прекрасный вид на долину, — и вечно молодой бог приглашающим жестом указал на столик с креслами, стоящими в тени широкого портала храма.
Пока они шли, Константин не удержался и спросил:
— А как поживает Чиракан?
— Веселая и прекрасная Чиракан перепархивает с места на место, впрочем, как и все мы, — ответил Пернатый Змей.
— Да, мы совсем забыли, нам помог найти Вас и передавал привет один монах, некто по имени Тескатлипока… — вспомнил Женька, но не смог докончить фразы, так как молодой Змей прыснул со смеху:
— Ой, не смешите! Слышал бы сейчас мой названный братик, как его величают — захромал бы от обиды на вторую ногу!
— А вы с ним не очень дружите? — продолжал косить под наивняка Женька.
— Тут сложная и долгая история, — сказал, усаживаясь в одно из кресел, хозяин. — Понимаете, у нас переплелись в тугом клубке надежды и чаяния душ нескольких различных культур, во многом схожих, но во многом и отличных. Соответственно, в астрале образовался целый спектр пирамид, причем большая половина которых тяготеет к инферно. И вы знаете, почему…
— Нет, я не очень в курсе… — промямлил Женька, стыдясь своей неосведомленности.
— Меня многие индейские народы считают одним из творцов их мира. Но на самом деле творец реала один, а мы, скорее его представители — нагвали, с одной стороны отражающие представления своих почитателей о сверхчеловеческих силах, а с другой — пытающиеся хоть как-то влиять на наших подопечных отсюда.
— Значит, вы все-таки ангелы по своей природе?
— Самые старые божества, вроде меня — да, но многие поднялись с Земли. Так вот, моя история грустна: я с другими ангелами пытался взращивать семена творчества и гуманизма, развитие которых достигло пика у толтеков. Тогда-то я и решил инкарнировать, чтобы окончательно отвернуть посмертную тропу индейцев от инферно и перенаправить сюда, в небесный Толлан. Я уже почти утвердил толтеков в мысли, что человеческие жертвы не только напрасны, но и ввергают их души в преисподнюю. Но, к сожалению, мой черный двойник Тескатлипока все погубил. Он устроил мятеж сторонников ритуальных убийств, и я был изгнан. Он добился своего: основная тропа толтеков продолжала идти в инферно. А я проиграл. И только небольшая часть бежавших со мной индейцев осела в разных частях Мезоамерики. Это был пик индейской культуры. После этого пришли ацтеки, построили Теночтитлан, но душа цивилизации была погребена под горами трупов. По иронии судьбы, ацтеки приняли нас с Тескатлипока чуть ли не за братьев. Вот и приходилось иногда вместе к ним выходить. Мы не имеем ненависти друг к другу, но наши цели противоположны: он работает на инферно, а я на астрал. Он более успешен на Земле, я — здесь. Очень многие души идут в небесный Теночтитлан или Толлан через инферно, постепенно дорастая здесь до осознания творчества, свободы и любви.
— Сколько же в астрале Теночтитланов? — вдруг дошло до Женьки.
— Даже не знаю, — ответил Кецалькоатль. — Например, Теночтитлан Отраженного Реала нельзя считать индейским миром — это просто часть современного Мехико и мексиканской культуры. Пусть даже размеры этих городов сопоставимы — по паре десятков тысяч населения. Инфернальный Теночтитлан не меньше небесного, но страшен в своем воплощении. Я туда почти не наведываюсь, хотя меня и вынуждены там терпеть, как терпим мы их богов у нас. Вы видели того же Тескатлипоку — он как раз оттуда. Существует еще множество других, игрушечных Теночтитланов, в которые я не заглядываю, но это не важно. Тот небесный мир индейцев, через который вы меня нашли, объединяет разные культуры, и вы можете путешествовать из Теночтитлана в Толлан, а оттуда в Майяпан или Яшчилан. Но существуют отдельные пирамиды майя, мицтеков, ацтеков, инков и множества других народов. Зачастую они закрыты для астральных путешественников. Инфернальные миры тоже разбиты в соответствии с культурами, которые их питают, или питали. Но хватит об общем, давайте лучше, обсудим наши дела.
— Да, неплохо бы, — согласился Женька — Собственно за этим мы здесь. Вернее, я здесь. Я очень извиняюсь, но мне не хочется подставлять под удар Константина. Он еще совсем новичок в астрале…
— Да, я уже это понял, и мы с тобой побеседуем с глазу на глаз, как два подраненных божества, — усмехнулся Пернатый Змей. — Но думаю, Константин сильно не расстроится!
Молодой бог одобрительно улыбнулся нахохлившемуся профессору и, повернувшись, крикнул куда-то в темноту храма:
— Чиракан, хватит возиться, выходи уж!
— Нельзя уже девушке и прихорошиться! — раздался игривый возглас, и на свет явилась, словно вынырнула из сумрака, грациозная фигура богини, одетой в наряд амазонки, который невероятным образом смешивал индейские традиции с европейской практичностью. Девушка, весело смеясь, поправила рассыпавшиеся по плечам волосы, и, увидев Константина, воскликнула. — Ну, наконец-то я дождалась этого красавчика к себе в гости! — и кинулась того обнимать.
Костя явно опешил от такого приема, а Женька не удержался и захохотал:
— Ну все, Костик! Пиши — душа пропала! Там красавица Надя, тут красавица Чиракан. Да-а, не успел в астрал выбраться, да примолодиться, а девушки уже табунами следом ходят!
— А кто этот веселый охальник?! — наигранно нахмурившись, обернулась к Женьке девушка.
— Это такое же искалеченное, как я, божество, только душевного происхождения. А зовут его Женя, — представил богине гостя Змей.
— А-а, — стала догадываться о причине визита этих двух душ Чиракан. Ее веселый взгляд быстро погрустнел. — Не бойтесь, я ведь все-таки не инфернальная богиня — не буду плодить раздоров. Но поговорить по душам с Костиком мне никто не запретит, правда?!
— Мы даже будем очень обязаны тебе, если ты развлечешь его общими воспоминаниями и рассказами о нашей жизни здесь! — попросил Кецалькоатль богиню. — Мы с Женей хотим немного посекретничать между нами, божествами, так сказать.
— Ну, а мы с Костей тоже посекретничаем между нами, и занудные божки нам ни к чему! — отпарировала своим острым язычком смешливая девушка. — Идите, идите уже! Не мешайте нам!
Жене со Змеем ничего не оставалось делать, как пройти в сумрак храма. Астральный турист приготовился увидеть какие-нибудь украшенные внутренние интерьеры, но мгла не рассеивалась. Он почувствовал, что они просто повисли в темноте напротив друг друга. Поняв, что беседа будет происходить в такой обстановке, он просто расслабился и стал ждать, когда хозяин начнет разговор. Видимо, Пернатый тоже обдумывал, как ему приступить к делу:
— Женя, я не очень понимаю, насколько распространяется твоя осведомленность…
— Я думаю, далеко, — ответил Женя. — Но и я не понимаю многого. Например, как так получилось, что об этой истории не знает сам астрал (ну, или его создатель), но знаешь ты, по сути, не очень-то и сведущий ангел?
— Тогда мне ясно, — послышался облегченный вздох божества. — Ты тот, кого я ждал. Я расскажу все, что знаю, но не думай, что я действительно знаю многое… Это был сон.
— Боги умеют спать? — удивленно спросил Женька.
— Не удивляйся. Я после инкарнации могу спать, как любая душа, но этот сон не из тех. Понимаешь, сон бога — это уход от действительности. Ведь большую часть реального времени мы проводим в таком состоянии. Нам выпадает воистину тяжелая роль быть одними и теми же иногда на протяжении тысячелетий. Поэтому боги и коротают время во снах. Мы просто погружаемся в глубины астрала, где почти ничего не происходит, и время останавливается. Нас не трудно вызвать обратно сюда, но пока мы не нужны, мы спим, не отдавая сами себе отчета, где мы бродим и какую информацию просматриваем. Этот сон я видел давно, лет сто или двести назад и до сих пор я не понимаю, что он означает. Пожалуй, легче всего будет просто кинуть тебе инфопакет об этом странном сне. Ты сможешь его воспринять?
— Постараюсь.
— Тогда лови! Если что, я буду рядом…
Женя как бы перестал существовать. Он даже не чувствовал себя Пернатым змеем, он просто ничего не чувствовал. Сохранялось только единственное ощущение постоянного падения в какую-то пустоту, но это
