Надрывы

— Что, хочешь посмотреть эти записи? Я тогда еще молодой был, горячий… решил на мир вблизи посмотреть. Вот и накропал кое-что…

'… Никогда не знаешь, какой стороной повернется к тебе удача. Вертится… то передом, то задом. То просвистит клинком, срезав сантиметр волос, то застрянет наконечником стрелы в левом лёгком, заставляя надрывно харкать кровью.

Ладно бы что-то одно, тогда хоть была бы определенность какая-то! А то кружишь перед противником и не знаешь, удастся ли ему вывернуть кисть насколько надо, когда ты рубанешь сбоку после ложного замаха или же нет? Если б знал, что удастся наверняка, то ведь не полез бы. А так… Вот порезал камзол, сволочь!

Самое гадкое в этой удаче — ее мимолетность. Глядишь — танцует перед тобой, махая платочком. Ты уж и обрадовался, и деньжат поднакопил, и сейчас вызов на дуэль принял, а вот… шпага в ребро. Ты в агонии смотришь недоуменно на свою удачу, а она, брезгливо оттирая платочком кровь, лишь махнет рукой на прощание: 'Адью, мол, милый…'

Да-а… Тут только один выход, но зато верный, хотя и не совсем привлекательный. Надо всегда надеяться на худшее, только и всего. Тогда никакая удача вас за нос не проведет, нет. Но ведь, не хотят люди… вот же черти глупые! Они, видишь ли, верят в свою звезду! Тьфу!..'

Глава 9

'В старых небылицах рассказывается

много ложного о драконах. Например,

утверждается, что драконы имеют иной

раз до семи голов. Этого никогда не

бывает. Дракон может иметь только

одну голову…'

Станислав Лем.

Аркин резко остановил коня и прикрыл глаза. Что-то невиданное творилось в тонком мире, нечасто он ощущал такую мощь. Кроме того, Аркин совершенно не понимал причины, вызвавшей такое волнение, он что-то не мог припомнить заклятия, хоть чем-то похожего на это. Волнение постепенно затихало, но гул от уходящих искажений шел порядочный.

'Вершей сто отсюда будет, — прикинул Аркин, спешиваясь. — Пора!'

Он поставил ноги на ширину плеч, закрыл глаза и начал творить заклинание. Через несколько мгновений сквозь исчезающий мир и астралы унесся Зов строго определенной структуры и последовательности. Потом Аркин осторожно провел указательным пальцем снизу вверх и в десяти метрах от него прозрачный воздух прорезала ярко-голубая светящаяся линия, один ее конец упирался в землю, другой резко обрывался на высоте двадцати метров. Затем маг уселся прямо на траву и стал ждать. Время текло невообразимо медленно. Прошел час. На исходе второго Аркин заволновался и послал еще один Зов. В конце третьего часа терпение понемногу сходило на нет. 'Не могу же держать распахнутыми эти врата вечно!' — раздраженно думал он, в очередной раз корректируя все время сбивающиеся параметры в тонком мире. Наконец из щели начала медленно высовываться голова чудища, она казалась какой-то неестественно плоской, но этот странный эффект был хорошо знаком Аркину: пространственные искажения, из-за которых и существовала возможность создания Врат Миров, приводили к визуальному исчезновению третьего измерения, но это был лишь оптический обман. Вслед за тупоносой мордой показались два огромных хитрющих глаза, задорно смотревших но Аркина, мощная шея, плавно переходящая в поджарое упругое туловище, четыре когтистых лапы и, наконец, хвост, усеянный метровыми шипами.

— Ну наконец-то! — облегченно выдохнул Аркин, небрежно проводя пальцем снизу вверх — черта тотчас исчезла. — Где же можно пропадать столько времени? — облегчение сменилось недовольством.

— А нельзя ли обращаться по имени? — невинно спросил дракон, осуждающе глядя на мага.

— Конечно, Karh’ar dre Ukreerth'aar Verrarregdrac Hrreuz'arkh, извини, — смягчив тон, сказал Аркин. — Но пойми, я жду уже три часа, и вообще…

— Спокойно. Спокойно, Аркин Ларн, — дракон хитро сузил веки. — Во-первых, твой Зов дошел до меня всего два часа назад, я уж не знаю в каком астрале он застрял. Во-вторых, не мог же я так сразу взять и бросить свою лучшую подружку, — взгляд дракона стал еще хитрее. — И, в-третьих, когда же ты запомнишь мое имя и перестанешь называть меня этой жалкой сокращенной кличкой?

Аркин в притворной муке обхватил голову руками:

— О-о-о! Только не надо про имя! Скажи мне, какой смертный в состоянии запомнить последовательность из двухсот сорока трех слов, каждое из которых — полная абракадабра.

— Почему же абракадабра? — обиделся дракон. — Это имена всех моих предков.

— Конечно, конечно, — поспешно согласился маг, — твоих легендарных предков.

Дракон самодовольно ухмыльнулся, он уже давно обнаружил, как легко прервать нападки друга в случае чрезмерного опоздания и заставить оправдываться его самого.

— Ладно, — хохотнул он, выпустив из ноздрей струйку дыма. — Последний раз повторяю.

Спустя пять минут, когда иссяк поток совершенно диких для человеческого уха слов, Аркин обреченно глянул на дракона и вяло закивал головой:

— Угу, как же, запомнишь такое имечко…

Дракон не выдержал и громко расхохотался: из ноздрей повалили густые клубы черного дыма, в страхе защебетали птицы, слетая с гнезд, а бурый медведь, мирно дремавший под сосной, стремительно вскарабкался на самую верхушку и дико заревел, совершенно не представляя, как он будет оттуда слезать.

Карх'ар грузно повалился на спину, подминая траву, и обхватил передними лапами светло-серый живот.

— А-ха-ха! — сквозь смех, выдавил он. — Имечко! Да у меня самое короткое имя в нашем роду! Ух-ха- ха!.. Вот… ой… вот, мой дед! О! У него отец был… ой… особый, он… ой… краткость вообще презирал… ой, не могу! Так он имя моего бедного деда засунул все оригинальные, то есть первые, имена всех… всех родственников! Ой, ха-ха-ха!.. Получилось восемьсот девяносто два! Слышишь?.. Ой… почти тысяча слов! Ой, бедный дед!.. Ух-ху-ха!.. Ой, не могу! Уф!! — с шумом выпуская пар из ноздрей, выдохнул дракон, разом расслабляясь и как-то обмякнув. — Давно так не смеялся! Ладно, Аркин Ларн, зови меня этой жалкой сокращенной кличкой, я, в отличие от прадеда, не гонюсь за глобальностью и фундаментальностью.

— Угу, — Аркин скептически посмотрел в хитрющие ярко-желтые глаза — взгляд дракона казался открытым и доверительным.

— На вот, — сказал маг, протягивая Карх'ару пузырек с фиолетовой жидкостью. — Для тебя припас.

— О-о-о! Фолиньевая! — радостно проревел дракон, мгновенно поднимаясь на все четыре лапы. — Концентрированная! — оценивающие констатировал он, рассматривая пузырек на свет, осторожно подхватив его огромными когтями. — Уважаю! Надо развести…

Перед драконом неизвестно откуда появилась огромная двухсотлитровая бочка, доверху наполненная водой. Затем он обломил небольшую сосенку, ободрал сучья и деловитым видом стал помешивать слегка пенящуюся фолиньевую настойку. Когда, по его мнению, все было готово, он небрежно отшвырнул импровизированный миксер, легко подхватил лапой бочку и одним внушительным глотком осушил ее. Потом сладко зажмурился, удовлетворенно рыгнул, лихо выпустив кольцо пара, и миролюбиво взглянул на Аркина.

— Чего звал-то, дружище? — спросил он, склоняя голову набок.

— Надо одного злодея отправить к праотцам, — просто ответил маг.