Джошуа тоже слезли вниз, и теперь с любопытством выглядывали из-за моего плеча. Бедная мисс Девон выглядела так, словно ее тошнило. Не иначе как съела какую-нибудь гадость в придорожной забегаловке.
– Мисс Девон! – торжественно начал я. – Должен принести вам самые глубочайшие извинения за ту вольность, которую я позволил себе, представляясь вам столь неформально! Но! Вы видите пред собою человека, чье сердце обливается кровью при одной мысли о той мрачной пучине невежества, в каковую до сих пор погружена его родная община! Я Брекенридж Элкинс с Медвежьей Речки, где сердца людей чисты, а помыслы возвышенны. Но где до сих пор царит жуткое бескультурье!
Вы видите пред собою, – продолжал я, испытывая тем больший энтузиазм по части образования, чем дольше я вглядывался в огромные бездонные карие глаза мисс Девон, – человека, который сызмальства рос в невежестве. Который не умеет даже читать и писать. Вот и Джошуа – это тот, в кугуарьей шкуре, – он тоже не умеет. Хотя и адвокат. И Билл, бедняжка, тоже толком не знает, что такое буквы.
– Врешь! – заявил Глентон. – Во-первых, я отлично умею читать, а во-вторых… Гульп! – быстро закончил он, едва мой локоть слегка погрузился в его желудок.
Не мог же я позволить этому пошляку свести на нет все достоинства моего спича! Тем более что на щеки мисс Девон прямо на глазах начинал возвращаться румянец.
– Мисс Девон! – возвысил я голос. – Не соблаговолите ли вы, мэм, прибыть на Медвежью Речку, дабы возглавить там нашу новую школу?
– Как же так? – растерялась девушка. – Ведь меня специально вызвали сюда, на Запад, чтобы занять место учителя в Жеваном Ухе! Правда, формально моей подписи под контрактом пока нет, но…
– Какую сумму собирались платить вам эти жеваные змеиные души? – поинтересовался я.
– Девяносто долларов в месяц, – простодушно ответила мисс Девон.
– Мы кладем вам сотню, – заявил я. – Каждого первого числа баксы на бочку, и никаких налогов!
– Черта лысого! – пробормотал Глентон. – Да они там у себя на Медвежьей Речке всем миром и полсотни наличными не наскребут!
– Мы будем собирать пожертвования! Со всех и с каждого! – отрезал я. – Шкурки енотов, кукурузное пойло, порох и всякое такое. Я стану продавать это барахло в Орлином Пере, а вырученные зелененькие пойдут прямиком мисс Девон. Не могу ли я нижайше попросить вас, мистер Глентон, прекратить совать нос не в свое дело? Прямо счас же!
– Ах, Боже мой, что станут говорить те люди в Жеваном поселке? – вдруг забеспокоилась мисс Девон.
– Ровным счетом ничего! – заверил я, стараясь придать своему голосу как можно больше теплоты и сердечности. – Уж об этом-то я позабочусь!
– Все это кажется мне каким-то странным… и иррациональным! – слабеющим голосом вымолвила мисс Девон. – Я прямо даже не знаю…
– Тогда все в порядке! – радостно воскликнул я. – Отлично! Значит, – вперед!
– Куда? – прошептала она, судорожно цепляясь за дверцу дилижанса, сильно накренившегося, когда я взбирался на козлы.
– На Медвежью Речку! – с энтузиазмом ответил я. – Дрожите, разбойники и конокрады! Дрожите и забивайтесь поскорее в самые глухие углы! Ибо на Медвежью Речку наконец грядет подлинная культура! – И мы поспешили дальше со всей скоростью, на которую оказалась способна упряжка дилижанса. Чуть погодя я оглянулся на мисс Девон и увидел, что она снова начинает бледнеть. Тогда я заорал, чтобы перекрыть бешеный стук колес:
– Да не волнуйтесь вы так, мисс Девон! Никто не посмеет причинить вам никакого вреда! Ибо Б. Элкинс с радостью возьмет на себя все хлопоты по части вашей безопасности! Я целиком и полностью на вашей стороне! Отныне и навсегда!
Тут она сказала что-то такое, чего я совсем не понял. Если честно, это больше всего напоминало стон глубокого отчаяния. А затем я услышал, как Джошуа кричит Биллу, стараясь перекрыть стук копыт и грохот колес:
– Образование, как же! Держи карман шире! Просто эта дубина стоеросовая приглядывает себе жену! Вот и все! Ставлю десять против одного – учителка даст ему полный от ворот поворот!
– Принято! – восторженно взвыл Билл.
– Заткнитесь счас же! – в бешенстве заорал я. – И немедленно прекратите так чертовски публично обсуждать мою личную жизнь при посторонних! Не то я вам… А это еще что такое?
Было очень похоже на то, будто где-то совсем недалеко на кремнистой дороге летят искры из-под множества копыт.
– Это опять те жеваные маньяки! – воскликнул Глентон. – Они так и идут по нашему следу. И похоже, настигают нас!
– Мать твою! – в сердцах промолвил я и от души вытянул коренника кнутом по спине.
Тут мы как раз подлетели к началу тропы, ведущей на Медвежью Речку, и я свернул. До сих пор по этой тропе еще не проезжало ни одно колесо, а потому наше путешествие вмиг утратило всю свою приятность. У Била с Джошуа теперь была только одна забота: покрепче цепляться за что попало, чтобы не вылететь из дилижанса к чертовой матери, потому что проклятая коляска теперь редко когда касалась земли больше чем одним колесом. И конечно, те жеваные маньяки продолжали настигать нас. К тому моменту, когда наша колесница с жутким грохотом вылетела на перевал Охотничьих Ножей, они были уже не дальше как в четверти мили от нас, а от их кровожадных воплей у человека менее мужественного, чем я, разом застыла бы кровь во всех жилах.
Но меня не запугаешь! Именно поэтому я не забыл притормозить упряжку у той самой развесистой кроны дуба, к которой мы привязали Джека Спрэгга. Парень сразу же вылупился на мисс Девон, а та, в немом изумлении, уставилась на него.
– Слушай-ка! – сказал я Джеку. – В дилижансе находится юная леди, пребывающая ныне в
