. Такие не признают высокохудожественного камуфляжа и мешковатого покроя полукомбинезонов. Строгая охотничья куртка-френч пастельно-бархатного зеленого цвета, накладные карманы, брюки с прошитой стрелкой, высокие замшевые сапоги. Все солидно и очень дорого. Качество выкроек безупречное, как от Хуго Босс. Любят этого кутюрье германцы с давних лет - еще с тех пор, когда герр Хуго разработал знаменитую черную форму войск SS. Кажется, что материалы одежды немца старомодны, какие-нибудь там габардины да твиды, без всяких 'мембран' и 'виндстопов', ан нет! Куртку такую хрен намочишь, да и сапоги пропитаны спецсоставом так, что вся вода с них, как с гуся. Современные технологии присутствуют, только без выпячивания, без понтов спецназовских. Само собой, никаких лейбаков. Зато кепка на голове Юргена красовалась вызывающе - черная, будто с гитлеровского егеря снял. Сбоку недобро улыбается матовым серебром значок какого-то стрелкового клуба.
А галстук! Пусть охотничий, но всё же галстук, зацените, с заколкой в виде хобота слона. Франт. И миллионер, между прочим.
Ну, вот и познакомились.
- Скажи Юрген, а зачем вы вообще летали на Ары-Мас? Что рассчитывали найти? - благодушно поинтересовался Лапин.
- Мы хотели… просто посмотреть на этот… оазис, - схитрил немец, медленно усаживаясь. - Я был
