понимала, что Васильчиков может с легкостью обогнать Лешу, и не делает этого только потому, что сейчас это не нужно. Он не был сильней и выносливей, только легче, и очень проворен. Маша вспомнила, что Миронов почему-то совершенно не беспокоился о том, что Васильчиков может победить. Маша могла бы удивиться, но не стала – она знала, что Леше видней.
Оленуха уставала, и расстояние между ней и классом неуклонно сокращалось. Маша стремительно шла на левом краю полукруга, который образовали волки-загонщики. На другом краю неслась, упоенно ловя пастью ветер, Танька-хромая, сейчас совершенно не заслуживающая такой клички. Полуночный Амулет сделал свое дело. Она не собиралась загонять добычу, просто наслаждалась возможностью бежать наравне с классом, ощущать свое тело здоровым и мощным. Машу природа этой возможности не лишила, поэтому лапы несли ее за жертвой с непреклонностью звериного инстинкта. Она собиралась кинуться на добычу сразу вслед за вожаком. Класс уже почти настиг жертву, и теперь Миронов шел за оленухой след в след, хладнокровно выбирая удобный момент для последнего прыжка. Васильчиков шел справа, едва касаясь лапами земли, и деликатно подталкивал зверюшку к Миронову. Маше стало ясно, что от роли вожака он отказался.
И тут произошло то, чего никто не мог ожидать. Обезумевшая, загнанная оленуха метнулась влево и на мгновение ее тонкая, покрытая короткой шерсткой шея оказалась прямо перед глазами Маши. Она понимала, что не имеет права этого делать, но инстинкты сработали быстрее разума, она прыгнула, и ее клыки сомкнулись на горле добычи.
Оленуха завалилась набок, еще продолжая бежать, и в эту секунду Миронов запустил зубы в ее нежное брюхо, а Васильчиков вцепился в заднюю ногу. Но первыми они не были.
Маша лежала на земле, судорожно глотая горячую кровь первой добычи. Безумный волчий азарт и хищная радость постепенно покидали ее, и затихала бившаяся в ушах кровь. Ей стало страшно. Она не хотела. Это ошибка. Вожак - Леша.
Все остальные еще рвали на куски трепещущее тело. Маша встала и закашлялась, – обжигающая кровь попала не в то горло. Когда она подняла голову, перед ней стоял Миронов. Во взгляде его была сталь.
- Если хочешь, я скажу, что первым был ты, - хрипло выговорила Маша.
Миронов как-то странно посмотрел на нее.
- Не надо, - сказал он и добавил: - Ты теперь вожак. – Он повернулся и пошел к Марине Петровне.
Классная руководительница, высунув язык, сидела на вершине холма, наблюдая за первой охотой своих подопечных. Издалека она виделась маленьким серым конусом. Миронов перешел на рысь и скоро затерялся в густых травах. Маша села и оглядела одноклассников. Васильчиков смотрел на нее так, будто видел в первый раз, и непонятно, чего в его взгляде было больше – изумления, почтения или досады. Ларина совсем по-человечьи сплюнула. Мало-помалу волки оторвались от туши и сели полукругом, уставившись на Машу. Она смотрела на каждого их них и на всех вместе, пытаясь понять – как же она могла оказаться вожаком, и как это вообще?
И поняла. Это оказалось не так сложно. Что-то внутри нее выпрямилось пружинисто и упруго, и она вскочила с земли. Волки покорно поднялись, и она повела их, широкой грудью разрезая теплый ветер. Стая шла следом, вытянувшись, как журавлиный клин, стремительно и мощно. Жесткие метелки весенних трав хлестали Машу по брюху, пряное многоцветье запахов рвалось в ноздри. Стая нагнала Миронова, и он присоединился к остальным: теперь Маша хвостом чувствовала, как он быстро и напористо идет за ней, след в след, чуть ли не гонит ее, словно добычу. Но древний инстинкт, кипевший в ее крови, сейчас был сильнее человеческих чувств, Маша была волчицей-вожаком, и все прочие волки были только ее Стаей.
Марина Петровна поднялась ей навстречу.
- Поздравляю, Волкова, - она оскалила пожелтевшие клыки в звериной улыбке. – Вполне успешно.
- Марина Петровна, тут какая-то ошибка, - поспешно начала Маша. – На самом деле это Леша…
- Волкова была первой, - оборвал ее Миронов.
- Все хорошо, Маша, - ободряюще сказала классная. – Ты справишься. Обязана справиться.
- Да, - зло рявкнула Маша и повернулась к одноклассникам. – Стая!
Волки смотрели на нее. Двадцать восемь пар золотых глаз отражали молодую широкогрудую волчицу, ставшую Вожаком Стаи.
- Кто ваш Вожак?!
- Ты!
- Где ваша Стая?!
- Здесь!!
- Что ваша жизнь?!
- Стая!!!
Дикий рев почти оглушил ее. Миронов и Васильчиков орали вместе со всеми. Они стояли рядом, и длинные остевые волосы на их плечах цеплялись друг за друга. Вожаком Стаи мог стать любой. Стала им Маша.
Пока длился обряд, Маша стояла, широко расставив лапы, и внутри ее гремел древний ослепительный звон. Но когда Стая замолкла и обряд закончился, в душе стало тоскливо и серо, как будто туда налили прогорклого масла. Маша села. Все, теперь уже ничего не сделаешь.
К ней подошла Танька – упитанная, литая, серебристая волчица с четырьмя здоровыми лапами. Танька шла и любовалась собой, прямо светилась, - обычно-то она была всклокоченная, испуганная какая- то. Полуночный Амулет превратился на ней в воротник из густейшей шерсти, более темной, чем ее собственная.
- А знаете, я вчера читала Лукьяненко, “Л” – значит люди”, - сказала Танька всей Стае, сев рядом с Машей.
- Ну и что?
- А у нас класс “В”.
- “В” – это Волки! – оглушительно рявкнула Маша в ясное весеннее небо. – “В” – это класс!
- Ур-ра-а! – завопил кто-то, и его поддержали дружным воем.
Стая спускалась с холма.
22.07.2002
