верёвок, на которых обнаружились металлические шарики. Подергал каждую из верёвок, проверяя — прочно ли, и обмотал одну из них вокруг правой руки.
— Смотри внимательно. Когда я скажу «Хоп», прыгай вперёд. Иначе голову повредишь, — сказав так, Линда вынула из рюкзака небольшой стерженёк.
— Ставь на десять миллидрейков, — сказал Лю.
Линда что-то сделала со стерженьком.
— Готов, милый? — спросила она.
Лю кивнул.
— Хоп! — и Линда ткнула стерженьком в верёвку, как раз в тот момент, когда Лю прыгнул с подоконника в открытое окно. За верёвку словно кто-то с силой дёрнул, и Лю по широкому полуокружью взлетел куда-то вверх.
— Что это было? — сказать, что я был ошарашен — значит, ничего не сказать.
— Сжаты, — сказала Линда. — Хватайся и обмотай вокруг руки, а то не удержишь. Возьмись другой рукой. Готов?
Я кивнул.
— Хоп! — я оттолкнулся своей левой толчковой, и тут меня сильно дернуло за правую руку. Ощущение было — кто-то рывком попытался выдернуть мне руку из сустава. Мелькнули перед глазами огни небоскрёбов, тусклые звёзды, я на кого-то упал, и этот кто-то, схватив за подмышки, потащил меня в сторону. Через мгновение туда, где мы только что были, приземлилась Линда.
На ноги. И чётко завалилась на бок.
— Ты как? — Лю по-прежнему держал меня за подмышки.
— Нормально, — я подвигал правой рукой; в плечевом суставе ныло, но терпимо.
— Тогда вперёд, — и мы, пригибаясь, побежали на крыше.
Роскошная была, доложу вам, крыша. Метров двести в длину и семьдесят в ширину. С большим подсвеченным бассейном, с легкой постройкой рядом, с посадочной площадкой для геликоптеров, и чем-то вроде сада камней.
Метрах в пятидесяти на крыше вокруг нашего чадящего геликоптера суетились какие-то люди.
Возле бассейна Линда остановилась и стала аккуратно спускаться в воду по поручням. Лю одобрительно улыбнулся и последовал за нею. Попка дурак, подумал я, и взялся за поручни. Интересно, как я поплыву со всем своим скарбом? Однако Лю и Линда и не думали плыть, а просто двинулись вдоль бортика, перебирая по нему руками.
Ладно, так я тоже могу.
В конце бассейна стало мелко, и в углу обнаружился небольшой канал, ведущий к постройке. Мы проплыли по этому канальчику, касаясь дна руками, и нырнули под стену. Внутри здания канальчик заканчивался ступенями, по которым мы вышли из воды.
Слава богу, пусто.
— Заменимся, — сказал Лю.
Линда кивнула. Из карманов они вынули магазины. Только сейчас я заметил, что магазины покрыты какой-то полимерной плёнкой, и, не обдирая эту самую плёнку, они заменили магазины в автоматах. Старые магазины выбрасывать при этом не стали, а сунули их в рюкзаки.
Линда активизировала карту здания.
— Мы совсем близко, — сказал Лю.
— Да, — сказала Линда. — Это под нами. Точнее под бассейном.
— А может у вас есть взрывчатка?
Лю и Линда смотрели на меня, как смотрят на … ну скажем, говорящего плюшевого медвежонка.
Не самый удачный пример.
В общем, с холодным удивлением профессионалов.
Затем они переглянулись, и Лю спросил:
— Зачем?
— Ну … — сказал я, чувствуя себя идиотом. — Мы взорвали бы пол в бассейне. И напрямик. Ра-аз. — И сделал неопределенно-залихватский жест рукой, — Вот.
— Да, — сказал Лю. — Да!
— Не пойдёт, — до меня дошло. — Там внизу Никита.
— Нет-нет, — сказала Линда. — Всё нормально. Смотри, Лю, Зал Ухода. Этот угол — начало координат. По десять делений. Я добираюсь дотуда, и сообщаю координаты Никиты. Вы рвёте пол.
— А не проще ли нам пойти всем вместе? — спросил я.
— Не проще, — сказал Лю. — Протащить тебя туда — это куча времени. Линда дойдет минут за десять.
— Пятнадцать, — сказала Линда.
— Хорошо, — сказал Лю, — мы будем ждать пятнадцать с половиной минут. И у нас будет запас в две минуты.
XIX
Наверное, это из-за городских огней. В нашем мире тоже так: электрический свет города не даёт увидеть настоящего черного бархатного неба. С ярким Небесным швом. С Большой и Малой Медведицами. С блестящей россыпью звёзд, таких больших, что захватывает дух.
В городах такого неба не увидишь.
Мы лежали с Лю на краю бассейна и смотрели на небо. Лю пару минут назад закончил прикреплять сжаты к бортику. Впрочем, прикреплять — это сильно сказано. Он просто сжал в руке шарик на конце сжата и бросил его на бортик. Из шарика тотчас полезли металлические на вид ростки и стали впиваться в облицовку бассейна. И Лю, кстати, объяснил мне, что такое сжаты. По сути, это всего лишь мышца, сказал он. Если воздействовать на неё слабым током, она сокращается. Всё просто.
— Есть, — сказал Лю, поднося телефон к уху. — Тринадцать с половиной минут. Молодец. Десять-один? Удачно. Я бросаю по центру. По центру.
И привстав на колено, кинул в центр бассейна устройство направленного взрыва, заранее выставленное на пять секунд.
— Пять, четыре, три, два… — считал он в телефон.
Бум-м-м! И нас обдало потоком воды.
Мокрая вечеринка, подумал я, и приготовился вскакивать. Лю схватил меня за руку, останавливая.
— Десять секунд, — шепнул он. — … девять, десять. Пошли.
И мы спрыгнули в бассейн. Там уже было по пояс, и вода с рёвом уходила в гигантскую воронку в центре. Когда мы приблизились к воронке, было уже по колено. Диаметр метра в три, прикинул я. Лю машинально подёргал сжат, проверяя, кивнул мне и спрыгнул в дыру.
Погнали наши городских.
XX
В Зале Ухода воды было по пояс, и она стремительно убывала.
— Не туда смотришь, — крикнул Лю.
Дракон, узкий и длинный, такой, каким рисуют его китайцы, подняв своё тело над водой и растопырив усы в стороны, смотрел на меня своими жёлтыми глазами, и на затылке его сидел Никита.
— Никита, — закричал я, срывая маску. — Сынок!
Голос мой потонул в плеске воды, но сын мой увидел меня и потянул ко мне руки, радостно улыбаясь.
И тут я увидел, как на дальней от нас стене вспухает ярко-зелёное пятно перехода, я сразу понял, что это переход, что ещё могло быть зелёного в этом жёлтом мире?
— Надо его задержать! — Линда, взявшаяся неведомо откуда, с рваной дырой на правом рукаве.
Затрещал автомат Лю, и я увидел как раз-два-три-четыре появились круглые отверстия на груди бабайки-дракона.
— Сто-ой!! — дурным голосом заорал я. — Не стрелять!
И Линда опустила свою базуку.
И автомат Лю так кстати закашлялся, и Лю, точным движением выдернув обойму, потянул с пояса
