короткую фразу: 'Жопа пролетела!', после чего надо вырубить свет и стать по стойке смирно. Наиболее суеверные накрывали голову подушкой, чтобы пролетающая в ночи страшная Жопа их не зацепила. Во внезапно наступившей тишине гордо звучит Гимн Советского Союза. По окончании гимна ритуал считался законченным, можно было включать свет и продолжать подготовку к экзаменам. На следующий день добрая четверть курсантов отвечала на экзаменах заметно охрипшими голосами.
Для второкурсников же ритуал имел продолжение, и эту часть 'Пролёта Жопы' уже по-праву можно назвать настоящим праздником. Все остальные являлись только зрителями, хотя и простое наблюдение было занятием небезопасным для здоровья - можно было запросто получить черепно-мозговую травму. После сдачи 'Кирпича', вторые курсы дружно выходили подкупить спиртных напитков. Эта часть программы была не просто обыденным обмыванием последнего экзамена, а непременным условием второго акта 'Пролетевшей Жопы'. Сразу после всяких обязательных построений необходимо было начинать бухать. В этот особый день предпочтение отдавалось не водке и коньяку, а как ни странно сухим винам и пиву. Делалось это по одной простой причине - необходимо было к полуночи собрать как можно больше пустых бутылок для 'Вечернего Звона'.
Как только Куранты начинали бить свой перезвон, второкурсники открывали окна и во всю глотку орали кто во что горазд что-нибудь морфологическое или курсантско-медицинское. Например можно было в пафосном и алкогольном угарах декламировать стишок: 'Как на Lamina cribrosa поселился Crista galle, перед ним Foramen cаеcum, сзади Os sphenoidale!', или 'Lingua latina non Penis canina!', или 'Musculus sternocleidomastoideus', 'Ligamentum calcanooccipitalis, Nervus linguavaginalis' и т.д. Популярны были и лозунги типа 'Анатомию сдали - можем влюбиться, Фарму сдадим - сможем жениться!', 'Три года - крематорий. Три года - санаторий. Ура! Экватор крематория!!!' и тому подобные мудрые изречения. Но вот Куранты начинают бой по секундам. На каждую секунду необходимо было в окно выбрасывать пустые бутылки. Бутылки падали и громко разбивались об асфальт под окнами. Этот замечательный эффект и назывался 'Вечерним Звоном'. И именно 'Вечерний Звон' мог быть череповат травмой головы стороннего наблюдателя.
Но вот и отгремели двенадцать салютных залпов. И тут начиналось самое страшное - 'Казнь Черепа', 'Похороны Тонкова', и 'Обсыкание Синельникова'. Нам на каждое отделение в обязаловку надо было за курс Анатомии общипать три мацерированных в щёлоке человечьих головы под черепА. После этого любому можно было взять себе одну 'вареную' голову и сделать череп уже в личную собственность. А что, дело проще пареной репы - требуется только анатомический пинцет для щипки, да кусок проволоки, чтобы мозги выскребать, плюс терпение, и страшная вареная человеческая голова с отстающими ошмётками превращается в красивый, блестящий, чистый череп. Так вот на курс (а иногда и на взвод) делался Жертвенный Череп. Лицо, схватившее 'банан' по Анатомии, или же наоборот, умник, схвативший 'автомат' по сей науке назначалось в верховные жрецы. Задачей жреца было шмякнуть осточертевший череп об асфальт перед входом на Факультет, ну а остальным оставалось только дробить в крошку осколки кованными каблуками. Такое вот культовое служение в виде проявления прямой агрессии к сидящему в печёнках объекту.
'Похороны Тонкова' состояли в том, что изыскивался старый учебник по Нормальной Анатомии под редакцией Тонкова. На каждом курсе находилось с десяток таких учебников - из-за ветхости их отказывались принимать назад в библиотеку. Это было западло, так как приходилось платить тройную цену в виде штрафа. Так вот эту старую макулатуру надо было хором закопать в сугробах внутреннего двора. Профессор Тонков был родом из Кафедры Нормальной Анатомии ВМА, поэтому на его похоронах вольности и оскорбления не допускались.
А с трёхтомным 'Атласом Человеческого Тела', под редакцией Синельникова дело обстояло несколько сложнее. Не только потому, что профессор Синельников не 'академик', и соответственно любое глумление над ним приемлемо, но и дело в том, что 'синельниковы' были сравнительно новые. Если не удавалось найти экземпляры, пригодные для жертвоприношения, то тогда перед экзекуцией эти здоровенные книги завёртывались в полиэтиленовые мешки, а после казни извлекались оттуда и неслись в библиотеку. Хотя настоящих ценителей 'Пролетевшей Жопы' такой вариант не устраивал - в реале 'Синельников' должен быть насквозь пропитан мочёй и превратиться в жёлтую глыбу льда, которую утром наряд брезгливо выкинет на помойку. Но судя по тому, что многие атласы имели характерный запах, многоразово-челночный вариант Shuttle-Sinelnikoff практиковался весьма часто.
Итак отгремел последний залп 'Вечернего Звона'. Толпа второкурсников с победным кличем 'Жопа пролетела!!!' вываливается из дверей Факультета. Клич уже означает не летящую над головой страшную жопу, а жопу уже не опасную - благополучно пролетевшую. Форма одежды каждого курсанта строго символична и традиционно регламентирована. Молодые люди одеты в сапоги или морские прогары (портянки и носки допускаются) и белую простынь, символизирующую мертвецкий саван и трупную накидку. Больше ничего одевать нельзя. Анатомия - это наука красоты нагого тела. Вот нагота участников и символизирует надоевшие до рвоты трупы. Мороз крепок, поэтому действия голых курсантов весьма быстры. Мгновенно крошится череп с победным криком 'жопа пролетела', затем с тем же криком погребаются 'тонковы', а 'синельниковы' пока просто бросаются на снег. Затем толпа, скандируя вечное 'жопа пролетела', оббегает по периметру внутренний двор 'Пентагона' от одного до трёх раз (зависит от стойкости каждого участника и крепости мороза в эту ночь). Пробежав круги голому на морозе, да ещё после пива и вина, очень хочется писать (гиперволюмарная и холодовая стимуляция диуреза), тут все и мочатся на надоевшего 'Синельникова'. При этом деяние совершается под величественные звуки Гимна Советского Союза, льющегося из раскрытых окон. Всё, ритуал окончен. Все забегают на курс догуливать или спать - завтра начинается зимний отпуск. 'Кирпич' сдан, жопа пролетела, можно ехать домой.
В современной России крепчает строительство капитализма. Мир капитала, как известно из социальной психологии, усиливает индивидуалистические тенденции в развитии каждой личности. Исходя из этих посылок, можно предположить, что побуждающий мотив для столь ярко выраженного ритуала сублимации коллективного эго будет слабеть. Традиция может претерпеть существенные изменения, а то и просто погибнуть, как нежизнеспособный в сегодняшней действительности реликт.
Но как бы там ни было: ЖО-ПА! ЖО-ПА! ЖО-ПА! ЖОПА ПРОЛЕТЕЛА!!!
ЛЕНИН С АНТИМАТЕРИЕЙ
Прямо напротив нашего Штаба в добрые советские времена находился винно-водочный магазин, всего-то улицу перейти - ровно 43 шага, если от ворот до дверей. Так как эти два заведения являли собой (философски) диалектические противоположности, то этот магазин получил у нас название 'Антимир'. Ну а водку, которую там продавали, само собой окрестили 'антиматерией'. Всем хорош был этот магазин, за исключением одного факта - очередь в ликёро-водочном отделе всегда наполовину состояла из офицеров медицинской службы.
Первый семестр закончился, мигом пролетел и первый зимний отпуск. Вот уж и второй семестр на дворе. Предметов разных добавилось, мы уже некоторые медицинские слова понимать научились. Доучились мы до середины семестра. А 22-го апреля, как тогда было всем известно (как сейчас - не знаю) День Рождения Дедушки Ленина. Академия в этот день не училась - проводилась конференция ВНОС (было тогда такое полезное общество - Военно-Научное Общество Слушателей, а может и до сих пор существует, пардон, опять не знаю). И был тогда такой весёлый предмет с двумя экзаменами и итоговой оценкой - История Партии назывался. Так вот, к этому самому 22-му апреля, кафедра Истории Партии устраивала нам, курсантам-первоклашкам, такой праздник, что лошадям свадьбу - чтоб были все в цветах, а морды в мыле! И был на этой Истории КПСС главный дядька - специалист политико-воспитательной работы полковник Гудков - ну самый страшный из общественников-философов, да ещё и солдафон порядочный.
Назначил нам этот Гудков на 21-е апреля праздничный супер-семинар в Ленинской Комнате нашего общежития. Понятно, Ленинскую Комнату убрали как следует - вся в кумаче, в лозунгах, а между ними боевые листки и стенгазеты наш патриотизм показывают. Как во всякой порядочной Ленинской Комнате centerpiece - гипсовый бюст Вождя на красной тумбе. Мы купили цветов, Вождя украсили, лысину ему от пыли протёрли - порядок! А чтоб кто ненароком натюрморт не попортил, то Вождя отнесли в конец
