Но ведь мы находимся на противоположной стороне ручья, – заметила Рейн. – Как же мы сможем перебраться через разрушенный мост?..
Финн тряхнул головой.
– В этом нет необходимости. К счастью, самолет близко. – (Она припомнила, что слышала шум мотора.) – Я кружил в поисках местечка, где бы сесть, и увидел вас. Самолет здесь, неподалеку.
Через несколько минут они его увидели. Машина стояла посреди грязной дороги, дверца открыта – все свидетельствовало о поспешности, с какой Финн устремился на помощь.
Рейн забралась в салон, затаилась на сиденье, чувствуя укоры совести: ведь только она одна виновница происшедшего. Финн помог Нику сесть в кресло и ободряюще сказал:
– Ну вот, через несколько минут будем на месте.
Уже в доме Финн налил бренди в три стакана и протянул один из них Рейн со словами:
– Выпей до дна – и быстро в горячую ванну! Ника я разотру здесь перед камином и сменю ему одежду.
Когда минут пятнадцать спустя она появилась из ванной, мужчины были уже переодеты (Ник оставался без рубашки) и на столе дымился кофейник.
Ник значительно приободрился, сероватый оттенок лица исчез, и, хотя по складкам у рта можно было догадаться, что он страдает от боли, его глаза опять ожили и засверкали.
Ей захотелось обнять его, прижать к себе, разрыдаться и тем самым облегчить свое сердце. Но он смотрел на нее как на незнакомку.
– Чувствуешь себя лучше? – спросил Финн.
Гораздо лучше, – улыбнулась она ему. Открыв сундучок первой помощи, Финн принялся обрабатывать раны и ссадины Ника. Сделал пальпацию.
– Так, нужно скорее вправить плечо, – пробормотал он. – Может, отвезти тебя в Бангор?
– Ты ведь и сам умеешь вправлять суставы, – напомнил ему Ник.
Финн был в нерешительности. Он не знал, как поступить.
– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила Рейн.
Перехватив ее обеспокоенный взгляд, Финн вздохнул:
– Видимо, да. Хорошо, что ты не неженка. – Подняв левую руку Ника так, что та оказалась на одном уровне с плечом, он проинструктировал: – Необходимо подержать руку в таком вот положении, никуда не двигая.
Рейн замерла, как показал Финн. Он тем временем встал за спиной Ника и приложил ладонь к его мускулистому плечу.
В следующее мгновение Финн сделал неожиданно резкий рывок.
Рейн услышала глуховатый щелчок – кость встала на место.
При этом Ник не проронил ни звука, хотя от боли у него выступила испарина на лбу и верхней губе.
Она сгорала от желания промокнуть этот пот, причем сделать это с почти материнской нежностью…
На спинке стула висела сине-зеленая просторная рубашка, которую Рейн помогла надеть на Ника. Она по-прежнему избегала его взгляда, да и он, видимо, тоже.
Затем он одной рукой заправил рубашку в брюки, а Финн сделал перевязь из хлопчатобумажной ткани.
Когда первая помощь была оказана, Финн сказал своему пациенту:
– Теперь расслабься и приляг. – Потом он подмигнул Рейн и добавил: – Может быть, это единственный раз, когда я даю указания своему патрону.
Ник, однако, сел в одно из глубоких кресел и недовольно буркнул:
– Так мне гораздо удобнее.
Ах, неблагодарный, – вкрадчиво упрекнул Финн и сунул ему в руку пару таблеток: – В ближайшие два дня тебе непременно нужно принимать обезболивающее. Думаю, когда эти две таблетки подействуют, тебе все-таки следует лечь. – Он улыбнулся Рейн: – Тем временем я сварю кофе, и вы расскажете мне, что же произошло.
Ее горло перехватил спазм. Она с трудом сглотнула и ответила:
– Я еще не поблагодарила тебя…
– Не стоит об этом, – отмахнулся Финн.
– Но ты фактически спас Ника.
– Нет, это ты его спасла. Если бы ты не вцепилась в него мертвой хваткой, его бы унес поток. Ты проявила выдержку.
– Но я бы никогда не смогла вытащить его. Твое появление – просто чудо…
– О Боже, дай мне силы, – еле слышно проговорил Ник. – Как раз мне следовало бы благодарить вас обоих. И я готов начать, лишь только окончательно оформится ваше Общество Взаимного Благодарения.
Напряженность была взорвана громким хохотом.
Потом они сидели и пили кофе.
– Кто-нибудь наконец расскажет мне, как все произошло? – нарушил молчание Финн.
Ник нехотя начал:
– Мы планировали съездить верхом на лошадях на озеро Саскис, и поэтому я отправился к чете Дуди взять напрокат пару гнедых. Рейн пошла прогуляться. Когда я возвращался назад, то заметил, что она пытается перебраться через ручей. Но старый мостик вот уже лет сто как прогнил… Зная это, я ее окликнул…
Неужели Ник действительно подумал, что она просто прогуливалась? Нет, конечно же, нет! Должно быть, он догадался, куда она так рвалась…
– …но было слишком поздно, – продолжал Ник. – Да, теперь самое время кому-нибудь из вас отвести лошадей обратно на ферму.
Финн поднялся.
– Намек понял. Хотя должен заметить: если бы вы следовали правилу всех новобрачных и подольше оставались в кровати, этого делать бы не пришлось. – Он ловко уклонился от полетевшей в него диванной подушечки. – Несмотря на то что ты хорохоришься, еще могут проявиться последствия шока, поэтому вам обоим следует отдохнуть. Это предписание врача.
Когда за ним закрылась дверь, в гостиной вновь установилась напряженная тишина. Долго выдержать это Рейн не могла.
– Ник, извини, – произнесла она хриплым голосом.
– За что? – Он даже не взглянул в ее сторону.
Из-за моей тупости ты чуть не лишился жизни.
– Мы оба чуть не погибли, – устало поправил он. – Господи, какое же отчаяние должно было толкнуть тебя на эти прогнившие бревна?! Это же сродни самоубийству!..
Нет! – резко выкрикнула она. – На такое я бы никогда не решилась! Я пыталась перебраться через ручей, потому что, понимаешь… – Она рассказала ему о парне на каноэ и, видя меняющееся выражение его лица, поспешно добавила: – Только ты ничего такого не подумай… У него девушка в Бангоре…
– Да, похоже, ты не задумываясь сбежала бы с любым, – угрюмо заключил Ник. – Должно быть, ты действительно сильно ненавидишь меня, если подвергаешь себя такому риску…
Что было ответить? Убеждать, что она не испытывает ненависти? Но ведь она заставляла себя ненавидеть Ника, всячески настраивала себя против него! Только близость смерти показала ей, сколь бесценна жизнь – особенно его жизнь! Выходит, не ненависть, а любовь? Да, любовь к нему сильнее всего!
– Нет, Ник, я…
Его губы были плотно сжаты, он отрицательно мотнул головой и с горечью произнес:
– Ты неоднократно повторяла мне: «Ненавижу!», а я просто отказывался верить твоим словам…
– Но я не испытываю ненависти к тебе…
– Какой смысл отрицать это, Рейн? Только потому, что ты думаешь, будто я спас тебе жизнь? В конце концов, если бы между нами все было хорошо, ты бы не рисковала, не спасалась бегством от меня… А
