Уведомление тоже уже находилось в канцелярии Ректората. В этом случае все понятно. Убийство дракона, посягательство на зерно наследной принцессы — все это попахивало Клыком.
Один раз, Ректор побывал в Контуре драконов и видел, этот черный аметистовый, бурый от втравленной крови камень. Одного раза хватило, чтобы понять, как тут поступают с преступниками. Значит, если драконы докажут свое право обладания Иваном, Клык получит свою порцию удовольствия. Получит ли Иван удовольствие от этой процедуры — весьма и весьма сомнительно! Был бы на его месте один из сексуального меньшинства, которое очень хочет стать большинством, то возможно, и Клык и его партнер были бы рады знакомству. Хотя какая здесь радость?! Если все заканчивается мучительной смертью!
Но во всей этой истории, также прослеживался маленький нюанс. Наследная принцесса. Было бы глупо спасать Ивана от обыкновенного Морга, рискуя ежесекундно провалиться в призрачные слои, чтобы отдать его на растерзание Клыка. Значит, если драконы докажут свое Право Обладания, и принцесса проявит характер, а она его наверняка проявит, возможны варианты.
Что у нас далее. А далее у нас по списку идет Ведомство Смерти. Ник. Пострадавший сотрудник. Задеты честь, ум и Хаос знает еще что, придет в голову Терновому Венку. Сама позиция по себе достаточно слаба. Один живой чистильщик на одной стороне и мертвый Страж с принцессой, на другой.
Нет, здесь, по идее все понятно. Хотя, никто не хочет связываться с черномундирниками. И это понятно. Свяжешься, и здрасте вам. Вот, полюбуйтесь, ваша фамилия как-то случайно попала в Поминальный Лист. Ой, а что это с вами? Чего это то вы побледнели? Сердечко схватило? Помираете что- ли?
Как бы там ни было, но Терновый венок, будет настаивать на своем. И у них шансы имелись. В принципе, им нужно было дождаться обвинительного приговора, после исполнения которого, Иван, благополучно перемещался к ним. Как это практически возможно, Ректор не знал. Хотя очень хотел. Но после начала осторожного расследования, когда под грифом «Совершенно секретно», и милым названием «Реанимация», в папку лег первый документ, к нему пришло письмо.
После вскрытия оного, на бледном, ни белоснежно-белом или там просто белом, а именно бледном листе бумаге с вензелем «М», красовался черный треугольник. Олег Павлович, все понял и прекратил попытки рыться в чужом шкафу в поисках скелетов. Не то чтобы испугался. Нет! Просто стало ясно, что смертнички, как их любовно называл Профессор, просто так свои тайны не раскроют. И готовы зайти далеко. Очень далеко.
Гипотетически, Ректор перед принятием решения о прекращении дела, прогнал задачку через аналитический отдел. Вводные данные, были просты, как дважды два. Хотя, говорят, при нужном подходе, у этого почти детского вопроса — «а скажи, сколько будет дважды два», есть еще одно решение, которое дает не «четыре», а «пять» в итоге.
В итоге, у мозголомов, читай аналитиков, получилось даже «шесть с четвертью», фигурально выражаясь.
Когда Ректор и Совет, вконец одурели после семичасового доклада аналитического отдела, Спиридон Афгафьевич, начальник вышеозначенного отдела, снизошел до резюме результатов. А резюме, собственно, было точно таким, как и до процесса анализирования. Дескать, при тех вводных и ограниченных данных, результат при гипотетическом столкновении Ректората и Ведомства Смерти, возможно, будет следующим. Восемьдесят процентов, на Ректорат. Восемьдесят и три процента на черномундирников. И сто процентов с хвостиком, летальный исход всего Домена.
Короче все ясно. Точнее ничего не ясно. Кто возьмет вверх, а кто нет. Вот только Домену наступит полный писец. И это не название, любимому в кругах Ректората бара.
И так было понятно, что паны дерутся, а у работяг чубы трещат. Понятно было также, что непонятно, кто сильней. Ректорат или смертнички. Да, хорошая работа у аналитиков. Сказали тебе то, что ты знал до начала анализа, при этом потратили немалую сумму денег, да еще сыпят разными непонятными словами.
Когда Олег Павлович, прикинул, бюджет этого исследования, и время, которое было впустую потрачено, он обложил по матери и не только по матери, и Спиридона Афгафьевича, и его отдел.
Надо отдать должное начальнику аналитического отдела. Он особо не обиделся. Благо, с Ректором, его связывала давняя дружба. А лишь выдал тираду, что с тем количеством данных, которые были предоставлены ему в пользование, не только невозможно сказать у кого, в конечном итоге, хрен окажется толще, но и невозможно вообще ничего точно сказать. К гадалке не ходи.
Потом элегантно, хлопнув дверью, вышел из зала заседаний. На том все закончилось.
Олег Павлович, встал и потягиваясь подошел к настенным часам с кукушкой. Потянув шнур с сосновой шишкой, подтолкнул маятник. Раздался тихий звук хода часов. Он нежно погладил резной короб. Старинная вещь, любимая. Как они попали к ним в семью, он не знал. Когда он родился, они уже висели над кроватью, где спали его бабушка с дедушкой. А до этого, прадед с прабабушкой.
После того, как его родных не стало, он забрал часы к себе в кабинет. И подолгу слушал их мелодичное и успокаивающее тиканье. И еще, с предвкушением, ожидая, когда что-то переливчато тренькнет в глубине часов, не спеша пробьет два раза, откроется дверка наверху и оттуда выедет на салазках кукушка. Неторопливо, повернет голову набок сверкнув изумрудным глазом и прокукует три раза. Затем, также важно заедет обратно. Он любил эти часы.
Далее по списку шел Хант. Объединенный Синод Всех Святых Земель. Да, именно так. В таком порядке и с большой буквы. Вышеозначенный Синод, обладал не шуточными амбициями. Амбиции заключались не только в попытке объединить все возможные земли, наделы, пятачки и Создатель, знает еще что. Это
Но и достаточно целеустремленной, если не сказать агрессивной политикой по достижению доминирующего положения в
Синод же, да простят его святые отцы за такое кощунственное сокращение, считал наоборот. И всеми силами пытались отжать у Ректората влияние.
Иногда им это удавалось. Они серьезно укрепили свои позиции, когда их Пророки, закричали во всех уголках земли, о том, что дескать, произошло чудо, и теперь, прихожане могут спать спокойно. Спокойствие заключалось в следующем. Отныне и навсегда, любое Зло, в любом его проявлении, наказывалось немедленно и беспощадно.
Ханты из Наказующего Перста, не боялись ничего и никого. При этом обладали колоссальной живучестью и силой. За какие-то десять лет, Наказующий Перст, очистил все земли принадлежащие Синоду, от эманации зла. Как им это удалось. Все было банально. Тотальное уничтожение всех грешников, нарушавших Девять Заповедей. Вы не ослышались. Именно девять, а не семь. Святые Отцы подумав, мудро решили, что две дополнительные догмы не помешают. Первая — «Чти Объединенный Синод Всех Святых Земель». Вторая — «Не будь грешником».
В принципе, под эти «статьи», попадал любой смертный. И не только смертный. Ректор знал немало почти бессмертных существ, которые не чтили Синод, и праведниками даже близко не были. И не надо далеко ходить. Зри в зеркало и увидишь!
Но надо отдать должное святым отцам. После пяти лет репрессий, и перегибов на местах, воцарился порядок. Еще пять, ушло на зачистку всякой разной нечисти. И на землях, принадлежащих Синоду, существовал если не рай небесный, то рай земной — точно.
Ежегодно, только на туристах, которые мечтали попасть в рай при жизни, хотя бы на две недели, Синод неплохо зарабатывал. Что позволяло ему быть в пятерке организаций, влияющих на миропорядок в Домене.
Ректор и сам, заинтересовавшийся, побывал в одном из приходов. Если верить описанию в Библии, он увидел действительно рай. По крайней мере, редко где встретишь мирно пасущеюся козу, а рядом вальяжно развалившегося льва, который, внимание, с удовольствием жует яблоко. Которое, по видимому, является тоже райским.
Правда, присмотревшись к льву по внимательней, Ректор увидел несколько грустное выражение желто-песочных глаз. Но находившийся по близости Хант, не способствовал удовлетворению животных инстинктов, заложенных природой.
Да и коза, судя по всему, тоже чувствовала себя, прямо скажем, не в своей тарелке. Все время резко
