а я делаю все не так! Постараюсь, чтобы в последний раз это было.
В общем помирились и смотрели друг на друга без вражды. Собрали вещи и Мира предложила продолжить путь, что мы и сделали. Опять ехали бок о бок и разговаривали, как будто ничего и не произошло, как будто не стояли мы на пороге смерти всего несколько минут назад! Тут я понял, почему отношения с охотницей несут смерть - одно неправильное слово и смерть ее или моя, а то и обоих.
Тяжелый крест я принял.
Дорога поднималась по склону ущелья на седловину. Дальше дорога пошла ровно в дубовом лесу. Огромные, широкие, но невысокие деревья стояли поодаль друг от друга, впиваясь толстыми корнями в каменистую землю. Длинные ветви, идущие невысоко над землей давали разреженную тень, что было замечательно сейчас, когда солнце поднялось высоко и началась дневная жара. Дальше начался пологий спуск в следующую долину. Дорога пошла по ущелью, которое в отличии от того, где мы ночевали, было совершенно иссушено и только отдельные кустики с опавшими листьями и колючие лозы держи-дерева лепились по склонам. Слабый ветерок, ощущавшийся на седловине совсем пропал и мы обливались потом, мечтая только о том, когда наконец спустимся по ущелью к реке. Ко всему тело болело, саднили ссадины и ушибы от наших недавних игр, что не прибавило доброго отношения к Мире и разговор затих сам собой.
Наконец мы спустились до дна долины, где все заросло тенистым лесом, а внизу текла речка, весело журча по камням и разлившись на десятки мелких ручейков, находящих путь тут и там по широкому каменистому руслу, оставшемуся от весеннего разлива. В некоторых местах, там, где весной бушевали водовороты, вырывшие глубокие ямы, теперь блестели прозрачной водой маленькие озерца, соединяющиеся журчащими ручейками.
Первой нарушила молчание Мира.
- Шери, давай остановимся у одного из этих замечательных прудов! Очень хочется дорожную грязь смыть, да и полуденный зной переждем, а дальше вечером поедем, как солнце чуть опуститься. Ты как, согласен?
Как только она предложила искупаться, я представил себе прохладную воду, обнимающую все тело, отдых в тени, да и то, что зуд от ссадин пропадет, а то и подлечу себя маленько, только вот при последних мыслях не смог удержаться от шпильки
- Мира, я то же хотел тебе предложить, да ты первая сказала. Тебе то что, тебе только жара, а у меня все тело изодрано, славно ты позабавилась, говорят же «игры Убийц».
Видно зря я это сказал. Мира расстроилась
- Шери, не простил ты меня, значит? Ну что же я должна сделать, чтобы заслужить прощение?
Подъехала и поцеловала стараясь подлизаться.
- Прости, я все поняла. Последний раз так. Веришь?
Да, зря я не удержался. Не дело если простили друг друга старое ворошить, что я и сказал ей примиряюще.
- Простил, простил! Просто как по жаре ехали и ссадины болеть стали, так и вспомнилось, как я их получил. Потому и ляпнул. Это ты меня прости, что сказал не то.
- Шери, да я тебя понимаю! У меня ведь ссадин не меньше! Поначалу-то ты был ласковый, а как я тебя заломала и положила, так сам как зверь стал - забыл что-ли? Ладно, что было - то было. Поехали вот к тому озерцу в тень от дуба, что на берегу растет. - предложила Мира.
Мы подъехали к озерцу. Сняли поклажу, расседлали коней и сами разделись. Мама дорогая! Как я выгляжу! Синяки по всему телу налились синим, сорванная кожа, царапины от ее когтей. Ну! Любовь с охотницей это как со зверем диким прямо! А сама-то как выглядит? Не лучше! И как только я успел - сам не помню. Помню, как вырывался из ее объятий, а как синяков ей насажал - убей бог, не пойму. В драке ведь всегда так - только после ушибы видны.
Мира тоже увидела и кинулась ко мне - зализывать по своему обыкновению.
- Шери, милый! Прости, прости, что так вышло, я же не нарочно!
Когда она нагнулась, сзади, пониже спины, стали видны царапины - это значит когда я ее шлепнул, не рассчитал и ногтями и моей кожаной печаткой зацепил. Теперь увидит - озвереет совсем. Может, если сам скажу - так не слишком озлиться?
- Мира, ты тоже меня прости. Сзади у тебя не только синяк, но и царапины.
Она извернулась посмотреть - ну прямо кошка, гнется как змея. Потом упала на колени, обняла мои ноги.
- Шери, милый, прости, что обидное слово тебе сказала! Неправду сказала, что ты оскорбил меня! Ты сделал все как друг, а я не поняла! Прости!
О чем это она? Почему «Прости»?
- Мира, ты что? Это я должен прощения просить, что царапнул - удивился я на ее реакцию.
- Ты ничегошеньки не понимаешь! - ответила Мира - Ты выпустил когти и поступил как прилично другу, а я тебя обвинила бог знает в чем.
- Мира, я все равно не понимаю, о чем ты? Какие когти? - я был просто удивлен на ее слова.
- Милый, да просто все! - объяснила Мира - Если я положим с охотницей еду, с подругой и сделаю что не так, а она меня немного приложит, чуть выпустив когти, так, чтобы только едва заметные царапины остались - так это в порядке вещей. На это и отвечать не принято, а если не прав, то и спасибо можно сказать, или поблагодарить за науку. Если же она мягкой лапой ударит, когти втянув - так это высшее оскорбление! За это и поединок предложить можно не раздумывая. Это значит она мне объявляет - ты слаба, как котенок, лень даже когти марать об тебя. Примерно так же, как пощечина у людей.
- Помнишь, я на тебя взъярилась, когда подумала, что ты меня ладонью шлепнул, а сейчас вижу, что ты вежество знаешь - как другу положено когти показал! Вот мне и стыдно за свое поведение. Не знаю, куда и от стыда деться?
Что-то надо делать? Обычаи Ярован странные, скажу, что не знал - так опять разозлиться.
- Мира, да не переживай! Мы оба взвинчены были, потому ты и не заметила, что говоришь, да и у меня все из головы вылетело. И вообще, встань с колен! Не делай так никогда! Мы друзья и нехорошо на коленях просить. Хочешь, так просто поцелуй.
Видно мои слова были «что надо», ровно по их звериным обычаям, Мира прямо расцвела, кинулась на шею и поцеловала.
- Милый, ты не человек, а настоящий Ярован в душе! Не зря видно мне в детстве сказали, что ты - мальчик - Ярован! Так по нашим обычаям и положено отвечать своим.
Конечно, когда она целовала меня, прижавшись к голому телу, немного ощущений было, но совсем капельку - все же изодрала она меня порядком. Долго еще отвыкать буду, пока снова возникнет к ней влечение.
- Все, все, забыли! Пошли купаться! - предложил я ей, а то не хотелось повторения ночных игр. Как бы не возненавидеть ее совсем, если это повториться.
В воде Мира меня просто поразила! На что я сам неплохо плаваю и даже нырять умею, что редко бывает среди людей, но Мира плавала как выдра, ныряя под воду на несколько минут и что-то там искала. Потом нашла под корягой - мне даже купаться здесь расхотелось! Мира появилась из воды держа в вытянутой руке нечто членистое, что оказалось огромным раком, длиной в руку до локтя и вооруженным огромными клешнями, прямо как клещи у кузнеца.
Мира бросила это на берег и рак быстро пополз к воде, а Мира, вооружившись палкой, подобралась к нему и размахнувшись размозжила ему голову.
- Шери - перекус есть! Сейчас еще нырну - там второй кажется сидит - и нырнула под воду. Довольно долго, пожалуй минут пять ее не было, так, что я стал волноваться уже, но вот она появилась на поверхности, держа в руке собрата только что выловленного чудища, бросила его на берег и повторилось то же.
Мира встала, вся еще в азарте охоты, раскрасневшаяся и довольная. Только вот на руку появилась длинная кровоточащая царапина, которой раньше не было.
- Это он укусил тебя клешней? Сейчас залечу! - забеспокоился я.
- Шери, если бы клешней, так руки бы у меня не было! Это у него на хвосте шипы, вот и задел меня слегка. Так, царапина, сама зарастет!
