подвигами конницы Густава-Адольфа и Паппенгейма.
Конница состояла из кирасир, главным оружием которых были пистолеты и шпаги, и драгун, вооруженных мушкетами.
Первое кавалерийское дело произошло между небольшим конным отрядом, предводимым принцем Рупрехтом, и всадниками полковника Сендиса. Последние только что начали выходить из дефиле, как были замечены принцем Рупрехтом, который немедленно же бросился на них в карьер. Эта энергичная атака дала ему победу, доставившую известность роялистской коннице и давшую ей нравственное преимущество, с трудом впоследствии отнятое железнобокими.
В битве при Эджехилле в 1642 г. роялистская конница разбила на обоих флангах неприятельскую, но преследовала ее так далеко, что по возвращении нашла центр сильно теснимым парламентской пехотой. Принц Рупрехт в этом случае, как и во многих других, совершенно упустил из виду необходимость постоянно держать свою часть в руках и помнить, что только на решительном пункте и в критическую минуту удар всеми силами может доставить полную победу.
Бой при Грентаме и Гэнсборо был решен конницей. В первом драгуны обеих армий перестреливались уже с полчаса, когда Кромвель приказал своим обнажить шпаги и повел их на неприятеля. Роялисты ожидали их, стоя на месте, и, конечно, были немедленно же опрокинуты, прогнаны с поля сражения и преследуемы на большое протяжение, причем понесли значительные потери.
В битве при Гэнсборо Кромвель в целом ряде мелких схваток отбросил неприятельскую конницу за гребень высот, когда неожиданно наткнулся на сильный конный отряд роялистов, спешивший на помощь своим. Не задумываясь ни минуты, Кромвель, оставив в резерве 3 эскадрона майора Уэллея, с остальными атакует противника и гонит его перед собой. Неожиданная атака генерала Кавендиша останавливает его всадников и даже заставляет их повернуть назад, но внимательно следивший за ходом боя Кромвель выдвигает резервные три эскадрона, пускает их в тыл роялистской коннице и одерживает победу; генерал Кавендиш был при этом убит.
Знаменитая битва при Марстоне-Муре 12 июля 1644 г. была также решена конницей. Королевской армией, стоявшей фронтом на западе, командовали принц Рупрехт и маркиз Ньюкэстль; парламентской, построенной фронтом на востоке, граф Манчестерский и Кромвель. Последний с конницей левого крыла атаковал стоявшую против него конницу принца Рупрехта; завязалась отчаянная свалка, решенная атакой свежей части, оставленной Кромвелем в резерве до последней минуты; правое крыло роялистов было разбито и отброшено далеко назад за левое.
Между тем на другом фланге дело приняло как раз противоположный оборот. Левое роялистское крыло было атаковано сэром Фэрфаксом и приведено сначала в некоторый беспорядок, но начальник конницы Лукас поправил дело, опрокинув блестящей атакой парламентскую конницу. То же произошло и с пехотой этого крыла. Результатом всего вышесказанного было то, что к вечеру обе армии как бы поменялись местами, занимая каждая то, на котором утром стояла другая. Победу решила атака Кромвеля с его конницей, которую он вернул с преследования и привел в порядок.
Битва при Нейзби 14 июня 1645 г. несколько напоминает Марстон-Мур, но имеет еще более сходства с битвой при Нордлингене (Аллергейме). Правое крыло роялистов под командой принца Рупрехта блестящей атакой опрокинуло левое парламентское, а правое парламентское под командой Кромвеля разбило левое роялистское сэра Мармадюка Ленгдалля. Но Рупрехт увлекся успехом и бросился преследовать, выпустив свои части из рук, между тем как Кромвель, недоступный увлечению даже в самую горячую минуту боя, немедленно собрал свою конницу и атаковал с тыла и флангов роялистскую пехоту левого фланга, которая вела упорный бой с парламентской пехотой. Рупрехт вернулся со своей утомленной и расстроенной конницей, когда битва была уже решена, а вместе с тем потеряна и королевская корона.
Разница в поведении обоих кавалерийских вождей заслуживает полного внимания и еще раз напоминает о необходимости сочетания самой безумной энергии и смелости с рассудительной осторожностью. Кромвель имел первые два качества в не меньшей степени, чем Рупрехт; но если, с одной стороны, мало кто мог сравниться с ним в стремительности, с которой он прорезывал неприятельские ряды, то, с другой стороны, никто не мог так владеть собой и распоряжаться с таким хладнокровием. Он на полном скаку мог остановиться и, если нужно было, перейти к обороне.
Существует мнение, что многие из английских офицеров, принимавших участие в междоусобной войне, служили прежде в Германии под командой Густава-Адольфа или Паппенгейма. Если это верно, то, конечно, опытность, приобретенная ими там под начальством таких вождей, не могла не иметь влияния на действия конницы, составленной из английских дворян и вольных граждан, обладавших от природы энергией и потому способных к принятию образа действий, требовавшего смелости и решительности.
Прежде чем покончить с английской конницей XVII столетия, следует еще упомянуть о маркизе Монтрозе, выказавшем способности выдающегося полководца.
Его походы в горных частях Шотландии в 1645 г. по смелости и ловкости могут считаться образцами подобного рода действий. Пользуясь неутомимостью и скоростью ходьбы горных жителей, не отстававших от всадников, и их храбростью в рукопашном бою, он постоянно перемешивал мелкие части конницы и пехоты.
Следующее поколение дало также выдающегося кавалерийского вождя, Грахама Клавергуза (более известного под именем Bonnie Dundee), соединявшего смелость, энергию и решительность с умением ловко и искусно управлять войсками. Он не имел случая выказать вполне свои способности, но даже немногое, сделанное им, дает право сказать, что в Великобритании, за исключением Кромвеля, не было лучшего кавалерийского генерала.
Глава VI. Русская конница. Казаки[80]
В конце XV столетия мы встречаем в первый раз казаков, и так как впоследствии нам придется много говорить о них, то следует сказать несколько слов об их происхождении.
Греческий император Константин Порфирородный упоминает еще в IX веке о существовании у подошвы Кавказских гор страны, называвшейся Казахией. Там жил еще до монгольского ига народ татарского происхождения, носивший название казаков. В 1021 г. он был покорен великим князем Мстиславом и уже в 1023 г. воевал вместе с ним против Ярослава.
Во все время татарского ига о казаках не упоминается; но как только оно было свергнуто, многочисленные выходцы из России поселились на тех местах, где жили прежде казаки, и приняли их имя.
Русские летописцы XII столетия часто упоминают о существовании вольной воинственной общины между Черным и Каспийским морями. Она составилась из выходцев всех стран, преимущественно из России, Польши и Кавказа, которые жили, по-видимому, войной и грабежами. Татары называли принадлежавших к ней казаками, т. е. бунтовщиками или вольными. Позже они получили правильную организацию и стали называться по местностям, где жили: казаки донские, яицкие, запорожские и т. д. В войне Чингисхана в 1224 г. были, как кажется, также казаки под начальством воеводы Плоскина. Этот казачий предводитель сумел выманить великого князя Мстислава Романовича из Киева, поклявшись ему на кресте, что он будет в полной безопасности. Едва только, однако, он таким путем овладел князем, как тотчас предал его мучительной смерти. Этот случай вполне доказывает дикость нравов тогдашних казаков. Подобные же шайки служили и в византийском войске под именем алланов.
О казаках упоминается затем уже при Василии Великом в битве, происшедшей в 1444 г. между московским войском и татарским султаном Мустафой. Говорится еще о действиях их в Польше в 1516 г. а в 1579 г. запорожцы сражаются вместе с войском императора Рудольфа II против турок.
Казаки не платили никаких податей или пошлин; они получали участок земли и за это обязаны были выходить на войну подобно дворянам и боярским детям. Они были, так сказать, вольными союзниками великого князя и вместе с тем находились под его покровительством. Все казаки известного округа составляли полк, который назывался или по имени какого-нибудь города, или по имени своего командира.
