было с ней очень хорошо. Мы продавали морошку или чернику стаканами. Покупали хорошо. Как продадим, сразу идём к барже, чтобы ехать домой. Мне понравилось собирать ягоды и торговать, деньги копить. Мы очень уставали с Павлой. Собираем ягоды, чистим, а завтра нужно рано утром ехать в Яренск, последним рейсом возвращаться в Борган. Конец августа. Кончаются летние каникулы. Нужно собираться в обратный путь.
Сестра Настя мне купила платье белое, ситцевое, с голубыми цветочками; две рубашки нижние, ботинки, сапоги резиновые, блестящие, вязаную шапку с бубенчиками, штаны байковые, чулки, ленту и гребёнку, чтобы я в 5-й класс пошла в новой одежде. Когда я уезжала домой, все девочки пришли к берегу Вычегды меня провожать. Пристань была на другом берегу села Межог. Девочки говорили, чтобы я после учебного года снова на лето приехала в Борган ягоды собирать. Обещали меня научить говорить по-русски. Сестра Настя купила плацкартный билет до Сыктывкара, чтобы я имела место ехать, посадила на пароход. Я была очень рада тому, как провела лето в Боргане с русскими девочками. В Сыктывкаре отец мне купил деревенские валенки, они теплее и мягче, чем магазинные. Отец меня посадил на пароход, идущий до Усть-Кулома. Выходить мне в Сторожевске. Пароход прибыл после обеда, к вечеру. В рюкзаке за спиной тяжёлый груз. До Большелуга нужно идти пешком 27 километров лесом. Зашла в один дом, попросилась переночевать. Пустили. Накормили. В любом доме пускали странника ночевать и кормили. Тогда плохих людей не было, поэтому не боялись и пускали чужих людей в дом.
Утром хозяйка дома покормила меня и проводила до дороги на Вишеру. Сказала: «Как увидишь, что на лошади едут, подними руку, пусть на подводу возьмут тебя. Рюкзак для тебя тяжёлый». Я прошла небольшое расстояние. Едет тарантас (это небольшая телега, ездили служащие). Остановился, оттуда спрашивают, куда я иду. Посадили меня. Спрашивающий — в белой рубашке, значит, служащий, подумала я. Ему интересно, кто я, где была, почему одна иду без взрослых. Я сказала: «Меня зовут Панюкова Дуня» — и рассказала, где и как провела лето, а сейчас на учёбу обратно еду домой. На вопрос «Как ты учишься в школе?» ответила, что четыре класса кончила, четыре похвальные грамоты получила. Учусь хорошо, плохо, что русского языка не знаю. Мужчина оказался работником РОНО, направлялся в Большелуг по школьным делам. Тогда я ему сказала про нашего директора школы Николая Николаевича, как он мне объяснял, что нельзя при людях говорить всё, что ты думаешь. «Простите меня, если я похвасталась». Он сказал: «Умница».
В пятый класс я пошла в новой одежде и в хорошем настроении. Учитель коми языка Николай Дмитриевич Тарачёв дал задание: напишите сочинение о том, как вы провели летние каникулы, чем занимались. Я писала так: «Ездила в Усть-Вымский район в посёлок Борган. Там живёт наша сестра Настя. Там живут спецпереселенцы. Работают на лесозаготовке, живут все в бараках. Я подружилась с девочкой Павлой, она финка. Умеет говорить на финском, на русском и коми языках. Мы с Павлой собирали морошку, чернику, ездили в город Яренск продавать. Я заработала деньги. Сестра Настя купила мне одежду и обувь. Я стала понимать русский язык. Но за одно лето трудно научиться понимать и говорить на чужом языке». Отметка за сочинение была «отлично».
Перед выпуском на летние каникулы после окончания 5-го класса к нам домой пришли учитель по коми языку Николай Дмитриевич Тарачёв и Михаил Михайлович Коюшев, учитель по математике. Долго беседовали с моей мамой, а потом меня пригласили на беседу. Все школьные предметы в старших классах были на русском языке, поэтому учителя давали совет снова на лето отправить меня к сестре в посёлок Борган, чтобы среди русских детей я овладела русским языком и к окончанию 7-го класса свободно бы разговаривала. Знание русского языка поможет определить меня учиться после 7-го класса. По итогам 1939–1940 учебный год я получила пятую похвальную грамоту.
На лето поехала к сестре в посёлок Борган. Настя вышла замуж за Болотина Григория Яковлевича. Он был спецпереселенец, русский. Работал мастером лесопункта. Его отец, мать и сестра тоже работали в лесу. Мы с подругой Павлой, как и в прошлое лето, собирали морошку и чернику. Продавать ягоды мы ездили в Яренск. Отец Павлы постоянно работал на барже, возили лес в Яренск. От Боргана до Яренска расстояние небольшое. Ягод в лесу было очень много. На болоте сплошное поле покрыто морошкой. Отдыхали мы, когда только были сильные дожди. Короткое лето кончилось. Мне нужно ехать домой. Настя с Григорием купили мне зимнее и осеннее пальто, тёплую шерстяную шаль, ситцевое и байковое платье, брошку и бусы и деньги дали. Какая была радость для меня, что я собирала ягоды и продавала на деньги. А ведь в нашем селе Большелуг все работают в колхозе на трудодни. У колхозников нет денег, чтобы школьникам купить обувь и одежду. Григорий, Настя и любимая подруга Павла проводили меня до пристани Межог, посадили на пароход. Заплечный мешок, хорошо упакованный Григорием, нести было удобно. Все девочки, русские, эстонки, литовки, финки, с которыми вместе собирали ягоды, говорили: «Дуня, ты снова приезжай в Борган. Будем собирать ягоды, мы тебя научим по-русски говорить». Этот августовский день 1940 года для меня оказался последним, когда я разговаривала на пристани с зятем Григорием и с подругой Павлой. Провожая меня, Григорий надеялся, что через год снова увидимся. Больше нам не суждено было встречаться. Не совсем хорошо, но я уже могла говорить на русском языке.
В 1940–1941 годах я училась в шестом классе. К праздникам 7 ноября и 1 мая старшеклассники на уроке труда делали из цветной бумаги цветы. Ходили на демонстрацию с самодельными цветами и красными флагами. Ходили от одного конца села до другого конца. Пели песни. Большелуг — красивое большое село.
В шестом классе учитель истории Катаев Андриан Иванович дал задание дома подумать, какая картина-рисунок подходит к празднику 7 ноября, и на следующем уроке истории нарисовать.
В книге «Конституция СССР» был красивый цветной Герб СССР. Дома я много тренировалась, чтобы суметь изобразить его в классе. И вот на уроке в блокнотном листе для рисования цветными карандашами я нарисовала большой герб и подписала: «К празднику 7 ноября Герб Советского Союза. Панюкова Дуня. Ноябрь 1940 года».
За партой я сидела с Андреем. Он нарисовал себя на тракторе. Под своим рисунком написал: «Я тракторист, работаю в колхозе, буду ударником». Многие девочки рисовали полевые цветы. Свои рисунки — классную работу сдавали учителю. Потом на следующем уроке Андриан Иванович спрашивает учеников, кто и что думает о своих рисунках. Я ответила так: «К 7 ноября я нарисовала Герб Советского Союза, потому что в гербе для каждого человека всё есть. Колосья пшеницы — это хлеб, ленты — это ткань на платье. Есть вода и вроде как заря, и на восходе солнца лучи светятся». Андриан Иванович поставил отметку: за рисунок — «отлично», за мышление — «отлично».
Кончился учебный год. Я получила шестую похвальную грамоту. Приехал отец проведать нас, и вместе хотели уехать на пароходе в Сыктывкар, а оттуда дальше в Межог мне уже одной плыть на пароходе. Все мы были в хорошем настроении: меня в третий раз отправляют к сестре в посёлок Борган деньги зарабатывать. Это было в первые дни июня 1941 года. Однажды ночью я проснулась, подошла к окну. Окна открывались на две стороны. К нашему дому идёт целая стая белок. Одна белка поднялась по углу сруба до крыши дома, обратно спустилась и побежала в сторону центральной дороги, которая ведёт в райцентр Сторожевск. Наш дом стоял на краю села, близко от центральной дороги. Снова легла спать. А утром рассказала отцу, что белки приходили ночью к нашему дому. Отец заплакал. Я во второй раз увидела плачущего отца. Отец нам стал говорить: «Это Бог предупреждает, что наш ждёт беда». Говорил, что так же белки из лесу приходили стаями к домам перед войной с немцами в 1914 году. Тогда многие из Вишеры ушли на войну и погибли. Он с той войны вернулся живой, но калекой. Теперь бог опять даёт нам сигнал бедствия. Отца Панюкова Никодима Иосифовича на Вишере знали как знахаря-предсказателя. Какая-то беда нас ждёт. Дуня должна остаться дома. Не нужно ехать к сестре в Борган. Если случится беда, чтобы вы все были вместе дома. А беда будет. Отец один уехал в Сыктывкар. Больше мы с отцом не встречались никогда. Он умер в марте 1942 года. Нам никто не сообщил. Даже могилу не нашли, где он похоронен. На лето я осталась дома. Планы наши сорвались.
Около магазина я встретилась с учителем Андрианом Ивановичем. Он спросил, почему я на лето не поехала к сестре. Я ему объяснила про белок, что надо ждать беды, потому и осталась дома, буду работать в колхозе. Андриан Иванович мне говорит, что в лесу шишек мало, поэтому белки уходят на юг, в поисках пищи. Верить предсказаниям не нужно. Я ответила: «Я верю предсказаниям отца». Как белки стаями бежали в сторону райцентра, так очень скоро жители Вишеры по центральной дороге партиями стали уходить на войну.
Германия без объявления войны напала на Советский Союз. 22 июня 1941 года началась Великая
