— Да, всех. Я не сразу понял… Не сразу понял, что привлекло этих разбойников. Мы не были особо богаты. И вдруг среди бела дня толпа пьяной черни, они ворвались в мой дом и разгромили его, и убили всех, всех, и домочадцев, и слуг, они терзали их, так страшно терзали, будто бесы, — старик снова не сдержал слез, — Я много повидал за эти месяцы на улицах Парижа, но то, что они сделали с моими родными… А я в это время был в своем тайном убежище, где храню книги и сокровища, я не знал… Когда я вернулся, дом был пустой и залит кровью. И всюду тела. Они убили даже малышку Сильви, а ей не было и трех месяцев! Они даже ей вырезали сердечко…
— Это не может быть случайным нападением, — сказал Лоррен, до сих пор молчавший. — Это наверняка как-то связано с магией, с деятельностью семьи де Камброн.
— Бесспорно, — кивнул старик и лицо его ожесточилось, — Потом, когда я сумел задуматься, я понял: это кто-то из ковена. Кто-то, кто знал обо мне и этих сокровищах. Кто-то, кто думал, что я храню сокровища дома. Или хотел захватить меня и выпытать, угрожая моим родным… Но меня не нашли и сокровищ не нашли. Теперь мне остается только искать моего врага и мстить. Всем этим убийцам. И тому, кто их послал. Но прежде я должен исполнить свой долг. Я сберег сокровища. И я передам их единственному достойному принцу Франции. Единственному, кто пришел на помощь Парижу и своим дворянам в час беды.
Филипп посмотрел на него, как на безумца.
— Я не король Франции, я всего лишь глава парижской нежити.
— Во Франции нет короля. — вздохнул де Камбон, — И кто знает, появится ли он когда-нибудь… Сын Людовика XVI в тюрьме, и он еще очень мал. Прочие возможные наследники престола за границей, у меня нет ни сил, ни, признаться, желания разыскивать их и предлагать сокровища, которых, они не достойны.
— Вы полагаете, я достоин? Я — вампир, — напомнил Филипп, — Нежить. Фэйри могут не пожелать, чтобы я пользовался их дарами, не говоря уж о том, чтобы общаться со мной.
— О, нет, ваше высочество. Если правильно их призвать… Им придется. А у меня здесь венец Истинного Короля.
Старик сунул руку в свою холщовую сумку и достал из нее… Венец? Корону? Диадему? Филипп не нашел бы слов, чтобы описать это чудо. Тончайшая работа. Золото разных цветов: белое, зеленое, червонное. Переплетенные лозы и ветви, листья, цветы, плоды. «Корона истинного короля» напоминала пышный венок из самых разных растений. А из глубины, из-под сплетений тонких веточек мрачными переливами просверкивали огромные опалы: красные, черные, голубые.
— Это работа фэйри, — с благоговением сказал де Камброн. — Они вручили ее Хлодвигу Первому. Королю, который принял крещение и тем самым отдал Францию под власть иной силы… Фэйри по- прежнему хотели танцевать на наших лугах и гулять по нашим лесам, и жить в наших реках и ручьях, и сохранить города в морских водах у наших берегов, и для этого они договорились с христианским королем. И подписали договор. Отныне каждый король, после восшествия на престол, был посвящен в тайну договора. И должен был пройти обряд принятия короны…
Филипп заворожено смотрел на корону. Ее красота ошеломляла. А от мерцания опалов кружилась голова.
— Опалы приносят несчастье, — проговорил Лоррен. — Моя мать так говорила.
— Только простым людям. Простите меня, сударь, я имел в виду… Тем, кто не связан с магией. А еще у меня здесь есть перстень Шарлеманя, дающий руке всю силу власти.
— Это как — всю силу власти? — заинтересовался Филипп, словно пробуждаясь от сна.
— Достаточно надеть его, и власть его носителя будет подавлять всех… Только его нельзя носить долго. Большинство из этих предметов нельзя носить долго. Они высасывают силы. Даже из существ, подобных вам.
— А проверяли на существах, подобных нам?
— Это очень древние предметы. Их как только не проверяли, — улыбнулся старик.
Он осторожно снял с себя сумку и высыпал ее содержимое на ковер у ног Филиппа.
— Вот, ваше высочество. Все это ваше. Только позвольте вашему покорному слуге научить вас владеть этими вещами.
— Позволяю, — прошептал Филипп, не отрывая взгляда от груды драгоценных камней, в оправе и без, подвесок, поясов, перстней… Больше всего было странных круглых золотых пластин, вроде медалей, но с выдавленными на них фигурками. Он взял одну медаль — на ней была изображена танцующая ящерица. Взял другую — на ней была изображена худая фигурка с крылышками. Взял третью — еще фигурка с крылышками…
— С помощью этих медальонов можно вызывать духов-элементалей. Важно знать имя. У каждого медальона связь с определенным духом. Сам по себе медальон бесполезен. Но если знать имя и призвать духа… Саламандра позволит вам сжечь все вокруг, но огонь вас не коснется. Сильф даст вам силу ветра. А вот это — Ундина, — старик поднял медаль, изображавшую стилизованную женскую фигурку с рыбьим хвостом. — Она владеет магией воды. А самые ценные — Кобольды, им подчиняется магия земли: все — от плодородия до поиска сокровищ в недрах земных. За такой медальон ковен многое бы отдал. Их вообще немного, причем основная часть сконцентрирована в Германских княжествах. Во Франции их только семь, и четыре — здесь, у ваших ног.
Филипп принял в ладонь тяжелый медальон, на котором было изображено что-то вроде гриба на ножках.
— Саламандра, жгись, Ундина, вейся, Сильф, рассейся, Кобольд, трудись! — пробормотал он.
— Осторожнее, сударь! — вскрикнул де Камброн, даже позабыв о вежливом обращении. — Ваше высочество, никогда не произносите заклинаний над этими вещами, это очень опасно!
— Я полагал, это просто детская считалочка, — смутился Филипп.
— Нет. Это заклинание, которое какой-то неразумный маг выпустил в мир, — нахмурился старик. — Ваше высочество, отныне у меня одна главная цель: служить вам. Но для этого я вынужден буду попросить вас подкрепить мои силы. Кровь вампира дает жизнь умирающим… А я умираю. Я готовил преемника. Но он убит. Я последний из рода. Я жажду смерти, но я не желаю принять ее побежденным. Позвольте мне победить. Позвольте мне отомстить. И позвольте мне обучить вас истинной магии! Они лишили меня короля… Но я обойду их. Я подготовлю короля. Истинного Короля, которого эти глупцы не знали и не ждали.
Филипп молча отвернул манжет, прокусил запястье и поднес кровоточащую руку к губам старика. Тот замешкался, и Лоррен прикрикнул на него:
— Пейте же, пока рана не затянулась!
Старик припал к ране. Он не умел сосать, как вампиры. Он скорее вылизывал кровь из раны: щекотно, зато не больно. И рана действительно быстро затянулась. Но Жозеф-Мари де Камброн словно помолодел на тридцать лет. Он выпрямился, щеки его налились румянцем, волосы заблестели, и ноги больше не подкашивались. Он все еще был очень худым. Но это дело поправимое.
— Теперь, милейший, вас надо накормить нормальной человеческой едой, — сказал Филипп, — А потом уже приступим к урокам… К сожалению, уже не этой ночью. Завтра, как только стемнеет. Мне, право, не терпится начать… Да, вы говорили, что у вас где-то спрятаны книги?
— Все, что мой род знал о фэйри и записывал. Все, что писали о фэйри другие. Книг немного.
— Надо будет перевезти их сюда. И кстати, как все-таки вы узнали обо мне? О том, где я живу?
— Сильф. Мой личный сильф. Он привел меня сюда. А сейчас он ищет моих врагов, — лицо старика исказилось ненавистью. — Сильф найдет их. И тогда…
— И тогда вы отомстите им жестоко и страшно.
— Если вы дозволите, ваше высочество.
— Я дозволю. Нельзя лишать человека самого святого: сладостной мести. Только я должен знать, кто так возненавидел вас… Враг королевского слуги может оказаться и моим врагом.
Де Камброн поклонился, собираясь уходить, но Филипп остановил его.
— Я могу примерить эту… корону Истинного Короля? Голова не взорвется?
— Не взорвется. Если вы просто примерите ее, это не будет считаться вручением и посвящением. Но лучше на надевайте ее надолго… Это сильные предметы.
Филипп бережно взял корону. Листья на ней были воссозданы удивительно точно. Словно фэйри не
