Загадочная Отечественная война

«В Советском Союзе Сталин планомерно уничтожил высшую нордическую прослойку. Он окружил себя телохранителями-азиатами. Согласно своей программе, он захотел создать т. н. нормального русского, помесь всех рас советских народов. При большевиках евреям проще всего пробраться наверх. Эта война с Советским Союзом — в двойном смысле слова война рас».

— Учебные материалы для преподавания национал-социалистического мировоззрения и постановки национал-политических целей, ДСП для вермахта (см. 33, с. 35):

«Сколько евреи жили среди немецкого народа, столько немцы боролись с этим».

Именно этот командир и был для немецкого солдата главным и единственным воспитателем- политруком. По цепочке сверху вниз, от старшего командира к войсковому командиру, до простого солдата распространялись т. н. преступные приказы, инструкции, памятки национал-социалистического содержания и прочие инструкции с идеологической составляющей… Почти на каждом документе — распоряжение, до какого уровня командира (читай — политрука) следует довести эту информацию. Принимая во внимание закон об обороне, присягу лидеру национал-социалистической партии, обязательные инструкции и приказы вышестоящих инстанций (вроде приказа о неподсудности, см. 14, с. 27; см. 15, с. 316), можно быть уверенным, что любое решение будет исполнено войсковым командиром без колебаний и рассуждений. Главное, чтобы оно исходило от вышестоящего командира, чтобы не нарушались регламенты. После публикации политических решений на бланках ОКВ, ОКН и т. п. они становились законом для подчиненных войсковых командиров (политруков) и — для солдат вермахта.

Посмотрим, как происходила обработка личного состава, на примере известного приказа о комиссарах (см. 13, с. 29; см. 14, с. 130; см. 15, с. 314–315, 321–323; см. 17, с. 177–179) и памяток о ведении войны в России. Приказ о комиссарах обязал офицеров, обладающих дисциплинарной властью («Offizier mit Disziplinarstrafgewalt»), отделять политруков от советских военнопленных и тут же уничтожать, а при обнаружении их в тыловой оперативной зоне — передавать СД. 12 мая 1941 года было зарегистрировано заявление начальника отдела обороны о проекте приказа, а 6 июня приказ был оформлен и подписан в виде директивы ОКВ и отправлен в войска. Попутно в войска были отправлены памятки о ведении войны в России, которые содержали следующие мысли: «Большевизм — смертельный враг национал- социалистического немецкого народа. Эта борьба требует решительных и энергичных мер против большевистских подстрекателей, саботажников и евреев, полного устранения любого активного или пассивного сопротивления…» (см. 20, с. 54).

Далее события развивались следующим образом.

Из директивы начальника ОКВ о пропаганде во время нападения на Советский Союз, 6.6.1941 (см. 15, с. 262–264):

«…ОКВ распространит среди армий „Памятки о Советском Союзе“ и „Директивы о поведении немецких войск“. Памятки следует раздать до дивизионного уровня и в частях пропаганды, директивы — до роты включительно».

Из дивизионных историй следует, что, например, 18 июня карты и памятки о ведении войны на Востоке были распространены в 100-й легкопехотной дивизии. В 16-й танковой дивизии памятки раздали 17 июня. В 4-й горнострелковой дивизии карты и памятки распространялись 21 июня (см. 41, http://sprachfuehrer.livejournal.com/12429.html). Памятки хранились командирами в закрытом конверте — до дня нападения на СССР, после чего были зачитаны личному составу.

Предоставим слово очевидцам (см. 18).

Рядовой Руди Машке, 6-й пехотный полк, Бютов / Померания:

«За 2 дня до ввода в бой мой капитан Финзенберг выступил перед нашей ротой с докладом о Красной Армии. После того как мы коротко обсудили знаки различия, он пояснил, что пленных брать нельзя, что они — бесполезные едоки и вообще раса, искоренение которой — это прогресс. Комиссары, которых можно распознать по советской звезде на рукаве, это настоящие дьяволы в человеческом обличии, которых следует немедленно расстреливать. Неисполнение этого приказа может стоить жизни нам самим».

Бруно Шнайдер, 8-я рота 167-го пехотного полка, п/п 08179 Е:

«…перед нашим выступлением наш командир роты, старший лейтенант Принц, собрал нас в сарае. Здесь нам был передан секретный приказ: пленных следует брать только в исключительных случаях, когда этого нельзя избежать. Как правило, пленных советских солдат следует расстреливать. В любом случае следует расстреливать женщин, которые служат в частях Красной Армии».

Георг Бергманн, кондитер из Берлина, 4-я батарея 234-го артиллерийского полка:

«1 июля 1941 года, незадолго перед вводом в бой, командир нашей батареи, капитан Гулвайт, нацист и „старый боец“, распорядился собрать нас, чтобы дать указания об отношении к Красной Армии и о методах ведения боевых действий против нее. Он сказал: „Мы имеем дело со страшными преступниками. Пленных не брать! Если кто-то сдается в плен, таковых следует расстреливать как „при попытке к бегству““. Так и было в действительности».

Вот так (пользуясь немецкой терминологией в отношении РККА) в традиционном вермахте сложилась невидимая постороннему глазу организация последователей и исполнителей воли НСДАП: «комиссаров» (командиров высшего и среднего уровня) и «политруков» (войсковых командиров). По этой же схеме действовали войсковые командиры-политруки (подчиненные Манштейна, Райхенау и др.), выполняя распоряжения своих комиссаров о методах ведения войны на Востоке. Подробно о том, как вермахт проводил в жизнь политические решения (война мировоззрений, тотальная война и т. п.) и «за что сражались немецкие люди» и их союзники, прекрасно рассказывают выставки «Война Германии против Советского Союза» (см. 21) и «Преступления вермахта» (см. 20), а также сборники документов, перечисленные ниже в списке использованной литературы. Особый характер, цели Восточной кампании (войны на уничтожение низших рас и чуждой идеологии) не скрывались с начала ее подготовки.

Внедрить собственный кадровый состав в командную систему вермахта партии не удалось. Но всему свое время, партия действовала методично и настойчиво. Если в период с 1934 по 1938 год НСДАП в отношениях с вооруженными силами действовала в каждом отдельном случае с разрешения военного руководства, то после организационных изменений 1938 года (упразднение поста военного министра) проводником национал-социалистических идей в армии стало само высшее военное руководство (принцип единоначалия при этом совсем не пострадал, и это всех устраивало — фюрера, НСДАП, да и саму военную верхушку — новоиспеченных комиссаров вермахта). Исполняя служебные обязанности, войсковые командиры сами невольно превратились в исполнителей воли НСДАП.

Партия не оставляла своим вниманием те сферы, где военные чиновники не были так компетентны. Осенью 1939 года Розенберг добился разрешения передавать посылки членам партии, призванным в вермахт на время военных действий (дружественное соглашение), организовал сбор пожертвований и средств для вермахта под вывеской «зимняя помощь» (WHW, куда попала также идеологическая литература), «атаковал» военное руководство инициативами организации курсов для лекторов и воспитателей из военной среды, разработал план занятий и руководящие наставления, заручившись даже одобрением фюрера. Однако военное руководство уже делало ставку на собственных политруков и не испытывало большого энтузиазма от перспективы общаться с представителями Розенберга под своей крышей.

Пока военные комиссары тянули время, Розенберг продолжил наступление, разработав в феврале 1940 года проект документа «Основные задачи для обеспечения национал-социалистического мировоззренческого воспитания», где предложил создать рабочий штаб партии в ОКВ (OKW, Abt. Inland). Новый штаб, по замыслу Розенберга, должен был координировать деятельность партийных советников на армейском, корпусном и дивизионном уровне. Для самого Розенберга отводилась роль «главного комиссара» вермахта, с чем оказались не согласны не только другие партийные руководители, имеющие свои амбициозные планы (Борман, Гесс, Лей, Гиммлер и др.), но и сам Гитлер (действующий главный комиссар вермахта). В результате фюрером был найден формальный повод для того, чтобы в феврале 1940 года окончательно отклонить эти предложения Розенберга. Отказ был зафиксирован в письменном виде, а конкурент Розенберга по партии Борман с удовольствием подписался под мировым соглашением: воспитание мировоззрения пока оставалось прерогативой самого вермахта (см. 36, с. 131).