Филипп печально кивнул.
— Возможно, когда-нибудь мы узнаем, зачем все это было…
Лоррен помолчал немного, потом сказал устало:
— Ложились бы вы спать. День не лучшее время для анализа ситуации. Я плохо соображаю. Вы — еще хуже. Вечером вы проснетесь и осознаете, какой несли бред. И вот тогда мы все обсудим.
Он взял Филиппа за руку и насильно уложил с собой рядом.
— Мне не хватает его, Лоррен, — прохныкал Филипп, утыкаясь носом ему в плечо, — Я уже по нему скучаю!
— Я знаю. Спите.
— Все теперь развалится, придет в негодность… Люди перестанут работать, стражи продолжат валять дурака. Я без него не справлюсь. Ты слышишь?.. Лоррен!
Лоррен ничего не ответил, прикинувшись мертвым.
Вечером в гостиной вампиров ждал завтрак. Система, отлаженная Жаком, работала исправно. Даже без Жака.
Глава 2
С рассветом дом перешел на осадное положение. Вампиры отправились спать, и место стражей заняли охранники люди, у которых был приказ никого не впускать и никого не выпускать. Якобы потому, что тот фэйри, который подорвал фургон, мог использовать гламор, чтобы принять облик любого живого существа. На самом деле, наверное, просто так удобнее было всех контролировать.
Ночь выдалась нелегкая, и Кристиан, в любом случае, не испытывал желания никуда выходить. Он чувствовал себя до смерти уставшим и собирался проспать до вечера, но почему-то не спалось. В горле стоял привкус гари, который невозможно было смыть, и перед глазами всплывала одна и та же сцена: искореженный остов фургона и рядом с ним обгорелый труп, в ошметках обугленной одежды, странное, изуродованное нечто, что совершенно невозможно сопоставить с человеком, который только что был жив, здоров и даже практически бессмертен. Чудовищное зрелище, на которое не стоит смотреть, но от которого невозможно оторвать взгляд, и память с извращенным сладострастием впитывает все до последней детали: хлопья грязной пены на мокром асфальте, отблески красного и синего на блестящем пластике, торчащие из-под него дымящиеся подошвы ботинок и покрытую жуткими ожогами кисть руки со скрюченными пальцами. И то, как коронеры снимают пластик, готовясь грузить тело на носилки. И то, как Филипп поднимает Жака на руки, прижимая черную, будто облитую смолой, голову к своему плечу.
Через закрытые жалюзи не пробивалось ни звука, ни лучика света, и наглухо запечатанное пространство давило на психику, вызывая доселе незнакомую клаустрофобию. Вместе с тем, и мир за стенами дома вызывал какой-то безотчетный ужас, будто кишел монстрами, которые уже успели сожрать всех в городе и во всем мире, и там теперь так же тихо и пустынно, и только иссушенные тушки повсюду, а этот дом — последний бастион, где еще остался кто-то живой.
Кристиан подумал, что уже не так далек от психушки, как ему казалось.
Пару часов он проворочался на кровати, понял, что все равно не уснет, и решил идти куда-нибудь, где есть люди.
Катрин сидела у себя в подсобке перед распотрошенным шкафчиком с лекарствами, что-то перекладывала с места на место, вероятно, проводила инвентаризацию.
Еще двумя днями ранее Кристиан рассказал ей о Тиалоне, но Катрин отчего-то ужасно на него обиделась, будто ему, дилетанту, случайно удалось поймать редкого зверя, которого она выслеживала годами, и это было несправедливо.
— Ну, он же здесь и никуда не делся, — пытался вразумить ее Кристиан, — Хочешь, я познакомлю тебя с ним? Он хороший парень. Немного странный, но не слишком, учитывая, что он не человек.
Катрин заявила на это, что ни с кем знакомиться не желает и вообще она на работе.
Сейчас она тоже была занята работой, должно быть, надеясь, что та поможет ей сохранить душевное равновесие среди царящего вокруг безумия.
— Твою ж мать, — пробормотала она, скорбно глядя на пузатую бутылочку с прозрачной жидкостью. — У физраствора истекает срок годности… Вот же гадство! Ну что за гадство!
Кристиан подумал, что она тоже недалека от психушки.
— Помочь тебе?
— Давай, — проворчала девушка, — Я буду говорить тебе названия лекарств, а ты ищи их в списке и помечай галочкой. Это то, что надо будет заказать в первую очередь.
Еще минут сорок они были заняты работой. И это было здорово.
— Что теперь будем делать? — спросил Кристиан, когда они закончили.
Катрин пожала плечами.
— У меня пара журналов с собой, там что-то новое было на тему гематологии, хотела почитать, пока время есть.
— А, ну ладно, тогда не буду мешать.
Кристиан поднялся с пола, отряхивая коленки от несуществующей пыли.
— Хотя, знаешь… — вдруг остановила его девушка, — Тот эльф, про которого ты говорил, он ведь все еще здесь, да? Ты думаешь, с ним действительно можно просто так пообщаться?
Она посмотрела на Кристиана несчастными глазами, и тот улыбнулся.
— Можно. Он реально хороший.
— Да? Ну, тогда пойдем… — проговорила Катрин меланхолично, — А то ведь пожалею потом… Эх!
Она поднялась с решительным отчаянием идущего топиться.
— Я видела его мельком сегодня ночью. Он такой… Такой, блядь, красивый! — сказала она с чувством и перед тем, как выйти из комнаты, мрачно посмотрела на себя в зеркало.
— А таких, как я, надо отстреливать!
— Не глупи, в сравнении с сидхэ все люди уроды. И вообще у них другие понятия красоты, они зрят в душах.
— Ага, — зловеще усмехнулась Катрин, — Про всех уродин так говорят: зато у нее прекрасная душа.
Кристиан остановился и посмотрел на нее сурово.
— Я забуду, что ты сейчас сказала, спишу на то, что ты устала и не в себе. Стыдись, несчастная, — ты реаниматор и вообще крута. Ты живешь с вампирами и…
Катрин фыркнула.
— Еще чего! Я с ними не живу! Я на них только работаю!
Кристиан печально покачал головой.
— Здравствуй, прежняя Катрин, грубая и циничная.
Катрин притянула его к себе и поцеловала в висок.
— Не обижайся. Я просто злюсь, ужасно злюсь, — сказала она, — Ненавижу гадов. Они вывернули меня наизнанку, пытаясь выяснить, не знаю ли я чего-то о сидхэ, взорвавшем фургон. Как фашисты на допросе, даже хуже — те завораживать не умели. Ну, как так можно, а?! После того, что я для них делаю?!
— А от Барро остались только пепел и косточки, — заметил Кристиан.
— То, как они друг с другом поступают, меня мало волнует. Меня бесит то, что они позволяют по отношению к нам!
Кристиан рассмеялся.
— А ты бы хотела, чтобы тебя допрашивали в присутствии адвоката? Может, собираешься основать общество «Люди против вампиров»?
Катрин разозлилась.
