перебил, утешая егеря Петя, словно ювелир со всех сторон с восхищением осматривая уникальный бриллиант.
– Да ничего особенного…так кое-какие мысли, институтские наработки, – машинально соврал я, поймав себя на этой прискорбной мысли к которой, увы, начинал привыкать, хотя внешне старался изобразить из себя чуть ли не саму скромность.
– Вот и ладно, стало быть пригодились… лишь бы полетел, окаянный, – сомнительно прищурился Кузьмич на агрегат к которому в связи с ограниченностью пространства кузнецы ещё не были привёрнуты лопасти.
– Полетит! – твёрдо ответил я, – даже не сомневайся, дружище, – как птичка вспорхнет… так ведь Петь? – вопросительно кивнул я Ломакину и поглядел на часы, которые показывали половина десятого вечера.
– А то! – ещё тверже резюмировал тот, окончательно развеяв врождённые сомнения егеря.
– Вам, ребятки, видней… наука штука точная, – философски согласился Кузьмич, по-хозяйски добавив, – ну, а коли так, то и перекусить можно: у меня уже живот как холодильник урчит – жрать троглодит просит, – и достал из-за пазухи узелок со снедью, – угощайтесь.
– И на пироги налетайте, – невесть откуда моментально достал еду Ломакин, – моя супружница сегодня, как знала, с мясом напекла.
Мы вышли во двор, и быстро разложив всё на столе, у которого под тенью нежно нависших веток берёзок, я вчера днём имел удовольствие случайно соснуть пару часиков, словно стая голодных волков набросились на необыкновенно аппетитную и здоровую деревенскую пищу, утолив в минут пять, накопившийся голод.
– Как же у вас хорошо, братцы: и пьётся и естся и спится и даже работается, словно у Христа за пазухой, – ни жизнь, а благодать, – бросило меня вдруг, разомлевшего от свалившегося со всех сторон счастья, в сентиментальности.
– Это да…нормальному человеку для радости в жизни вообще мало чего нужно: дом, семья, друзья, ну и достаток, что б за кусок хлеба сверх меры не гнутся, – как всегда лаконично и чётко сформулировал принцип человеческого бытия Кузьмич, солидно пыхнув цигаркой.
– И ещё что б творить никто не мешал, – добавил Петя, одновременно делая на клочке бумаги какие-то вычисления.
– Это само собой, – поддержал я талантливого кузнеца-самородка, в очередной раз, взглянув на часы, – без поиска нового знания, развития культуры любая цивилизация обречена на деградацию, это я как в некотором смысле футуролог утверждаю.
– Фу-ту… что? – прищурился любопытный Кузьмич.
– Футурология…- это, вроде, наука о будущем… правильно, Фёдор Фомич? – робко спросил Ломакин.
– Молодец, Петя, именно так! – похвалил я его за кругозор.
– Как же это можно знать: вон и в библии сказано, что, дескать, никому окромя Господа нашего будущее не ведомо, а тут цельная наука, оказывается, есть: что-то мне, Федя, сомнительно как-то, – возразил егерь.
– Это, Кузьмич, не предвидение будущего – мы все вменяемые существа и прекрасно понимаем, что никто из нас, смертных, не может знать того, что случится даже через ничтожное мгновение со сто процентной вероятностью. Футурология зиждется в первую очередь на прошлом, ибо только через призму исторических процессов можно анализируя настоящее время, используя мощный современный научный арсенал, моделировать те, или иные сценарии развития цивилизаций в будущем с относительно удобоваримой степенью вероятностью. Эх… братцы, не могу я вам всего рассказать – хоть режьте, вы, надеюсь, понимаете почему… Может когда позже… Но поверьте на слово, что история Вселенной, к сожалению, буквально кишит трагическими примерами, когда вроде бы внешне благополучное и даже вполне прогрессивное общество без сколько-нибудь заметных причин буквально на глазах разлагаясь и деградируя скатывается на свалку истории, как когда-то сочный, а ныне изглоданный червями гордыни, самоуспокоения и самообмана плод. Следовательно, наблюдая и систематизируя общественные тенденции, преобладающие сегодня, и, опираясь на аналогии прошлого, можно и должно по возможности с максимальной достоверностью прогнозировать будущее развитие социума с тем, что бы предотвратить негативный сценарий в будущем или хотя бы минимизировать его отрицательные последствия. Да и у вас…в смысле у нас, хотел я сказать, на Земле были более чем убедительные примеры нравственного падения и упадка после культурного взлёта, такие как Древний Рим, Византия и, к великому моему сожалению, Советская Империя… В, общем, как-то так, Кузьмич, если на пальцах, – завершил я ремарку, нервно посмотрев на часы, так как опять опрометчиво оговорился, увлёкшись повествованием.
– Ну, коли так – ладно, – согласился егерь.
– Извините, Фёдор Фомич, вы сказали, что и во Вселенной полно примеров упадка цивилизаций: то есть утверждаете, что разумная жизнь есть и вне Земли? – робко, но с придыханием, как от прикосновения к чему-то тайному и неведомому спросил Ломакин.
– А то, даже не сомневайся, Петя! – ловко опередил меня с ответом Кузьмич и так хитро и многозначительно подмигнул, словно он лично намотал по закоулкам Космоса не менее тысячи парсек и обладает знаниями члена верховного совета ВВС, от чего мне стало не по себе.
Вот так, Мудриус, от неконтролируемых чувств, в очередной раз, взболтнув лишнего, я сам себя загнал в угол и вынужден был лукавить и изворачиваться, уводя глаза от доверчивых взглядов, ставшими столь дорогими для меня аборигенов.
– Как вам сказать…друзья…- задумчиво и максимально долго тянул я каждый звук, тщательно взвешивая про себя каждое слово, – то, что люди до сих пор лоб в лоб не встретились с инопланетянами, вовсе не означает, что их не существует. Это, так сказать, – элементарная логика с учётом вероятности данного события в масштабах бесконечности Мира. И наша официальная наука, которая оперирует исключительно фактами, по этому поводу утверждает определённо: «человек, мол, во Вселенной одинок, так как нет доказательств обратного». Но можно ли утверждать это наверняка, если реальность такова, что соотносить исследователя – землян, с объектом исследования, поиска – иной формы разумной жизни, должно, как, например, муравья с одной из бесчисленных галактик? Говоря упрощённо – это всё одно что ночью, на ощупь искать иголку в стогу сена. И потом, нужно понимать, что с очень высокой степенью вероятности «высшая» по развитию цивилизация никогда не даст себя специально обнаружить «низшей» исходя из негласных, устоявшихся этических норм сосуществования различных форм разумных обществ достигших определённого уровня культуры, ну разве что только исключительно в виду форс-мажорных обстоятельствах. Да и не каждый человек, будь он хоть семи пядей во лбу, сможет поверить, а уж тем более осознать, наступив однажды и совершенно случайно, скажем, на ёжика, что это – изменивший для конспирации форму пришелец, а не обыкновенное млекопитающее. Истинные же, нарочито скрытые по вышеупомянутым причинам формы носителей внеземного разума могут иметь абсолютно невероятные варианты, в корне отличные от навязанных обывателям фантастами стереотипов и образов.
– Однако, ты и завернул, Фёдор Фомич, – вновь встрял возбуждённый Кузьмич, – я даже чуть сигарку не проглотил. – Это что ж выходит: значит всяких там залётных марсиан как грязи кругом что ли? – Чудно! А я, старый пень, кумекал, что может на какой-нибудь абракадабре тьфу ты чёрт…альфа центавре вроде и мыкаются типа нас гуманоиды горемычные, ну или ещё где-нибудь и шабаш…
– Ну, ни то что бы их во Вселенной как селёдок в бочке, но хватает, – с горем пополам, уклонялся я от конкретики, сокрушаясь о начатом по собственной неосторожности разговоре.
– То-то в этом годе ёжиков развелось, – сыронизировал егерь, вновь многозначительно подмигнув мне весело улыбаясь, – куда не ступишь – везде колючки торчат, все сапоги в дырках и…
– Хорош, Кузьмич, – не смешно! – резко оборвал хихикающего егеря Ломакин. – А от нас они далеко, вы их лично видели?! – отчаянно, как на штурм крепости, в которой скрыты все тайны мира, тут же бросился на меня Ломакин с пылающим от жажды хоть капельки новой информации взором.
– Петь, не пытай ты меня, я и так вам больше чем имел права рассказал – вон спроси лучше у Кузьмича, он их печёнкой, похоже, чует,- кое-как отшутился я, зацепившись за иронию Кузьмича, как за соломинку, с тем, что б закрыть скользкую тему.
– И вы шутите… – как ребёнок расстроился Петя, – а я серьёзно спрашиваю…
