необходимости впадает во власть или демона похоти, который увлекает его к распутству, или злого духа раздражительности, от которого рождаются безумные порывы». Сладострастное вожделение называл он свойством скотским, а порыв раздражительности — демонским. Я возразил ему: «Как возможно, чтобы ум человека непрестанно был с Богом?». «В каждой мысли и в каждом деле, — отвечал он, — участвует душа, но с Богом бывает она только тогда, когда благочестиво и благоговейно размышляет о Нем».
О Капитоне
Недалеко от этого доблестнейшего подвижника жил некто Капитон, из разбойников сделавшийся опытнейшим монахом. Он пятьдесят лет прожил в пещерах за четыре мили от города Антинои и не выходил из своей пещеры даже к реке Нилу, говоря, что ещё не может встречаться с людьми, потому что доныне противодействует ему противник.
О тщеславном отшельнике
Близ этих мужей видели мы и другого отшельника, жившего также в пещерах. В сновидениях будучи обольщаем мечтами тщеславия, он и сам обольщал тех, которые приходили к нему и обманывались, и стал, по Писанию,
О Ефреме
Ты, конечно, слыхал о делах Ефрема, диакона Эдесской Церкви. Он достоин, чтобы помнили о нем благочестивые рабы Христовы. Достойно совершив путь Святаго Духа и нисколько не уклонившись от стези правой, он удостоился дара естественного знания, за которым следует богословие и, наконец, блаженство. Постоянно вел он жизнь весьма уединенную и довольно много лет назидал приходивших к нему, а наконец вышел из келлии по следующей причине.
Когда настал сильный голод в городе Эдессе, этот божественный муж, сжалившись над поселянами, погибавшими от голода, пошел к богатым гражданам и сказал им: «Отчего вы не имеете сострадания к погибающим людям и гноите свое богатство к осуждению душ ваших?». Они, придумавши будто благовидную отговорку, сказали святому: «У нас некому поверить раздачу хлеба голодным, потому что все занимаются торговлею». Добродетельный Ефрем говорит им: «Как вы думаете обо мне? За кого меня почитаете?». «Мы считаем тебя человеком Божиим. (Это действительная правда; все не притворно, а истинно питали к нему великое уважение.) «Если вы так думаете обо мне, — сказал им раб Христов, — вверьте мне попечение об алчущих». Тщеславные богачи сказали ему: «О, если бы ты удостоил!». Ефрем, избранник Божий, отвечал им: «Вот, отныне поставляюсь я вами в попечителя о бедных» — и, взяв у них сребро, устроил домы с разными отделениями, поставил в них до трехсот кроватей, заботился о больных и кормил голодных, умиравших погребал, а в которых была ещё надежда на жизнь, за теми ухаживал и питал их. Одним словом, всем, которые прибегали к нему от голода, он каждодневно давал пристанище и продовольствие из того, что ему доставляли.
По прошествии года, когда последовало плодородие и все пошли по своим домам, этот достославный муж, не имея уже дела для себя, опять возвратился в свою келлию и через месяц умер, наследовав блаженную землю кротких. Сверх других его подвигов Бог напоследок доставил ему и это служение для получения славнейших венцов за кротость нрава. Сей знаменитейший муж оставил после себя и сочинения, из которых очень многие достойны изучения и свидетельствуют о великой его добродетели.
О Юлиане
Слышал я о некоем Юлиане, жившем в стране Эдесской, величайшем подвижнике. Он до крайности измождал плоть свою, носил только кости и кожу и в последние дни жизни удостоился дара целений.
Об Иннокентии
О делах блаженного Иннокентия, пресвитера Елеонского, ты, верно, слышал от многих великих мужей, тем не менее, однако, узнаешь и от нас, смиренных, живших с ним три года, ибо добродетели этого мужа, сокрытые от тех, известны стали нам. Впрочем, о добродетелях его нелегко рассказать одному или двоим и даже десяти человекам. Сей отличнейший подвижник был до чрезвычайности прост, принадлежал к числу славных мужей при дворе царя Константина, отрекся от мира и оставил брачную жизнь, хотя имел уже и сына по имени Павел, служившего в войске царских телохранителей.
Будучи чрезвычайно незлобивого и простого нрава, он удостоился дара изгонять бесов. Так, однажды привели к нему при нас юношу, одержимого духом и расслабленного. Когда я увидел его, то никак не думал, чтобы можно было исцелить его, и хотел уже удалить оттуда мать бесноватого вместе с теми, которыми он был приведен. Случилось, что старец подошел к бесноватому в то время, как мы смотрели на его несносное мучение. Увидев бесноватого и с ним мать его, которая плакала и рыдала о невыразимом несчастии сына своего, добрый старец прослезился и, сжалившись над ними, взял юношу и вошел в свою молитвенницу, им самим построенную, в которой хранились части мощей святого Иоанна Крестителя. Помолившись над юношею от третьего часа до девятого, он изгнал из него демона, исцелил его от расслабления и отдал матери здоровым. Расслабление мальчика было таково, что, когда он плевал, слюна падала на его спину — до того был он искривлен! И этот несчастный молитвою праведника так скоро получил исцеление!
Одна старуха в окрестностях Лазария пасла овец и потеряла одну из них: её похитили тамошние юноши. В слезах пришла старуха к этому Божию человеку. «Покажи мне, — сказал он ей, — место, где ты потеряла её». Она пошла к Лазарию. Великий последовал за нею. Пришедши на место, он стал молиться. Между тем укравшие овцу убили её и мясо спрятали в винограднике. В то время как преподобный совершал молитву, а из виновных никто не сознавался, по действию благодати откуда–то прилетел ворон и, сев над покражею, схватил один кусок мяса и улетел опять. Приметив это, блаженный подошел к тому месту и нашел мясо и воров. Тогда похитившие овцу юноши припали к ногам его, сознались в своей вине и заплатили за овцу, чего она стоила. Таким образом они были вразумлены вперед не делать того же.
Об Адолии
Узнал я в Иерусалиме ещё одного мужа, именем Адолий, родом тарсянина. Прибыв в Иерусалим, он пошел путем добродетели непроложенным — не тем, по которому шли мы, люди обыкновенные, но каким– то странным и новым, который сам он проложил себе и на котором подвизался выше сил человеческих, так что и самые злые демоны трепетали строгости его превосходной жизни и не смели приближаться к нему.
