страшный дефицит тех, кого на Западе называют одним словом — «таланты», под которым подразумевают авторов сценария, режиссеров, продюсеров, актеров, художников, операторов и т. д. В СССР в конце 80-х производилось порядка 150 игровых художественных фильмов в год и приблизительно столько же телевизионной продукции, тоже игровой. И это постоянно воспроизводилось. В 90-х кинопроизводство упало до 30—40 фильмов в год, телепроизводства вообще никакого не было до 2000-х. Это время вымыло из нормального процесса воспроизводства кадров как минимум одно поколение. Поэтому сегодня я печально смотрю на лонг-лист действующих режиссеров, состоящий примерно из тысячи человек…
— Это все, кто реально хоть что-то снял: телевизионное, короткометражное, любое кино. Есть список покороче. В нем человек триста. Но при подготовке к новому проекту мне важен только шорт-лист. То есть те люди, на которых можно сделать ставку. Если вывести за скобки примерно десять режиссеров, которые занимаются некоммерческим кино, арт-хаусом, то останутся те, кто может снять мейнстрим, коммерческое кино. Их тоже 10—15 человек. Все. А дальше совсем простая арифметика. Большая картина делается примерно три года. Чтобы выпускать в год 15 качественных фильмов, нужно иметь 45 талантливых режиссеров. 45! Я говорю только про потребности компаний, поддерживаемых фондом. Но есть и другие компании, которым также нужны кадры. А у нас их на всех 15!
— Не только за режиссерами. То же самое происходит во всех кинопрофессиях: операторы, художники, гримеры... Мы для своего нового фильма «Испытание» с трудом нашли тех, кто может воссоздавать на съемках другую эпоху. Люди отвыкли от таких постановочных задач. У телевидения совсем другие требования к достоверности и детализации. Перерыв в кинопроизводстве, о котором мы говорили, как косой срезал уровень профессионализма. Так что большие проекты сегодня становятся хорошей школой для профессионалов. Где еще получить навыки, опыт?
— Я всегда выберу дебютанта. Да, риски выше. Но даже если я в нем ошибусь, это будет плодотворная ошибка, поиск новых кадров. С середнячком все ясно с самого начала. Поэтому вопрос образования для меня как продюсера сегодня реально на первом месте. И не только для меня. Гильдия продюсеров и Ассоциация теле- и кинопродюсеров уже добились предоставления бюджетных средств, пусть пока небольших, на внесистемное кинообразование. ВГИК и курсы, доставшиеся от советских времен, уже не справляются с потребностями киноотрасли. Нам надо как можно скорее очнуться и начать воспроизводство кадров в каждой из профессий. Иначе «кина не будет».
Ирина Любарская
Прописались / Искусство и культура / Художественный дневник / Балет
Когда б еще ввод пары звезд в готовый спектакль вызвал такой ажиотаж? Из Москвы в Петербург отправились бригады поклонников и критический пул в полном составе, петербуржцы тоже суетились, зал в итоге был забит по люстру. Наталья Осипова и Иван Васильев впервые танцевали главные партии в балете «Лауренсия» Михайловского театра — и это была самая ожидаемая премьера наступившего года.
Смысловых сюжетов в этой истории два. Первый: недавние беглецы из Большого театра, создавшие своим уходом скандальный прецедент, вышли на сцену в тех самых ролях, ради которых стоило резко менять курс. Партии Лауренсии и ее жениха Фрондосо приходили на ум при первой же прикидке «беглая пара плюс Михайловский театр». Поставленная Михаилом Мессерером по оригиналу Вахтанга Чабукиани 1939 года, «Лауренсия» основана на классическом «Овечьем источнике» Лопе де Веги и доносит нешуточные страсти. Похотливый Командор в день свадьбы крестьян Лауренсии и Фрондосо кидает жениха в тюрьму и пользуется беззащитностью невесты. Униженная Лауренсия поднимает крестьян на бунт: жених спасен, обидчик растерзан. Справедливость восторжествовала... Кто хоть раз видел на сцене Наталью Осипову и Ивана Васильева, легко представит, каким подарком стал для них спектакль. Роли сели как влитые. Правда, Васильев драматической стороной дела занимался мало: он, конечно, парень крестьянский, но пока что не испанский. С гонором у него никак, но заковыристые прыжки пролетающего полсцены будто в шутку Фрондосо заменяют отсутствие «мачизма». К тому же партнерша словно отсвечивает на него темпераментом. Наталья Осипова и как непростая крестьянка, и как фурия, поднимающая народ с топорами-ножами на бунт, абсолютно достоверна. А ее большие прыжки с запрокинутой головой уже достойны балетного канона.
Теперь о втором смысле. Благодаря стечению глупых обстоятельств этот спектакль не попал на прошлогоднюю «Золотую маску» и не получил заслуженную минуту славы. Дальше — больше: новый балетный худрук Михайловского театра Начо Дуато «Лауренсию» за неправильную русскую Испанию невзлюбил и отодвинул на задворки. Но с появлением столичных звезд, словно специально созданных для этой роли, «Лауренсия» воспряла. Конечно, опала сказалась: радовавший на премьере кордебалет разболтался и вязнет в ногах. Но спектакль абсолютно живой, зрелищный, смотрится легко. Очевидно, что работа реставратора Мессерера была верной — постановка 1939 года сократилась с трех актов до двух, сюжет обрел динамику и стал отличаться от оригинала как голливудский экшн-блокбастер от русского телеспектакля. Его витальность лишний раз подсказывает, что сегодня в афише нормального театра должно хватать места и для продвинутых современных опусов, и для сюжетных балетов, что хороши все
