случай, когда желая что-то хорошенько спрятать, оставляют это что-то на виду. Кому придёт в голову, что на острове развлечений, на проходном межгалактическом дворе, покоится смерть Кэса Чея?
Стоп, стоп, стоп! Ведь по словам Казимира, никому теперь не известно местонахождение яйца. Даже самому Кэсу Чею. Но кто-то же должен был видеть, транспортировать и охранять автономные сердце, кроме Дёрти и Трезора. Нет, обычно дёртики и сам Дёрти, если верить Казимиру, избавлялись от свидетелей. Его безымянные помощники, наверное, давно уже мертвы.
А что если я ошибаюсь? Что если эта группа боевиков и пилот возят сотворенное злым гением Дёрти и доктора Роберта автономное сердце с самого начала его создания? А что? Идея неплохая. Так осуществляется своего рода переменное базирование яйца, какое в кои-то веки придумали военные для своих примитивных глобальных баллистических ракет, которые они без перерыва возили туда-сюда в подземных тоннелях или в специальных вагонах по наземным железным дорогам.
Да, но сердце-то одно, а Роки Рэкун говорил, что «харвестеры» возят что-то на «Платинум сити» чуть ли не регулярно. Не гоняют же грузовые звездолеты с Переходника на «Платинум сити» порожняком, чтобы там загрузить их металлом с идеальной проводимостью. Но, может быть, это яйцо — потерявший свойство идеальной проводимости металл, доставленный на восстановление?
Я скосил глаза на дёртика, который довольно безразлично взирал на яйцо: его больше занимали свои раны.
Еще несколько секунд я стоял, разглядывая автономное сердце и внутренности контейнера. Как бородавки на лице Кэса Чея, на крутых боках яйца прилепились то тут, то там плоские скругленные коробки, напоминающие бомбовые предохранители. В центре тупого конца овоида находился, видимо, главный предохранитель. Все не занятое яйцом пространство внутри контейнера было забито элементами крепежа, встроенными демпферами и разнообразной, частично знакомой, а большей частью не знакомой мне аппаратурой.
Время, время! Казимир предупреждал, что если я буду медлить с уничтожением автономного сердца, то Кэс Чей станет выходить на меня. Если он сейчас на Паппетстринге или на Переходнике, то не скоро сюда доберется. А вдруг он рядом, на «Платинум сити»?
Спокойно, спокойно, бродяга. Двум смертям не бывать, одной не миновать. Надо попытаться хоть что-нибудь выяснить у оставшихся в живых дёртиков.
Я закрыл и запер контейнер. Найдя в отсеке аптечку, а точнее, настоящую аптеку, подавляя в себе тревожное «не возись, не копайся, быстрее!», стал оказывать первую помощь раненому, попутно задавая ему вопросы. Только сейчас я получше рассмотрел дёртика. Это был молодой парень с темными, но уже тронутыми сединой волосами, с маленькими, как у птицы, карими глазами, с островатым носом, узкоплечий и отнюдь не богатырь.
— Так куда, говоришь, приятель, должны вы доставить яйцо?
— Яйцо? Ну да, яйцо… — засмеялся он, туго соображая. И тут же поправился. — Не яйцо, а контейнер. Это, как вы говорите, яйцо, я сам впервые увидел, когда вы контейнер открыли. — Он называл меня на вы, и правильно делал.
— А что же, Крэйфиш вам всем не показывал, что там, внутри?
— Нет, не показывал. Не положено.
— Ну хорошо, пусть не яйцо, пусть не показывал. Ну, а контейнер-то куда везли?
— Сюда, на «Платинум сити», на фирму «Гарлэнд боллз лимитэд». Скоро должен освободиться терминал.
— А мне, приятель, можно будет с вами в этом корыте проникнуть на «Гарлэнд»?
Он помедлил и сказал:
— Нельзя. Теперь нельзя. Нас должно быть трое. Да и пилот…
— Пилот жив.
— Все равно. Вас мигом схватят.
— А если я спрячусь в корабле?
— Прячьтесь, не прячьтесь: про тех, кого вы пришили, спросят… Поймут, что крутим — спустят с горки на санках…
Так, так. Неужели и на «Гарлэнд боллз» распространен этот вид спорта?
— Значит, ничего не получится?
— Думайте что хотите, но мы вас сдадим. Не я, так пилот.
Замечательно. Правильно, что я не стал цацкаться с теми двоими.
— А идете-то откуда? — спросил я со сладко замирающим сердцем.
— Мы сели в корабль на Паппетстринге, система звезды Дастбин, галактика NGC147… Координаты есть в Мозге звездолёта.
— Ну а на Паппетстринг корабль пришел уже с грузом? Откуда он прибыл?
— С грузом. А откуда — не знаю. Мы только охраняем. Поговорите с пилотом. Повезет вам — может он и расскажет что-нибудь.
Он чувствовал, что я его не убью, и осмелел.
Я закончил перевязку и на минуту задумался. Уничтожать такое большое яйцо в корабле опасно, даже если и надеть скафандр. Этот номер не пройдет. Попробовать прорваться в «харвестере» на «Гарлэнд боллз»? Верная смерть. А я нужен себе живой. Звездолёт уже несколько минут торчит на парковке. Что же делать?
Я принял решение. Я привёл раненого дёртика в слиппер, сделал ему кое-что с помощью известных средств, чтобы не загнили раны, запаковал в один из имевшихся у меня в подсумке «коконов» и уложил его в «спальник». «Кокон» являлся чем-то вроде смирительной рубашки и представлял собой как бы объемные или, как шутили у нас в Департаменте, «стереонаручники».
Затем убедился в наличии на борту звездолёта сёрфов и, наконец, вернулся в рубку. Там я отстегнул скучавшего пилота от стойки, освободил привязанную к правой его ноге его левую руку, перевязал с помощью вязок руки ему за спиной, усадил в одно из пилотских кресел и снова пристегнул. Пока я не стал заключать его в «кокон» и укладывать в «спальник», рассчитывая сначала поговорить.
Вперед — и выше! Не мешкая, плюхнулся в кресло, запустил двигатель, включил запись траектории предстоящего недалекого пути на корабельный Мозг и совершил стартовый манёвр.
Корабль лёг на курс и начал медленно и тяжело разгоняться. Как только «Платинум сити» исчез с экранов, я произвел торможение и поменял курс. Снова разгон и, примерно через час хода, торможение. Корабль завис в пространстве. Включив систему стабилизации, я взял на свой лэнгвидж данные по траектории и координаты точки зависания относительно «Платинум сити».
Я поднялся из кресла и содрал липкую ленту, которой заклеил рот пилота при нашей первой, теплой встрече.
— Ну что, приятель, — обратился я к своему пленнику, — будь любезен, расскажи пожалуйста, если тебе не трудно, откуда везешь ты свой странный груз? Только не мочи мне рога, что ты сел в пилотское кресло на Паппетстринге. Ты уже один раз солгал, сказав, что в грузовом отсеке никого нет. Так что смотри.
— Хотите верьте, хотите нет — я принял звездолёт на Паппетстринге, — спокойно произнес он.
— Ну ладно, — великодушно согласился я, — ты вел корабль с Паппетстринга. А контейнер, я полагаю, загрузили в звездолет не на Паппетстринге? Или я ошибаюсь?
— Не ошибаетесь. Корабль пришёл уже с грузом.
— Но ты-то, голубь, знаешь координаты того места, откуда доставили груз? — Я вызвал на экран Мозга навигационную информацию и снова повернулся к пилоту.
Он скептически наблюдал за моими действиями.
— Не гоняйте понапрасну Мозг. Там только коды Паппетстринга, «Платинум сити» и того, что нужно, чтобы ходить между ними.
— Ну назови их сам, по памяти, — не унимался я.
— Не знаю, клянусь вам.
«Да, упрямый осел», — раздраженно подумал я, хотя чувствовал, что малый не врет. Какого же чёрта я притащился на «Платинум сити», послушав Казимира? Вот я захватил «харвестер», а что дальше? Переходника с действующим тоннелем мне, похоже, не видать, как своих ушей. Да-а, жаль, что я привел к
