Вы когда-нибудь обнимались со смертельно опасной змеей? А с полным ртом огненной жидкости, которую нельзя ни выплюнуть, ни проглотить?
Эта кошмарная ночь была самой длинной в моей жизни. Тело буквально содрогалось от тесного соприкосновения почти с трупом, а гортань пылала жаром. Усталый мозг подбрасывал мне видения всевозможных змееподобных монстров. Приползали и многорукие анаконды, и очкастые кобры с рыбьими хвостами, и гадюки на четырех ногах. Самым ужасным оказался двухголовый питон. Еще бы! Ведь одна башка этой твари была моей, а вторая – ЕЕ. От таких картинок у кого угодно пропадет желание, и не только спать. Я до боли в скулах стиснул зубы, уткнувшись в пышные волосы волшебницы.
Рассказать кому – засмеют: провел ночь в объятиях знойной красавицы, едва не закоченев. Не объяснишь ведь, что исполнял лишь роль одеяла, разорви меня пополам. Правда, болтать о сегодняшней ночи я и не собирался. До утра бы дожить.
«Кстати, а кто мне сообщит, что где-то там взошло солнце?!» Ранда постаралась так закопать нас в одежде, что вряд ли луч света сумеет пробиться сквозь толщу плащей.
Беспокоился я по этому поводу совершенно напрасно. Когда припекло спину, стало понятно – пора вставать.
«Ура! Наконец-то! – с ликованием возвестил внутренний голос. А потом он же с некоторой издевкой добавил. – Интересно, а как ты собираешься ее напоить?»
Проблема оказалась более чем серьезной. Сначала я долго промучился, пока повернул ее голову. Находясь в тисках рук полуокоченевшей волшебницы, пришлось использовать собственный подбородок. Полдела сделано. А дальше? Рот она держала закрытым, а холодные губы почти не поддавались. Воронку бы догадалась вставить! Я опасался пролить хоть каплю сыворотки мимо цели, а потому борьба моих губ с ее длилась минут десять. И все же усилия не пропали даром.
Огненная жидкость действовала на ее тело молниеносно. Сначала проявилось дыхание, затем брюнетка вздрогнула, а потом резко отшвырнула меня в сторону. Наверное, в знак благодарности. Вместе с одеждой пустынных волков, служившей крышей нашего гнезда, я скатился с вершины бархана.
– Одевайся, нужно идти! – приказала волшебника, когда мне удалось выпутаться из вороха плащей.
Она уже была в своем излюбленном костюме танцовщицы и смотрела прямо на солнце. Смуглая фигурка Ранды в лучах восходящего солнца выглядела обворожительно.
– Чего уставился?
– Хочу внимательней рассмотреть женщину, с которой провел ночь, – недовольно пробурчал я.
– Забудь об этом. Если проболтаешься, нас снова ждут объятия.
– А вдруг мне понравилось?
– Когда нас привяжут друг к другу и будут закапывать живьем, тебе точно не понравится. Мне тоже, – она отыскала свой плащ и, перекинув его через руку, двинулась на восток.
Я быстро оделся и поспешил вдогонку.
Оказавшись в Аралаксе, мы разошлись в разные стороны. Меня доставили в курьерскую службу, а волшебница отправилась в ставку Кагира. На прощание не было сказано ни слова. Может, оно и к лучшему. Кто я и кто она?
Мага-считывателя пришлось дожидаться долгих два часа. А ведь это было мое личное время (гонцу, доставившему сообщение, полагались небольшие премиальные и двухдневный отпуск, чтобы их прокутить). Наконец, маг появился и снял информацию.
«Ура – свобода!»
Приятно ощущать звон серебра в кармане, гуляя в толпе суетящихся прохожих и рассматривая вывески местных кабачков. Желание скорее забыть прошедшую ночь и расслабиться в обществе теплокровной красотки определило выбор заведения. Вывеска на двухэтажном здании гласила: «Горячие милашки». К ним-то я и решил заглянуть.
«Сарин Дюзан, если тебе дорога собственная шкура, немедленно беги из Аралакса! Наш ночной секрет стал известен Кагиру. Тебя уже ищут. Если найдут – пощады не жди». – Голос Ранды прозвучал в голове в тот момент, когда ко мне подошла пышногрудая мадам в шелковом халате.
– Кого заказывать будем – блондинок, брюнеток или вас интересуют рыжие?
– Лысые есть? – недовольно спросил я.
– Извращенцев не обслуживаем, – брезгливо ответила она.
– Ну и ладно. Найдем в другом месте.
Первая мысль: как можно скорее добраться до городских ворот. А потом? В Заргине меня будут считать дезертиром. Родителей лишат крова, родственников, кто помоложе, продадут в рабство. Мы живем в жестоком мире, где нужно продумывать каждый свой шаг. К счастью, кроме матери у меня никого не было, но подводить ее на старости лет подло.
Если пойду на запад, люди Рунзеха наверняка припомнят побег из клетки и гибель пустынных волков.
Что делать? Сдаться на милость принца? Прекрасный выход.
Для идиота.
Сам погибну, да еще красивую женщину под удар подставлю. Кстати, а что с ней?
Вместо того чтобы двигаться к воротам, ноги сами повернули к центру города. Я даже себе не мог объяснить возникшее в голове сумасбродное решение разузнать судьбу Ранды. По моему твердому убеждению, она явно не заслуживала быть закопанной живьем. И хотя обычному курьеру вряд ли под силу оказать помощь волшебнице, меня это не останавливало.
«Ты зачем пришел?» – она заметила меня первой.
Еще бы! Брюнетку привязали к высоченному сучковатому столбу на высоте трехэтажного дома. Услышав голос в собственной башке, я принялся вертеть головой и увидел распятое тело смуглянки.
«Не могу запросто бросить женщину, с которой провел ночь».
«Хочешь составить мне компанию? Тогда ты просто дурень».
«Давай обойдемся без обмена любезностями. Посоветуй лучше, как тебя оттуда снять?»
«Сходи к принцу, представься. И меня сразу снимут, чтобы закопать вместе с тобой».
«Этот вариант я буду держать про запас. А еще?»
«Я могу создать иллюзию, как в Цескиме, но для этого нужно отвлечь внимание всех волшебников личной охраны принца. Сумеешь?»
«Без проблем. Отвлекать внимание волшебников – мое любимое занятие. Будь готова к своим фокусам через четверть часа».
Наш беззвучный разговор закончился вовремя. Один из чародеев Кагира заподозрил неладное и подошел к столбу. Он посмотрел на пленницу, а потом принялся шарить глазами по окрестностям. Я поспешил убраться.
В Аралаксе принц не стал занимать одно или несколько городских зданий. По мнению его личной охраны, чужие стены могли таить в себе неприятные сюрпризы. Кагир обосновался на центральной площади, на которой в спешном порядке были сооружены деревянные постройки и множество полотняных шатров, где расположилась свита.
Я шагал по торговым рядам. Наверное, никто со времен устройства местного рынка не скупал столько панисового масла за один раз. На это горючее для осветительных ламп были потрачены почти все премиальные, а остаток – на воспламенители. Мысли о том, что я готовлю диверсию против самого Кагира, не возникало. Когда целеустремленно занят делом, оценивать, как другими будут восприняты твои действия, некогда.
«Эй, там наверху, слышишь меня?»
«Слышу».
«Сейчас начнется».
«Что?»
Объяснять не пришлось. Шатры вспыхнули один за другим словно свечки. Крики, топот ног, треск пламени, добравшегося до времянки принца, настолько отвлекали, что я едва не пропустил приказ Ранды.
«Лезь на столб и перережь веревки».
