Както я, возвращаясь домой, случайно увидел у магазина Таню с какимто типом небольшого роста, чуть повыше ее. То есть сантиметров на десять поменьше меня; это маловато для силь ного красивого человека, каким мне представляла Таня своего бывшего любовника. Они чтото взволновано говорили друг другу, а потом пошли вдоль Вересковой улицы.
Я мигом забежал домой, зарядил мой пневматический, пе ределанный на огнестрельный пистолет, засунул его за пояс и побежал искать 'гадов'. Я заметил, что от ярости стал как бы весить меньше - едва касаясь асфальта подошвами, я 'порхал' по дороге. Это мешало мне продвигаться быстро, так как обувь пробуксовывала. Я бегал по немощеным улочкам городка, заг лядывая в каждый подъезд.
Я представлял себе, что я сделаю, если поймаю их. Ему - пулю в лоб, а Таню... Я наступлю ей на одну ногу, а за вторую разорву изменницу на две части. Умом я понимал, что это не под силу че ловеку, но я так решил, и живыми они от меня не должны уйти!
Обегав весь городок, я вернулся в 'Пожарку'. Заглянув в зер кало, увидел, что у меня в глазах полопались сосуды и белки глаз стали красными, как у кролика. Я дернул дверь Тани, и она от крылась. За столом сидела сама Таня, красивая молодая девица крепкого сложения и высокого роста, и тот тип, которого я ви дел у магазина.
Таня схватила меня за руку и усадила за стол.
- Это моя племянница Оля, только сегодня приехала из Мичуринска погостить у меня. А это - мой давний друг Витя...- она замялась.
- Тоже погостить приехал? - со скрытой яростью прошептал я. - Так представь же и меня гостям, - посоветовал я.
- Это мой большой друг... - начала Таня.
- Не такой уж большой, но покрупнее некоторых, - я посмотрел на неказистую мелкую фигурку Виктора, его широкое лицо, на котором одна за другой менялись ужимки бывалого 'зека'. - А вообще, такой друг называется любовником, а если угодно, сожителем, хахалем... продолжать? - спросил я.
Витька вскочил и с ужимками павиана стал прыгать вокруг меня, заложив между пальцев лезвие безопасной бритвы. Я ух ватился за спинку кровати, чтобы не упасть, и нанес ногой со крушительный удар в грудь бывшего 'зека'. Легкое тельце его было отброшено на стенку. От удара ногой в грудь и о стенку спиной Витька свалился замертво. Мы бросились щупать ему пульс - удары были заметны, зеркало у рта мутнело. Жив, собака!
- Я вызову 'скорую помощь'! - крикнул я и побежал в коридор.
- Не надо 'скорую'! - прошептал Витька, обращаясь к Тане, - замотай мне грудь полотенцем, и я сам дойду домой.
Мы вместе с девушками туго замотали его полотенцем и за кололи конец английскими булавками. Видимо, были сломаны ребра. Витька медленно побрел из комнаты, дошел до двери и, обернувшись ко мне, сказал:
- А тебя я убью!
Я подскочил к нему, чтобы сделать это первым, но девушки удержали меня.
- Раньше в тюрьму загремишь, козел вонючий! - орал яему из объятий девушек, в полном смысле слова не своим голо сом, похожим на голос Буратино или робота из кинофильмов. У меня началось погружение в уже знакомый транс.
Витька поковылял вон.
Я принес из своей комнаты портвейна, и мы выпили за все сразу, в том числе и за приезд Оли, которая во все глаза, каза лось, восхищенно, смотрела на меня.
- А мы с Витей тебя видели, как ты летал по улицам, глазакрасные, морда свирепая! Ну, - говорю я Вите, - давай пря таться, а то поймает - убьет обоих, он зверски силен, да и пис толет у него огромный! И мы спрятались в подъезде, а ты проле тел в двух шагах от нас... - лепетала Таня.
Вдруг в дверь комнаты раздались удары ногами. Я кинулся открывать и тут же получил удар ногой в подбородок. За две рью стояли три приятеля Витьки, как потом сообщила мне Таня. Я был в нокдауне и мало что соображал.
Зато Оля не растерялась. Она мгновенно скинула с ноги при личного размера туфлю на шпильке и нанесла молниеносные удары этой шпилькой по головам нападавших. Враги залились кровью. Таня, видя это, оживилась, взяла в руки свою скалку, ко торую так не любил мой друг Володя, и 'добила' врагов. На шум из комнат повыскакивали соседи и добавили свое - они тер петь не могли 'бандита' Витьку и его дружков.
Некоторое время я носил с собой пистолет и нож для само обороны. Но примерно через неделю Таня сообщила мне, что звонила матери Виктора, и та поплакалась ей, сообщив, что сына снова забрали, и снова несправедливо. Ктото когото зарезал в драке, а Виктор оказался крайним. Очередное проклятье сбылось!
Мне снова стало не по себе изза своего языка, но я легко пережил это, благо тень Виктора с бритвой преследовала меня все эти дни.
'ПОТЕРЯННЫЙ' ГЛАЗ
Следующее мое проклятье сбылось с необыкновенной точ ностью, причем было произнесено при большом скоплении на рода. Это были сотрудники института в Тбилиси, куда я по глу пости уехал работать после защиты кандидатской диссертации в Москве.
Я сразу не поладил с начальником отдела - Гераклом Мани кашвили, и в ответ на его мелкие пакости нанес свой 'удар'. Пока он отдыхал на море, я срочно провел испытания нового уникального автомобиля, создание которого Геракл хотел при писать себе. Причем испытания я провел в присутствии вице президента Академии наук Грузии академика Тициана Трили, курировавшего наш институт, приехавшего немецкого профес сора Янте и руководства института, не говоря уже о сотрудни ках. И, конечно же, я не скрывал, что этот автомобиль - мое изобретение.
Расскажу, как все было.
Уехал отдыхать Хрущев - и его за это время сняли; отдых Горбачева в Фаросе тоже стоил ему карьеры. Таких примеров множество, но они никого не учат. Если ты сам слаб, а у тебя остается мощный конкурент, то хотя бы не уезжай на отдых в самое решающее время! Примеры, конечно, солидные, но вот вам и более мелкий пример: зная, что автомобиль практически готов, - испытай его, припиши себе все заслуги, а потом езжай хоть к такойто матери! Но нет, не терпится слабым руководи телям сунуть голову в уже смазанную мыльцем петельку, так что останется только затянуть ее!
До приезда Геракла я провел еще несколько испытаний ав томобиля с гибридной силовой установкой, составил акт испы таний, который подписали: Бут - сотрудник отдела, я и води тель. Этот акт с удовольствием утвердил заместитель директо ра Авель Габашвили, в очередной раз обозвав Геракла идиотом. Ненавидел Авель Геракла люто...
Перед самым приездом Геракла я вынул из установки неко торые штифты, нарушив центрацию валов, затянул некоторые гайки и, наоборот, ослабил другие, сделав установку нерабо тоспособной. Когда мы встретились с Гераклом на работе, он уже знал об испытаниях - видимо, доброхоты позвонили.
- Как ты посмел проводить испытания без начальника отдела? - был первый его вопрос.
- Уважаемый Геракл, ты с отдыха приехал или с зоны? Почему такой вздрюченный?
- Да ты что, совсем распустился здесь без меня? - началповышать голос Геракл.
- Батоно Геракл, если не умеешь с людьми культурно говорить, иди овец паси. У тебя, кажется, предки мецхваре были! ('мецхваре' - погрузински 'овечий пастух' - это не только профессия, но еще прозвище тупого, малограмотного человека; както Геракл обмолвился мне, что предки его пасли овец в Ка хетии).
Крики и визг Геракла собрали всех сотрудников отдела.
- Я увольняю тебя! - кричал Геракл, делая рукой жестЮлия Цезаря.
- Меня только директор уволить может, - спокойно ответил я, - как и тебя тоже. А на твои грубые слова я напишу на чальству докладную!
И я быстро настрочил докладную записку на имя замдирек тора по научной работе Авеля Габашвили, где жаловался на гру бость и самоуправство со стороны начальника отдела Маникаш вили в ответ на мою
