она, стараясь не смотреть по сторонам.
В домике все было безупречно вычищено, прибрано, но впечатление оставалось такое же безрадостное, как от тюремной камеры. Мебели было, мягко говоря, минимум: кривой диванчик, упомянутый Сетом, деревянный стол под клеенкой, два кресла с откидывающимися спинками, торшер. В углублении под круглым сводом виднелись умывальник, небольшая газовая плита и старый холодильник. Угол комнаты занимал телевизор с маленьким экраном. В другом углу высилась лестница на второй этаж, где, вероятно, было не больше уюта, чем во всем коттедже. Приоткрытая дверь вела в спальню, откуда выглядывал угол узкой кровати.
Ни картины, ни фотографии на стенах. Помимо горшка с азалией, единственным украшением была обветшалая гирлянда из елочной мишуры над камином. Она выглядела такой жалкой, одинокой, что Мелоди боялась смотреть на нее. Мелоди не хотела спрашивать, как Сет отмечал Рождество – праздник, когда семья собирается вместе.
– Дай мне ключи от твоей машины, – обратился Джеймс к Мелоди, – и я принесу то, что ты хотела.
– Я сама справлюсь.
– В этом нет необходимости. Мне все равно надо притащить остальные покупки. Я уверен. Сету хотелось бы, чтобы ты посидела с ним. Если, конечно, ты не против, чтобы я копался в твоей машине.
Именно этого Мелоди не хотела! Она представила себе, с каким негодованием Джеймс обнаружит, чем она решила побаловать его отца. Заливное из фазана, лобстер под майонезом, привезенный из Швеции джем из морошки и французский паштет – странный подбор в данных обстоятельствах, впрочем, было здесь и успокаивающее средство из болиголова.
Джеймс вопросительно посмотрел на Мелоди.
– Почему такой испуг на лице? Может, у тебя мертвец на заднем сиденье или нечто вроде?
– Не говори глупостей. – Она вымучила из себя улыбку, отдавая ключи. Поздно притворяться, что она привезла только цветок. – У меня в машине заднего сиденья вообще нет.
Джеймс отсутствовал всего несколько минут. Она слышала, как заскрипела калитка под его напором, потом распахнулась входная дверь, и он вошел, увешанный пакетами с едой, держа в одной руке корзинку, сплетенную из красного и серого ивняка.
– Что у тебя там? – полюбопытствовал Сет. Джеймс высыпал содержимое пакетов на стол.
– Продовольствие, – коротко сказал он. – Супы и жаркое в консервах, макароны, сыр, печенье, хлеб, молоко, кофе. Теперь посмотрим, что у нас здесь.
Джеймс взялся за корзинку с серебристо-серой крышкой, на которой что-то было изображено, и прочитал:
– «Самые утонченные деликатесы вы найдете в магазине „Выбор гурмана“ в Порт-Армстронге». Тут не разберешься без диплома об окончании лингвистического факультета. Одни названия чего стоят.
– Открой, – попросил Сет, – я хочу посмотреть, что там.
– Очевидно, обычный набор того, что едят высшие классы, – потешался Джеймс. – Маринованны? перепелиные яйца да устрицы.
Сет подъехал в кресле к столу.
– Что-что?
– Улитки! – расхохотался Джеймс, безобразно сморщив нос, чем заставил Мелоди стиснуть зубы.
– Там нет ни улиток, ни устриц.
Сет откатился от стола на повышенной скорости.
– Хорошо бы! Я, может быть, не миллионер, но вы меня не заставите есть слизняков из сада. Мелоди, как ты думаешь, девочка?
– Она не думала, – объяснил Джеймс с избытком сарказма. – Она действовала по привычке, инстинктивно.
Мелоди подошла к столу и вырвала корзину у него из рук.
– Не слушайте своего сына. Сет. Я очень тщательно выбирала покупки. Подумала, что вы заслуживаете чего-нибудь особого по случаю возвращения домой. Я опишу все, что тут есть, и если что-то вы не захотите попробовать, я это увезу. Только скажите.
– Не знаю, – с сомнением протянул Сет. – Не хочется выглядеть неблагодарным, но…
– Я не обижусь, – пообещала она и вытащила из корзинки паштет. – Мясной паштет можете намазывать на хлеб или на сухие хлебцы. А это фруктовый джем из Скандинавии, он очень вкусен на…
– На булочках из Парижа, – подсказал злобно Джеймс. – Но, между прочим, какое совпадение! В угловом магазине не оказалось свежих булочек.
Мелоди пристально взглянула на него.
– Они не заботятся о покупателях. К счастью, поджаренный хлеб тоже подойдет.
– Все это звучит не так уж плохо, на мой взгляд, – признался Сет, заглянув в корзину. – Покажи-ка, что там есть еще.
– Фазан – почти то же, что курица, вареный; лобстер. И то и другое готово к употреблению. У вас, не будет никаких забот на кухне. Затем давайте посмотрим… Взбитый желток с вином, пончики с абрикосами. Немножко копченой осетрины. Ничего особенного, как видите.
– Как, а где же соловьиные языки? – съязвил Джеймс, сердито сжав губы.
– Спокойно, парень, – ты, что, хочешь отбить у меня аппетит? – Сет копался в корзине, как ребенок в подарочном рождественском чулке. – А это что, Мелоди?